– Нет, что вы! – Кира вымученно улыбнулась. – Вы, наверное, – суровая свекровь.
– Ого! – Пани Ижек подняла вверх сухой жилистый кулачок. – Еще какая!..
– Они вас боятся?
– Ужас. Я ж говорю – внуки слушаются только меня. Но все равно – один лучше другого! А теперь, ласточка моя, перестань заговаривать мои вставные зубы и быстренько объясни, что тебя заставляет среди ночи лететь к маме за тридевять земель?
От такого резкого поворота Кира поперхнулась кофе, который пани Ижек окрестила помоями.
– Действительно, невкусный какой-то!
– Я ж говорю – ополоски! Ну? Я слушаю тебя.
– Сначала вы уж доскажите про овцу.
– Паршивую?
– Да. Которая завелась в вашем стаде.
– А! – Она опять махнула рукой. – Дэвид просто сумасшедший ребенок! Хотя… Какой он ребенок! Ему уже тридцать…
– Дэвид?
– А что?
Кира опустила голову и подняла одну бровь, заговорщицки глядя на пани Ижек:
– Дэвид? Из Праги?
– Ну это он сначала был из Праги. А потом… Фьють! – Она взмахнула широким рукавом блузки. – Удрал в Нью-Йорк.
– Зачем?
– Ха! На этот вопрос… А ты что, знаешь моего Дэвида?
Кира сглотнула сухой ком в горле.
– Ну… может быть, это и совпадение… – А сердце уже колотилось как бешеное. И бар, и пани Ижек куда-то поплыли.
– Этот засранец отбил у бедного Яника любимую девушку и удрал с ней в Америку три года назад. У родного брата! Представляете? Они до сих пор не разговаривают…
– А брата зовут – Яник? – пересохшими губами спросила Кира.
– Ага. Тот, за которого я тебя заочно просватала.
– Бывшая телезвезда.
– Ага. Он тоже на днях вернулся из Нью-Йорка. У вас с ним, кстати, абсолютно одинаковые полосатые… Кира! Кира… Что с тобой?!!
– Мамочка… – прошептала она и закрыла глаза.
– Кира! Господи, да что ж такое-то!.. Эй, бармен! Помогите кто-нибудь! Девушке плохо!.. Кира, Кирочка, да что же это делается-то!.. Вызовите доктора!
Сначала приплыла откуда-то издалека девушка в белом. Потом Кира увидела лицо пани Ижек, искаженное испугом, и что-то резко ударило в нос.
– О, реагирует… Не бойтесь, это просто легкий обморок. Погода нынче шалит… Посидите немного в зале до следующего рейса. Лучше в таком состоянии не летать.
– Да уж! – возмущенно ответила пани Ижек, кивнув на погасшее табло. – У меня, как у старой ведьмы, остается хотя бы вариант улететь на метле! Кирочка, тебе лучше?
– Ян и Дэвид – родные братья?
– Успокойся, тебе нельзя волноваться. Вот нашатырь.
– Умоляю: Ян и Дэвид – родные братья?
– Ты знаешь моего Яника?
– Ответьте мне! – Кира за грудки подтащила старушку к себе.
– Ого! Силенка-то у тебя, оказывается, есть! Да, они – родные братья. Но падать в обморок, я считаю, совсем не обяза… Постой, а тебя с ними что-то связывает?
Кира закрыла лицо руками. Ян все видел! Ян видел, как она стояла с Дэвидом, поэтому и уехал домой. И никакой Мотя его не отзывал. Вот это ужас! Вот это беда! Как же так!
Бедный, дорогой, хороший Ян! Как больно ему было, как страшно – снова пережить ту же трагедию. Но – они родные братья!!! Она встречалась с двумя родными братьями!!! Кира почувствовала, что перед глазами снова темнеет.
– Эй, не вздумай! А то придется тебя заложить в клинику, и никуда ты не полетишь. На вот лучше, нюхай, это помогает.
– Пани Ижек! Ну как же так?!
Та с восторгом смотрела на Киру:
– Только не говори мне, что ты встречалась с обоими обормотами!
– Ну… – Кира виновато прятала глаза.
– А что еще тебя может с ними связывать? Ну? Я угадала?
Кира кивнула, роняя голову все ниже.
– И что-то подсказывает мне, что этот негодяй снова оставил бедного Яника с носом!
– Он не негодяй!
– Ого! Как у тебя сверкают глазки! Ты считаешь, что Дэвид – лучше Яна?
– Я ничего не считаю. Просто я его… плохо знаю.
Старушка с негодованием смотрела на нее:
– Да что ж вы все в нем находите-то? Ну красив, ну обаятелен, ну… Девчонки, конечно, всегда ходили за ним табуном. С того момента, как он встал с горшка!
– Я их понимаю, – тихо проговорила Кира.
Они немного помолчали.
– Забудь его, девочка. Он безнадежно болен своей Софией.
– Ее зовут София?
– Да, – небрежно протянула пани Ижек. – Эта сатана закружила голову обоим, а выбрала, разумеется, Дэвида. Кто бы сомневался!
– Может, она любит его. Зачем вы так говорите? – упрямо шептала Кира, глядя под стол.
– Ну бог с ними. Яника жалко. Он не находил себе места очень долго. Только недавно начал оттаивать… Может – благодаря тебе?
– Нет. Мы только в Америке начали… отношения. Хотя… какие там отношения!
– Ах, девочка моя! Если б ты знала, как он прекрасен… Лучшего мужчину и желать нечего! Он умеет все. А главное – он умеет любить.
– Я знаю.
– Я как увидела твои полоски в автобусе, сразу вспомнила его и решила, что вы – самая настоящая пара. Не знаю, почему я так решила… Может быть, я – сумасшедшая. Но я до сих пор в этом уверена!
У Киры защипало в глазах. Пани Ижек понимающе перевела тему:
– А где, кстати, твои полосатые колготки?
– Их больше нет.
– А мне нравилось.
– Не только вам. – Кира вспомнила Дэвида.
– Ничего, вернем на место!
– Зато у меня теперь – его шарф.
– Чей? Яна?
– Да… – Кира печально вздохнула. Они еще посидели в молчании пару минут, и в этот момент она подумала, что, в общем-то, есть повод зайти к Яну. Нужно отдать шарф. Если она не умрет от страха под его дверью!
– Представляете, Ян оказался моим соседом…
– В Штатах?
– Нет, дома. В Праге.
– Это та самая его новая квартира… – Пани Ижек округлила глаза. – Она – рядом с тобой?
– Сверху, на четвертом этаже. А я – на третьем.
