чувствовала: Бен Ата сейчас думает о ней. Ей не нравилось это ощущение внутренней связи с ним. Насколько Эл-Ит помнила, до сих пор никогда она не чувствовала такого томления, тягостного, тревожного, когда расставалась с кем-то из своих мужчин, хоть с родителем своего ребенка, хоть с любовником. «Наверное, я заболела, — решила она. — Вот они, последствия пребывания в Зоне Четыре, там любое чувство переживаешь сильнее, или оно угнетает». Но все же это томление ощущалось, нечего притворяться, будто его нет. Мурти почувствовала нежелание Эл-Ит рассказывать, но не стала упрекать, поняла, что ей нет доступа в душу сестры, и рано ушла в свои комнаты, к своим детям.
Наверное, неправильно, когда из-за отношений с одним человеком ограничиваешь отношения с другими? Разве не так?
Но Эл-Ит понимала, что ей теперь предстоит решить настоящие проблемы, более неотложные, чем волнения относительно ее мужа, к нему-то она неизбежно вернется в должный момент, согласно Приказу Надзирающих, — но она еще не знала, ненавистна ли ей эта мысль или же она тоскует по нему.
И Эл-Ит заставила себя заснуть, чтобы быть свежей наутро, надеясь, что завтрашний день принесет внезапные озарения, которые были ей сейчас так нужны.
Главный Зал Заседаний Совета нашей зоны не очень велик, да и зачем нам большой — за один раз собирается человек двадцать-тридцать представителей разных регионов; конечно, вызывают не всех сразу, а в зависимости от повестки дня. Зал представляет собой квадратную комнату, с не очень высоким потолком, в трех стенах окна, а из них видны небо, облака, горы. По полу разбросаны очень большие плоские подушки, на которых мы рассаживаемся, кто где захочет; Эл-Ит тоже занимает любое место: когда народу так мало, зачем ей садиться выше других.
В тот день она пришла в Зал Заседаний раньше всех и ходила от окна к окну, смотрела вниз, на улицы города, вверх, на горы, а потом надолго устремила взгляд куда-то на северо-запад. Меня тоже вызвали в тот день, я пришел вторым — после королевы. Меня сразу поразило ее возбужденное состояние, взволнованность. Это была не та сдержанная женщина, какую я знал с самого младенчества: ведь я один из отцов-воспитателей Эл-Ит.
Я встал рядом с королевой у окна, она смотрела на меня печально и даже отрешенно, потом положила голову мне на плечо и прижалась, как ребенок. Вспомнив, что Эл-Ит с самого раннего детства была девочкой очень независимой и рвалась к самостоятельности, я забеспокоился.
Оторвавшись от меня, она сказала:
— Лусик, я сама себя не узнаю.
— Это я уже понял.
Внизу, на главной площади, собралась толпа, и мы оба подались вперед и наблюдали, обрадовавшись поводу отвлечься от наших забот.
Это прибыли делегаты из регионов, все верхом: кто на коне, кто на ослике, даже дети верхом на козах. Всех животных поручили заботам нескольких молодых людей, те отвели их в тень деревьев, на южную сторону площади. Сам я прибыл на верблюде, — ведь я живу на крайнем юге нашего прекрасного королевства. Моему транспортному средству не часто выпадает шанс пообщаться с животными другой породы, у нас процветают только его сородичи, служащие средством перевозок, и тут я увидел своего верблюда — нос к носу с прекрасной вороной кобылой из стад восточного региона.
Зрелище было замечательно приятным и знакомым нам, мы оба развеселились, но Эл-Ит тут же посерьезнела.
— Лусик, у нас возникла непростая проблема, и что самое ужасное — я толком не представляю, в чем именно она заключается.
Комната понемногу заполнялась делегатами: мужчинами, женщинами, пришли даже две маленькие девочки, сестренки, уже проявившие организаторские способности и получившие возможность их развивать.
В тот день нас собралось двадцать пять человек. Эл-Ит сразу же уселась под западным окном, расправила свою широкую желтую юбку, — знала, как мы любим видеть ее во всей красе, и заговорила:
— Вы все в курсе ситуации, которая сложилась в стране. Я беру на себя полную ответственность. — И помолчала, обводя глазами собравшихся. Все кивали, не проявляя враждебности, только соглашаясь с услышанным. Она чуть улыбнулась бледной улыбкой.
— Нам надо выяснить, не было ли изменений в последние тридцать девять дней?
И снова замолчала, внимательно вглядываясь в лица окружающих, мимоходом улыбнувшись двум маленьким девочкам, которые, конечно, ответили своей королеве обожающими взглядами: у мальчишек на лбу было написано, что они хотят стать такими, как она, и даже лучше.
— В каждом регионе мы видим одно и то же: животные болеют, теряют свою способность к воспроизводству. Да и мы стали не те, что раньше. Это знаю я, это знают все. И я узнала бы об этом раньше, если бы внимательнее отнеслась к вашим докладам.
Мы все снова покивали: Эл-Ит говорила сущую правду
— Ясно, что все считают, будто этот упадок каким-то образом связан с моим браком с Бен Ата. Нам неизвестно, почему это произойдет и каким образом, но теперь есть шанс, что наступит улучшение. Уже было объявлено всенародно, что я забеременела. Можно предположить, что это входит в программу нашего оздоровления.
После каждой фразы Эл-Ит делала паузу и оглядывалась по сторонам, чтобы заметить признаки несогласия, или на случай, вдруг кто-то захочет что-то добавить к ее словам.
— Итак, тридцать девять дней назад меня отослали к Бен Ата. — Слово
Она спокойно ждала замечаний, потом перешла к вопросам:
— За этот срок вы не заметили изменений? Нет? Вообще-то я беременна всего пять дней. За эти дни были изменения?
Ответила одна из девочек:
— Вчера наша овечка родила двух ягнят.
Все засмеялись, и в обсуждении наступил перерыв, пока Эл-Ит объясняла малышке, сколько длится беременность у овец.
Тем временем мы старались вспомнить, не замечали ли каких-то перемен в эти пять дней. Началась дискуссия. Эл-Ит внимательно слушала. А потом вдруг вскочила и быстро забегала между окнами, подбежала к западному, прислонилась к нему и устремила взгляд вверх. Такого до сих пор никто за ней не замечал. Через некоторое время я, как единственный из присутствующих ее родителей, выглянул в окно и посмотрел в ту сторону, куда смотрела королева.
И увидел только отроги западных горных цепей, — ряд за рядом.
Подойдя к Эл-Ит, я напомнил ей о ее долге, и она вернулась на место.
Маленькая девочка, развеселившая всех присутствующих, теперь что-то мурлыкала.
Это была песенка из одной нашей детской игры:
Эл-Ит наклонилась вперед и слушала. Кто из нас не слышал этой песенки бессчетное число раз! Под нее детишки выкладывают узоры из камушков и прыгают через них в определенном ритме, который
