А знаешь, зачем я тебя ищу, бродяга?
Ощущая ледяную дрожь, Кондор судорожно сжал автомат и прошептал:
— Что бы там ни было, живьем я тебе не дамся! Уходи покуда цел!
— Ха–ха! — грохотнул баском покойник. — Ты даешь, приятель, — мертвеца смертью пугать! Ты, видать, решил с чего–то, мясо радиоактивное, что я воскрес для того, чтобы выпить твою кровь? Или бери выше — высосать твой мозг? Вот был бы деликатес! Ведь мозги сталкеров самое дорогое, что есть в Зоне, потому как нужно забить целое стадо, чтобы добыть хотя бы полкило!
— Сдохни! — завопил Кондор совсем не героическим сорванным фальцетом и, вскинув автомат, выпалил по говорливому зомби. Негромко хлопнул одиночный выстрел — почему–то очереди не получилось.
— Теряешь форму, сталкер, — прогудел мертвец, вытерев разбухшей ладонью выступившую из раны густую черную кровь.
Выстрел! Еще одна пуля пробила гнилую плоть ожившего друга — без всякого эффекта.
— Да погоди ты… — незлобиво заявил мертвяк, делая шаг к нему. — Давай заканчивай пулять, мне требуется с тобой поговорить! О серьезных вещах перетереть надо, а ты тут с хлопушкой своей…
— На! На! На! — заорал не на шутку испугавшийся Кондор, трижды спустив курок… И опять хлопки одиночных выстрелов и пули, исчезнувшие в теле нежити, а тот только слегка покачивается. Он лихорадочно ощупывал казенник автомата — да где тут перевод на стрельбу очередями? Хоть врукопашную с этим страшилом дерись!
Внезапно мертвец, видать, рассвирепев, рванулся вперед и ударом ноги выбил оружие у противника. Затем, словно этого мало, выдернул нож из ножен и закинул куда–то в темноту. Еще миг — и замерший от ужаса сталкер оказался притиснут тушей бродячего трупа к борту «восьмидесятки».
— Снорка хобот тебе в жопу, Костров! Хватит палить тем более твоя пукалка слаба против меня! Теперь стой и слушай… — сообщил он, окутывая по–настоящему испуганного сталкера смрадом гниения. Наши с тобой дела — это потом, все потом. Для начала — про твой заказ. Напряги свои маленькие сталкерские мозги и запоминай, хорошенько запоминай! Хозяева Зоны очень недовольны…
Кондор проснулся, еще не сообразив толком — на каком он свете. Огляделся. Игорь лежал рядом в спальнике, посапывая, на лежаке из обломков мебели, сохранившейся на втором этаже бывшего мотеля. Было тихо и темно — и в комнате, и за окном, хотя рассвет был уже недалек.
Фу, и приснится же такая муйня! Главное — лучший, можно сказать, единственный друг явился. Да еще одетый черт–те как — кепка, галстук… Еще бы смокинг напялил! Да еще во сне его угораздило вооружиться какой–то дрянью — кажется, это был «Клин–2», которыми даже «отмычки» брезговали… Определенно флюиды Зоны виноваты!
Он вновь задремал, чтобы пробудится от солнечного света, бьющего в окно. Игорь уже открыл глаза и потягивался.
Спустившись в зал, Кондор обнаружил, что за время сна в дальнем углу помещения появилась небольшая лужица, испускающая странное зеленоватое свечение, — «холодец», словно их почуяв, поднялся наверх, а может, заново возник.
Зрелище мутной, ярко–зеленой, вязкой субстанции, неприятно дрожащей, как пузырящееся желе, заставило их поторопиться, и они, наскоро перекусив и протерев глаза смоченными в воде салфетками, продолжили путь.
…Слыша за собой шаги и тяжелое дыхание спутника, сталкер напряженно размышлял. История, в которую он ввязался, вызывала у него все больше вопросов. Она чем дальше, тем больше напоминала гладко написанный сценарий, в котором есть Истинная Любовь, Коварная Зона, Беззаветный Спасатель — ну и прочее дерьмо.
С одной стороны… С другой стороны… С третьей стороны… И что смешнее всего — история невероятная, но и правдоподобная. Если бы не… Он сейчас чувствовал себя как человек, пытающийся сложить паззл, в котором изготовителем была допущена ошибка, и теперь несчастный любитель до сумасшествия перебирает картонные квадратики, не понимая, почему, черт побери, ничего не выходит?!
