оставаться невозмутимой, ибо прикосновение его сильных пальцев к ее шее и плечам огнем опалило кожу. Пробудившаяся ото сна чувственность буквально накрыла ее с головой, и она с наслаждением окунулась в нее. Если даже невинные, мимолетные прикосновения так действуют на нее, то, что будет, когда он ее поцелует?
— Что у нас на обед? — поинтересовалась Сюзанна, чтобы отвлечься от своих волнующих мыслей. И улыбнулась.
— Э… — Норман посторонился, давая ей закрыть входную дверь. — Знаю, что обещал тебе что- нибудь повкуснее, но я задержался на дежурстве и… в общем… — Он улыбнулся чуть виноватой улыбкой, против которой невозможно было устоять. — Надеюсь, ты не имеешь ничего против бифштекса с тушеной брокколи?
— Обожаю бифштекс с овощами, — заверила его Сюзанна.
— Слава богу, — выдохнул Норман с явным облегчением. — А то я уж было испугался, что ты вегетарианка.
— Потому что утром я не стала есть хот-дог?
— Ну да.
— Просто не хочу питаться фаст-фудом, вот и все. Это не слишком здоровая пища.
Норман просиял.
— Рад слышать, что ты ничего не имеешь против старого доброго бифштекса.
— Ничего, — заверила она его. — Просто стараюсь есть побольше овощей.
Они как раз шли по дорожке, ведущей на улицу, и Сюзанна с облегчением вздохнула, увидев, что он приехал за ней не на полицейской машине. У тротуара стоял темно-синий седан.
Норман нажал кнопку на пульте. Автомобиль приветливо мигнул фарами. Открыв для нее пассажирскую дверцу, он помог ей сесть в машину. Сюзанна вздохнула и положила голову на подголовник, чувствуя себя взволнованной предстоящим ужином в доме Нормана, и в то же время спокойной и приятно расслабленной. Внезапно ей пришло в голову, что именно оттого, что он с ней рядом, она испытывает это ощущение безопасности и защищенности.
Вот только пока не ясно, что именно дает ей это чувство защищенности: то, что она именно с этим мужчиной или же то, что он полицейский? Размышляя над этим, Сюзанна рассеянно пристегнула ремень и искоса бросила на Нормана короткий взгляд. Он перехватил этот взгляд. — Что такое? — Он вставил ключ в зажигание и пристально посмотрел на нее. Вопросительная полуулыбка приподняла уголки его красиво очерченных губ.
Неожиданно Сюзанну охватил порыв довериться этому человеку — мужчине и полицейскому, — поведать ему о своих неприятностях, своих страхах и переложить их на эти широкие, сильные плечи.
— Сюзанна? — Он продолжал испытующе смотреть на нее, видимо уловив в ее взгляде какие-то колебания и не зная, как их истолковать.
А она тем временем отчаянно пыталась решить, что же ей делать: довериться Норману или нет. В пользу первого говорила ее интуиция, подсказывавшая, что этот человек надежный и верный, к тому же профессионал. Но ведь у нее нет никаких серьезных доказательств, за исключением обрывка случайно услышанного разговора да своей опять же интуитивной уверенности. Если она расскажет ему о своих страхах, не сочтет ли он ее слабонервной истеричкой?
— Дорогая, тебя что-то беспокоит? — Ласковым жестом Норман накрыл ее ладонь, лежавшую на коленях, своей.
От этого легкого прикосновения по ее телу разлилось приятное тепло. В голосе его звучала такая искренняя заинтересованность, что она уже открыла было рот, чтобы обо всем ему рассказать, но в последнее мгновение сдержала себя.
— Нет, ничего, просто я… — Сюзанна сделала паузу, чтобы собрать в кучу разбегавшиеся мысли и ответить что-нибудь более или менее правдоподобное. Как бы ни было велико желание признаться, она решила, что все-таки не будет втягивать в это дело Нормана, чем, вполне возможно, рискует навлечь на него опасность. Лучше молчать, авось все как-нибудь прояснится без ее вмешательства.
