13
Джессика резко вскочила в кровати, ощутив рядом спящего Кевина. Что она наделала? Зачем? Она была здесь, чтобы облегчить свою жизнь, а не усложнять ее.
— Эй! — Кевин нежно обнял ее.
Она замялась на минуту. В его руках было так тепло и хорошо. Но будущего с этим человеком быть не могло. Конечно, секс вышел просто замечательный, но и только. Для того чтобы спасти брак, нужны были гораздо большие усилия. Ей не хотелось повторять прошлые ошибки.
— Я опаздываю, — сказала она, скатываясь с постели быстрее, чем на ее бегство среагировал Кевин. — Мне нужно время, чтобы приготовиться. Не хочу плохо выглядеть.
Она выскользнула из его спальни и оказалась в своей еще задолго до того, как Кевин поднялся. Надо было все обдумать. Бедняжка не ожидала от себя такой прыткости в первую же ночь.
И вдруг ее осенила ужасная мысль. Они же не использовали контрацептивов! Ну и дела!
Джессика решила пойти принять душ, чтобы смыть следы бурной ночи.
Ее тело все никак не могло успокоиться после прикосновений Кевина и томилось по его объятиям. Она слышала, как за дверью в ванной течет вода, но решила не присоединяться к мужу и не принимать душ с ним вместе.
Взяв себя в руки, Джесс вздохнула и надела махровый халат.
Она и так уже столько всего наворотила!
Инвесторы оказались на удивление сговорчивыми, так что переговоры прошли хорошо, подумала Джессика. Она все сделала так, как надо: показала им эскизы с новыми задумками, предъявила счета и финансовые отчеты.
С Кевином было нелегко сладить. Он появился на ее последней деловой встрече, чтобы она могла сэкономить деньги на такси и проехаться бесплатно в его роскошной машине. Раньше они пользовались каждой свободной секундой, чтобы лишний раз поцеловаться. Теперь почему-то даже не разговаривали. Тишина так давила, что Джессике пришлось открыть окно, чтобы не умереть от тоски, пока она ехала в его машине.
Ее руки жаждали прикоснуться к нему, ее тело молило об объятиях, губы томились без страстных поцелуев. Джессика взглянула на него. Он был холоден. Она даже удивилась, что они так самозабвенно и не единожды занимались любовью почти до утра. Теперь не осталось и следа от той бурной ночи. Ей надо было как можно скорее попасть домой.
Машина въехала на стоянку, и Джессика вышла, с наслаждением вдыхая свежий воздух.
— Это последний ваш любовник, мисс Адамс? — Перед собой Джессика вдруг увидела диктофон.
На нее смотрели любопытные мужские глаза. Судя по тому, что земля перед домом не была усеяна окурками, этот человек провел здесь не так уж много времени.
— А вы как думаете? — настойчиво переспросила она.
Джессика затылком чувствовала, что Кевин сейчас смотрит на нее, пока она изучает этого человека. Имя на карточке, прикрепленной к карману его рубашки, показалось ей знакомым.
— Нет! — ответила она. Джесс не собиралась раскрывать свою жизнь перед жадным оком прессы. — Это я вообще обсуждать не собираюсь. Ни с вами, ни с кем бы то ни было другим. Если есть другие вопросы, то договоримся о времени и месте. — Она говорила резко, но журналисты понимали только такое обращение.
— Я назначал и раньше у вас дома, миссис Адамс, но вы уже четыре раза все отменяли! Вы же провели здесь ночь. — Он осмотрел ее с ног до головы так, словно на ней было что-то написано.
Она сжала губы.
— Этот человек — мой друг, старый хороший друг.
Корреспондент пожал плечами и витиевато обратился к Кевину:
— Мистер Адамс, а как вы ощущаете себя в тени славы этой великолепной талантливой женщины?
Кевин посмотрел на наглеца и решил, что Джессика недостаточно жестко говорила с ним. Но то, что она сказала, для него было уже немало. Хотя бы друг, это уже прогресс. Он прошел мимо журналиста, не желая отвечать.
— Вы отец ее ребенка?
Кевин замедлил шаг.
— Нет, — ответила за него Джессика, ее щеки зарделись. — Как вы смеете задавать такие интимные вопросы? Какое вы имеете право влезать в мою частную жизнь?
Кевин остановился. Почему бы ей просто не сказать что-нибудь репортеру и не отвязаться от него. Он совсем не заслуживал, чтобы с ним нянчились.
А парень не желал успокаиваться. Назойливый нахал опять сунул диктофон ей в лицо и задал еще один гнусный вопрос:
— А не желаете ли рассказать, кто все-таки отец вашего сына?
Разозленная, Джессика попыталась пройти мимо репортера, но тот не пускал ее:
— Миссис Адамс…
Кевину надоели эти приставания. Он подошел к нему, взял за грудки и прошипел:
— Оставь ее в покое!
Потом отпустил журналиста, но так, что тот еле удержал равновесие.
Кевин поймал Джессику у входа. Она стояла, скрестив руки на груди, щеки ее пылали.
Он нежно прикоснулся к ее плечу. Но она отошла от него, пронзая холодным взглядом.
Ему так хотелось обнять ее при всех. Ах, если бы она не была так стеснительна и неприступна!
— Так в чем дело? Почему они считают кого-то другого отцом Джимми? — Он должен был все знать. — В твоей жизни было много мужчин?
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Все это не имеет никакого значения.
— А как насчет нас с Джимми? — Неужели Джесс стыдилась того, что он был его отцом, ее мужем? Неужели он не был достаточно хорош для нее?
— Ты хочешь, чтобы твое имя светилось в газетах? — спросила она, поднимаясь с ним по лестнице.
— Да, — сказал он, ускоряя шаг. Ему было неприятно думать, что эта женщина, которую он любил, которая была матерью его сына, ненавидела его.
Джессика удивленно подняла бровь.
— Почему?
— Я хочу, чтобы весь мир знал, что у меня есть сын. — Ему хотелось кричать об этом с самой высокой горы. Он хотел нанять самолет, который написал бы это в небе.
— Тогда они узнают о нашем браке и раскопают, почему я ушла от тебя.
Да, эта мысль не приходила ему в голову. Новость станет самой продаваемой в штате. Одно потянется за другим — станет известно, что он к тому же и пил, а его матушка и лучший друг растрезвонят веселую историю газетчикам с превеликим удовольствием.
— Хочешь, чтобы все знали, что ты женился на мне из чувства долга, поскольку дал клятву?
— Это не так! — Эти слова больно задели Кевина.
— Ну конечно!
Кевин сжал кулаки. Яснее некуда. Она не слушала ни слова из того, что он говорил.
— А все же, как там насчет других мужчин? — В конце концов, он еще был ее мужем.
Она скорчила гримасу.
— Какие еще мужчины?
Его сердце бешено забилось.
— Неужели у тебя никого не было с тех пор, как ты ушла от меня? — Эта мысль ободрила его. Она