Допустим, что все так и есть и группа «яйцеголовых», в которую входила девчонка Игоря, действительно вполне себе частная лавочка, работающая на почтенный европейский университет. Но все равно обычно все ученые, работающие в Зоне, так или иначе поддерживают связь с Институтом… Это, в конце концов, технически удобнее — можно использовать его каналы снабжения, без проблем задействовать армейцев. Да в конце концов, меньшая вероятность, что патруль тебя подстрелит по ошибке — хотя бывало, что вояки, не разобравшись, стреляли даже друг в друга.
А в данном случае или никаких отношений не имелось, или они не были пущены в ход… Почему? Ну, например, тема, над которой те работают, может иметь немалый коммерческий эффект, а делиться деньгами никому неохота.
Но возможно и другое — команда Северины занималась чем–то таким, что не одобряется научным сообществом и законом.
О подобном он тоже слышал — например, поговаривали о том, что и спецслужбы, и мафия предпринимали попытки как–то приручить или, вернее, прикормить контролеров — с тем чтобы те без помех потрошили мозги интересующих обе структуры людей.
Если речь идет о чем–то эдаком, то понятна вся эта таинственность…
А заодно и присутствие Северины: лучше, чтобы в сомнительном деле не оказались замешаны респектабельные ученые с Запада, а вся ответственность в случае скандала пала на русских или украинцев…
Но даже если все обстоит так или примерно так, это не объясняет ни равнодушия возможных заказчиков к исчезновению группы, ни участия Игоря… Допустим, Северина судя по всему, дама очень неглупая и тертая, сообразила, чем дело пахнет, и решила заранее подстраховаться на случай неприятностей, передав информацию об объекте Муратову.
Или… или, например, прикинула, что не худо бы самой воспользоваться результатами, в нужный момент нейтрализовала прочих коллег и послала сигнал. Он подумал об этом без страха или возмущения коварством девчонки — лишь как об одном из рабочих вариантов. В этом случае он будет нужен… некоторое время: чтобы довести ее и жениха до Периметра. А это уже очень серьезно — потому что судьба каких–то неведомых гипотетических коллег госпожи Краевской и их возможные трения с законом, как ни крути, вопрос сугубо абстрактный. А вот то, что ожидает его, сталкера Кондора, в конце похода и вообще — переживет ли тот его, касается оного сталкера Кондора прямо и непосредственно. Еще один вопрос — насколько в курсе ситуации Игорь? Если в курсе, то играет он безупречно. Хотя, вполне возможно, девочка и его использует «втемную» — скажем, как запасной канал на крайний случай. Бред и паранойя? Но в Зоне уж так повелось — или ты параноик, или труп.
Опять же — с чего он решил, что Северина в этом деле работает в одиночку? Так, допустим, в «точке», куда они идут, есть группка очень умных людей, которые вполне шарят и в науках, и в вопросах — кому можно выгодно продать результаты исследований. Вот, трезво поразмыслив, они или их часть решили, что отдавать полученное инвесторам вовсе не обязательно. Но вот беда — в Зоне они все новички или недостаточно опытные. Какой бы крутой ни смотрелась та же Северина на достопамятном фото, но ее опыт — опыт специфический: она все время работала в команде. И вопросы вроде как спастись от выброса или как лучше проложить маршрут по территории, где справа — нашпигованное смертоносными аномалиями и ловушками поле, слева — набитые мутантами руины, а прямо — зона сплошного радиационного заражения, ей не по зубам.
Но тогда выходит, эта операция готовилась заблаговременно…
Так что не исключено, в конце похода благодарность в виде порции свинца ждет не только его, но и наивного влюбленного. Самое удивительное, что никто ничего не поймет — сумасшедший экстремал с телевидения зачем–то сунулся в Зону и пропал, а госпожа Краевская… Ну, мало ли ученых гибнет в Зоне каждый год? И что с того, если она всплывет через пару лет где–нибудь в Шанхае или Париже — а может, и в Москве…
Тут за поворотом шоссе они уткнулись в скелет двухэтажного туристического автобуса с непонятно как уцелевшим польским номером.