— Я же вижу, что ты чем-то встревожена. — Норман прищурился. — У тебя такой напряженный вид, словно ты мучительно раздумываешь, правильно ли поступила, что села ко мне в машину. — Он слегка наклонился, чтобы заглянуть ей в глаза. — Если ты боишься оставаться наедине со мной у меня дома…
— О нет, нет. Конечно же нет, — поспешила заверить его Сюзанна. На самом деле ей такое и в голову не приходило. — Дело вовсе не в этом. Просто я… — Она лихорадочно пыталась придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение, и вдруг одно слово, сказанное им чуть раньше, круто изменило направление ее мыслей.
— Ты назвал меня «дорогая».
На лице Нормана заиграла какая-то неуловимая, блуждающая улыбка.
— Да. Ты против?
— Нет, просто я не понимаю… почему?
Улыбка исчезла с его лица так же внезапно, как и появилась.
— Потому что ты на самом деле дорога мне, — сказал он, глядя на нее серьезным пронизывающим взглядом. — Мне очень хорошо с тобой, Сюзанна. А ты? Что думаешь ты?
— Я… мне тоже хорошо с тобой, Норман, — призналась она, и не подумав солгать. Но даже если бы она не призналась на словах, он все равно прочел бы это в ее глазах.
— Правда? — спросил он.
— Я бы не согласилась встретиться с тобой, если бы это было не так.
Норман придвинулся чуть ближе к ней и наклонился. Его теплое дыхание нежно овевало кожу, вызывая во всем ее теле трепет предвкушения, сопровождавшийся приятной истомой.
— Можно мне поцеловать тебя? — прошептал он прерывающимся голосом, приблизив к ней свое лицо.
Их жаждущие губы были теперь совсем близко друг от друга.
От этих слов у Сюзанны перехватило дыхание и все мысли разом вылетели из головы. Она попыталась ухватиться за остатки здравомыслия.
— Здесь… сейчас? — выдохнула она.
— Прямо здесь и прямо сейчас, — хрипло пробормотал он у самых ее губ. — Я больше не могу ждать… я должен попробовать…
Больше Сюзанна была не в силах ни говорить, ни даже думать. Она могла только чувствовать, ощущать, и эти ощущения поглотили ее целиком, не оставляя места ни для чего другого. Озноб возбуждения сотряс ее тело, во рту пересохло, губы загорелись, где-то в глубине ее существа словно сжалась какая-то невидимая пружина.
— Хорошо.
Норман чуть слышно вздохнул, и от этого вздоха сжатая пружина внутри нее распрямилась, подтолкнув ее к нему. Губы Сюзанны раскрылись и потянулись к его губам, словно притягиваемые некой силой, перед которой она не могла устоять.
Норман со стоном приник к ее дрожащим губам.
Соприкосновение было подобно шоку. Потрясению. Электрическому разряду. Сюзанна ощутила это каждой клеточкой своего существа. В ее жилах вспыхнул огонь. Такого она никогда не испытывала. В этот момент она впервые по-настоящему почувствовала свое тело, почувствовала все то, что с ним происходило: сердце бешено колотится в груди, на шее и за ушами стучит пульс, кровь с огромной скоростью несется по венам, тело покрылось испариной.
Да, такого с ней никогда не случалось. Трудно поверить, что это происходит с ней. Один поцелуй — и она уже готова на все.
С готовностью раскрыв губы, Сюзанна дала волю его ищущему языку, а ее руки скользнули по его плечам и нежно погладили затылок. Он оторвался от ее губ, поцеловал щеку, потом нежно коснулся губами уха, с удовольствием вдыхая аромат жасмина, исходивший от ее волос. Потом он снова жадно припал к ее губам, а она слабо постанывала, радостно отвечая на его ласки. Желание овладело всем ее существом.
Через несколько минут Норман постарался взять себя в руки и отодвинулся от нее. Он тяжело и прерывисто дышал, и она, прижимаясь щекой к его груди, слышала, как бешено бьется его сердце.
