венке из одуванчиков и речной осоки, бредущую по опустевшей столице. Вечером метель стихла, ребятня повалила на улицы лепить снежных баб да заливать горки. За жаркую ночь труды растеклись мутными ручьями, к утру затопив город по щиколотку. А люди попадали ниц прямо в лужи перед аркой, ведущей к храму Иллады. Роща Богини была в снегу, и над побелевшими кронами миртов ослепительно сверкал макушкой гигантский курган. Сугробы не таяли, Одаренным не удалось отбить ни кусочка от магической брони. Окованный льдом храм был неприступен, как Поднебесная Цепь, перечеркнувшая материк с запада на восток. На скалистый хребет тоже не действовали стенобитные заклинания, и портальные каналы разбивались о подножие…
А жители западного Ильмарана с тревогой поглядывали в сторону затерянных над облаками вершин. По гребням Диких гор прошла первая дрожь…
Шумор-Полубут пил вино, изредка морщась. Нет, напиток из черного терпкого винограда оправдывал название «Нектар Байхоса», но от предложенной к нему закуски ломило уши и сводило челюсти.
– Мерзкий мальчишка хотел убить меня!!! – Возле самой головы архитектора пролетела тарелка, грохнула о стену, раскатилась мешаниной осколков, тарталеток и селекционного винограда. Шумор и бровью не повел.
– Брось, Гел. Если бы захотел, то убил бы.
Маг, конечно, осознавал собственное потрясающее везение. Не хвати он лишку в «Морском коньке» да не заночуй в столичной гостинице, и лежал бы сейчас Хорэй Шумор мертвым со свернутой шеей. Аватар пощадил женщину, но его, предателя, волчья милость обошла бы. Хо-хо, повезло-о, демоны подери! И выпить за везение!
– У меня лицо исцарапано!
– Ты прекрасна, моя богиня! Элдин – настоящий профессионал.
– Из-за остроухого паршивца я поседела как лунь! Вот… Вот взгляни! – Геллера ткнула Шумору под нос белоснежный локон.
– Это обычный цвет твоих волос, звезда моя.
– А нервные клетки?! Они не восстанавливаются!
На это заявление контраргументов не нашлось. В стену врезался бокал, следом – пепельница. Молодильные заклинания Элдина липли к Геллере, точно мед, однако биологический возраст уже брал свое, и сейчас она вела себя, как склочная бабка с рынка. Шумор благоразумно решил обождать, покуда подруга не выкипит сама, но та неожиданно успокоилась. Подняла чудом уцелевшую пепельницу, закурила ароматную сигаретку. Над столом поплыл вишневый дымок.
– Исчез венец Стихий.
– Да только сегодня его видел! – искренне изумился Шумор.
– Фальшивку! Фальшивку носит кэссарь! Настоящий с него уже девятнадцать лет падает – не удержится, хоть гвоздями приколоти! – Геллера затянулась глубоко, собираясь с мыслями. – Девчонка уплыла вместе с этими… волками и венец забрала с собой. В храме, как ты понимаешь, ее нет.
Да, маги это понимали, но горожане считали произошедшее чудом, знаком Иллады-Заступницы. Кэссарь полдня растекался мыслию по древу перед толпой восторженно ахающих подданных, дескать, богиня избрала принцессу своей наместницей на земле и задержала, дабы передать небесные заповеди. Люди ликовали, ждали финальных аккордов божественной сонаты, а Одаренные объявили наследницу в тайный розыск. Вместе с нянькой Леммой.
Шумор задумчиво переплел пальцы, вспомнив, как сам писал торжественную речь, пока Геллера поила кэссаря травками, от которых его глаза заблестели, а апатичный голос стал четким, горячим…
Геллера сделала еще одну затяжку – аж щеки впали.
– Помнишь, я рассказывала тебе о договоре между Альтеей и династией Нэвемар?
– Интересная легенда, – сдержанно кивнул Шумор.
– Это не легенда, – криво и жалко усмехнулась зоомаг. – Это расплата за глупость. Четыреста лет назад наши предки сглупили… Да что там, сыдиотничали! Начали экспериментировать с гибридами, не обращая внимания на откровенные неудачи. Ты знаешь, что выжил лишь один вид из десятков. Затем – окна, демоны… И не подстраховались как следует. Колодцы не подчинили. Никто и не думал, что Магия взбунтуется и уйдет. Последним шагом стало нападение на Неверру, на которое кэссаря спровоцировали Одаренные. Год страна жила без Магии вообще. Началась засуха, мор скота. Многие из Одаренных, лишившись силы, покончили с собой.
