– Пожалуйста! – взмолилась она.
Зеленоглазая обошла стол, подобрала локоны, положила обратно в конверт и сунула в задний карман джинсов Энди. Потом мужчины оттащили Энди от стола, подвели к стене. В руках у Зеленоглазой появился поляроид.
Фотоаппарат щелкнул и зажужжал, Энди невольно моргнула. После чего мужчины повели ее по узкому коридору, по обеим сторонам которого шли какие-то бесконечные кабинеты.
Иган разрезал вдоль несколько черных пакетов для мусора, выстлал ими багажник «скорпио», закрепил скотчем. Еще три пакета он склеил в одну простыню и убрал ее и скотч в багажник.
Вернувшись в квартиру, он проверил, в порядке ли браунинг, зарядил его, тщательно прочистил глушитель.
Он, конечно, здорово рисковал, устанавливая прослушку в кабинете Мартина Хейса, но, не будь ее, он бы не узнал про звонок миссис О'Мара. Прослушав запись, Иган сразу понял: эта секретарша не удовлетворится сбивчивыми объяснениями Хейса по поводу отсутствия его дочери в школе. С этой назойливой дамочкой надо разобраться. Причем срочно.
Когда заскрипел засов, Кэти сидела за столиком. Она подняла голову – посмотреть, кто из ее сторожей пришел. Тот, хороший, который дал ей Гарфилда. Он поставил на стол поднос. Омлет на бумажной тарелке, чашка с молоком.
– Спасибо, – улыбнулась Кэти.
– Я не знал, какой омлет ты любишь. Может, слишком жидкий получился?
– Да нет, отличный.
На самом деле омлет выглядел ужасно – такой водянистый, непрожаренный, но она решила его не расстраивать. Если она будет с ним хорошей, тогда и он, может, будет хорошим. Кэти взяла пластиковую вилку, подцепила кусочек омлета.
– Замечательно вкусно.
Хороший Человек уже шагнул к лестнице, но тут обернулся и спросил:
– У тебя есть любимая еда? Попробую ее раздобыть.
– Я люблю томатный суп «Хайнц». И рыбные палочки.
– Мои дети тоже это любят.
– У вас есть дети?
Хороший Человек сразу напрягся, как будто она сказала что-то не то. Потом молча развернулся и поднялся по лестнице. Кэти с отвращением уставилась на омлет. Вкус у него был омерзительный.
Энди сидела на полу, прислонившись спиной к стене, в каком-то заброшенном кабинете. На коленях у нее лежал конверт, в руках она держала локоны Кэти. Она поднесла их к лицу, вдохнула родной дочкин запах, закрыла глаза и представила себе, будто обнимает свою дорогую девочку.
Что это за люди? Наверное, террористы. Иначе зачем им понадобилась бомба? Может, ирландцы? «Временные», отколовшиеся от Ирландской республиканской армии? А зачем им понадобилась она? В ИРА имеются свои специалисты-подрывники, да и к чему было устраивать похищение? Если бы Совет Армии решил ее вызвать, ей бы пришлось подчиниться. Безо всякого желания, но пришлось бы. А если не ИРА, то кто? Протестанты? У протестантов нет ни опыта ИРА, ни доступа к оборудованию. Или за похищением стоит кто-то другой? Кому-то еще в Англии понадобилась бомба. Зеленоглазая сказала, большая бомба. Интересно, насколько большая? Такая, какую ИРА взорвала в Кэнари-Ворф в 1995 году? Этого они от нее хотят? А если так, пойдет она на это или нет? Бомба в обмен на Кэти…
Энди не знала, сколько времени просидела на полу, прижав к щеке локон Кэти. Наконец дверь открылась, вошли двое мужчин и подхватили Энди под руки. Того, который покрупнее, она про себя прозвала Борцом, а второго, в белых кроссовках, Бегуном. На обоих были синие комбинезоны и черные вязаные шлемы. Под мышкой у Борца висела кобура, из которой торчала рукоять здоровенного автоматического пистолета.
Они провели ее по коридору в фабричный цех. Женщина уже была там, сидела за столом. Мужчины усадили Энди напротив и встали, скрестив на груди руки, за ее спиной.
Перед женщиной лежали блокнот и ручка.
– Ну, Андреа, ты все обдумала?
– Все совсем не так просто, как вы думаете, – сказала Энди. – Нужно специальное оборудование…
– Что тебе понадобится? – спросила женщина и раскрыла блокнот.
Энди сглотнула. Во рту у нее пересохло. Если она откажется сотрудничать, если не расскажет того, что от нее требуют, Кэти погибнет.
– Какая именно бомба вас интересует?
– На аммиачной селитре. Большая. На две тысячи килограммов.
– Две тысячи? То есть две тонны? Двухтонных бомб еще никто не делал.
– Значит, мы попадем в «Книгу рекордов Гиннесса», – усмехнулась Зеленоглазая.
Энди покачала головой.
– Да такой бомбой можно снести до основания целый город. Я не возьму на себя такую ответственность. Не могу.
Зеленоглазая поджала губы.
– Не можешь – найдем еще кого-нибудь. Но ты, надеюсь, понимаешь, что это будет означать?
Энди закрыла лицо руками.
– Господи Иисусе, Пресвятая Богородица… – зашептала она.
– Ну ладно, хватит, – оборвала ее Зеленоглазая. – Итак, основной компонент – аммиачная селитра, так?
Энди кивнула.
– Она у нас уже есть. Полторы тонны. Достаточно?
Энди попыталась собраться с мыслями.
– Сложно сказать. Где вы собираетесь ее делать?
– Тебя это не касается.
– Касается. Нужна аммиачная селитра высокой степени очистки, такой в Северной Ирландии не достать. В правительстве не дураки сидят – им известно, как можно использовать химикаты, поэтому в Ирландии к ней подмешивают еще что-нибудь. Костную муку, поташ – то, что используют в сельском хозяйстве.
– А в Англии?
– Там – другое дело. Так будете делать ее здесь?
Женщина этот вопрос проигнорировала.
– Сколько нам понадобится? Полутора тонн хватит?
Энди попробовала сосредоточиться. Бомба на две тонны.
Аммиачная селитра составляет 80 процентов смеси. 80 процентов от 2000… Это будет 1600…
Она кивнула:
– Да, где-то около того.
Женщина ручкой указала в дальний угол цеха. Энди обернулась. Там лежала куча метра три высотой, накрытая брезентом.
– Потом сама посмотришь. Еще что?
– Погодите, – сказала Энди. – Сначала селитру надо обработать.
– Как?
– Даже если она считается чистой, в ней все равно имеются примеси, и их необходимо удалить. Для этого селитру смешивают со спиртом, и жидкость потом выпаривают.
– Сколько понадобится спирта?
Энди посчитала в уме.
– Его можно использовать по нескольку раз, поэтому хватит литров четыреста. Чем больше, тем