Альтея вернулась. К кэссарице Иссолине, дочери погибшего кэссаря. И показала, что ждет Скадар без Природной Магии. Растрескавшаяся земля, пересохшие реки, пожженная солнцем трава, спаленные пожарами леса. Если Магия перестанет контролировать климат, жара нас уничтожит. Тогда был выстроен храм Иллады, и в первый и последний раз маги переступили его порог. Члены Совета Семерых стали свидетелями договора, заключенного возле Колодца – единственного в стране, но им недоступного… Альтея сплела четыре стихии в венец и передала его ксарице с условием, что она приведет в храм наследника, когда ему или ей исполнится семь лет. Каждый год ребенок должен приходить, чтобы Магия решила, достоин он престола или нет. Наследник не должен зависеть от магов. Маги не должны оказывать влияние на наследника. И в роду Нэвемар никогда не должен родиться маг. Пока власть монарха абсолютна, Альтея не покинет Скадар, а мы можем пользоваться ее силой. Более трехсот лет правители сами короновали детей на глазах Альтеи, и настоящего кэссаря она приняла. А после Алой Волны венец упал и… все. – Геллера отпила вина, пепел осыпался на столешницу. – Теперь понимаешь, зачем нам ваш Колодец? Я не хочу подчиняться стихии, я сама должна ее контролировать! Земляне свой мир контролируют полностью, так какого?.. Хорэй, нас окружают мириады миров со своими законами, расами, магией, культурой. Нужно пробить в них окна, исследовать и почерпнуть лучшее! А не вязнуть в собственном болоте и смиренно ждать конца света, как остроухие дубы!..
Вскрикнув, Геллера сунула палец в рот. Истлевшая сигарета покатилась по мраморному полу. Шумор смотрел на нее и думал, что где-то, как рассыпанные искры, горят солнца чужих миров.
– Мы не вмешивались в воспитание наследницы, и коронация состоялась бы, – посасывая обожженный палец, продолжила Геллера. – И свадьба с Бэзилом. Мы договор выполнили.
– А потом?
– А потом Альтея стала бы ждать семилетия наследника кэссарицы и его решения. Такова ее сущность – давать последнюю надежду… В очередной раз. Мы правили бы и Скадаром, и Неверрой. За десяток-другой лет мы успели бы все.
– Альтея не может первой расторгнуть договор?
– Нет. Это – ее закон. Закон Природы. Закон нашего мира. Такой же, как смена времен года, дня и ночи, как власть луны над морями. Видят Лары, я не хочу войны. Надеюсь, твои друзья уже позаботились об императоре. Девчонка не должна с ним встретиться.
– С Аристаном – не встретится, – сказал архитектор твердо, веско, как кирпич положил. – Только зачем ей венец понадобился?
– Проклятая девка нашла лазейку в договоре! Только правитель может короновать наследника, да! Но ни слова о том, что они должны быть родственниками! Если Аристан коронует девчонку у равеннского Колодца, то два правителя схлестнутся за Скадар. Армия верна роду Нэвемар, а не нам. Как думаешь, кого они выберут? Кого выберут люди?! Старого маразматика, помешанного на механизмах, или «уста Иллады», которой даже аватары подчиняются? Проклятье, мы думали, что девчонку ничего не интересует, кроме нарядов и бестиария… – внезапно Геллера осеклась, глаза стали стеклянными. – Ах, блудливая пигалица! Знаю я, зачем ей понадобился аватар…
Шумор подобрался, как кот перед прыжком. Мнимого полуэльфа отдали наследнице без особых сожалений. Считали, что сам через пару дней помрет, и травить не придется, да просчитались. С расой…
Альтея заключила договор с
– Спокойно! – рявкнул архитектор, увидев, что бледная рука, задрожав, потянулась за фарфоровым блюдцем. – Корабль уже отплыл. Они пройдут Цепь. Высадятся в Неверре. Дальше – порталом. Перехватят беглецов в Равенне. Все. Идет. По плану.
Шумор уходил выжатым как лимон. Грудь распирало от гремучего коктейля чувств, преобладало в
