уверена, что у Стивена появился достойный противник.
— За домработницей Корбета следят, — сказал Алан. — А вы уверены, что она станет свидетельствовать против Корбета?
Бет кивнула:
— Она позвонила мне тогда вечером и рассказала, что Стивен сделал с Джереми. Она станет свидетельствовать, если мы защитим ее от моего бывшего мужа.
— А вы думаете, что она боится большего, чем просто увольнения?
Он смотрел на Бет через длинный стол, вертя в пальцах карандаш.
— Он достаточно много бил меня за нашу короткую совместную жизнь, и теперь я уверена, что Корбет способен на все. Бог ведает, что он способен сделать с женщиной, которая даже и симпатий у него не вызывает.
Алан сузил глаза:
— Вы можете доказать, что он жестоко с вами обращался?
Она пожала плечами:
— Это меня сейчас не волнует. Речь идет и о Джереми.
— Напротив. Я полагаю, что вопрос обращения с женой имеет самое прямое отношение к вопросу о ребенке. — Он положил руки на стол и пристально посмотрел ей в глаза. — Если вы представите мне эти доказательства, я заставлю Корбета отказаться от притязаний на ребенка, а кроме того, сделать заявление, что все, что было сказано им на слушании в суде, есть ложь.
— Сомневаюсь…
Он жестом остановил ее:
— Это очень важно, поскольку только таким образом суд может обосновать противоположное решение. Доказывать, что Корбет или подкупил вашего адвоката, или оказал на него давление, будет более сложно, хотя и это может помочь.
Бет с любопытством посмотрела на Алана:
— Тогда зачем вникать в наши с Корбетом отношения? Я не вижу, как это может повлиять на решение суда.
— Надо быть уверенными, что Корбет вновь не станет посягать на вас. Если это случится, я смогу доказать повторный факт истязания.
Она встала и стала мерять шагами огромный офис, заставленный полками с папками и книгами.
— Я никому об этом не рассказывала, даже после того, как покинула Стивена. Я была так рада, что убежала от него, что единственное, к чему я стремилась, — это все забыть. Кроме того, я не верила, что кто-нибудь поверит мне.
— И даже ваш врач? — спросил он.
— И даже врач, — подтвердила она. — По крайней мере, тогда. Я рассказала ему про последний случай. Я боялась, что у меня перелом.
— Когда это было?
— За несколько дней до слушания дела, почти две недели назад. — И она потрогала болезненное место под грудью. — Ушиб ребра, сказал врач. Но теперь мне лучше.
Алан кивнул:
— Ну что ж, мы добавим к списку свидетелей и врача.
— Но он не станет свидетельствовать против Стивена, — сказала Бет, наконец присаживаясь. — Ему известно только то, что кто-то ударил меня.
— Да, но в совокупности с показаниями домработницы о том, что она слышала и видела, ни в чьей голове не возникнет сомнений, кто именно ударил вас. Все, что должен сделать врач, — это представить отчет об осмотре.
Бет глубоко вздохнула, и тут же острая боль в груди напомнила ей о поврежденных ребрах.
— Это так легко будет сделать?
Алан откинулся в кресле и поднял ноги на стопку бумаг в углу своего стола.
— Это вовсе не будет легко. Но сделать это можно. У вас хватило разума самой не сунуться уговаривать домработницу.
— Откровенно говоря, это было не в моих интересах. Она была нанята Стивеном для того, чтобы смотреть за ребенком, а мне нужно было ребенка забрать из его дома. Конечно, я не стала ее будить.
Она еще раз вздохнула и сказала:
— Честно говоря, не знаю, что бы я делала, если бы не вспомнила, что у Карен есть брат-юрист.
— Не все юристы — мошенники, — сказал он, устало улыбнувшись.
Да, не все. Но даже самые честные из них — не свободны. И уж, конечно, не бесплатны. Бет только- только хотела поднять деликатный вопрос об оплате его услуг, когда дверь за ее спиной открылась. Она оглянулась через плечо — и увидела Майка, который одной рукой придерживал дверь, а другой — удерживал секретаршу, которая, видимо, настаивала, чтобы Майк немедленно покинул офис.
Бет смотрела в бешеные глаза Майка до тех пор, пока была в силах выдержать этот взгляд. Потом отвернулась и сжалась в кресле, и знакомое болезненное ощущение полной запутанности охватило ее.
Алан пресек гневное щебетание секретарши энергичным жестом и проговорил:
— Вы — Майк Блэкторн, я не ошибаюсь?
Майк, должно быть, кивнул, потому что Алан, поблагодарив, отпустил секретаршу.
— Это Бет сказала вам обо мне? — спросил Майк, когда Алан представился.
Алан без улыбки кивнул.
— Да, она. И где же вы были? Я ожидал вас в течение последнего получаса.
Повисла пауза. Затем Майк с неожиданно мягкими интонациями произнес:
— Я следил за тем, чтобы никто не следовал за нею в ваш офис. И заключил, что здесь она будет в безопасности.
Бет уже не знала, чему удивляться больше.
— Откуда вы знаете Майка?
— По слухам, — ответил Алан, не сводя глаз с Майка. — Майк Блэкторн хорошо известен в некоторых кругах. И я никак не думал, что он позволит вам улизнуть от него.
— Но я улизнула.
Бет могла бы поклясться, что чувствует ожог на своей шее, там, куда упирался взгляд Майка.
— А парни в той машине… — начала она.
— Они были там лишь для вида, — прервал ее Майк. — Он вздохнул, но она услышала во вздохе раздражение. — Я так и думал, что ты можешь выкинуть какую-нибудь глупость.
Бет не хотела бы, чтобы он так по-свойски обращался к ней на «ты» в присутствии Алана, но тот проигнорировал этот факт, и Бет облегченно вздохнула.
— Сядьте, Блэкторн, — пригласил Алан. — Я уверен, Бет захочет услышать, как все прошло в аэропорту.
Но Майк не двинулся с места: ему тяжело было бы сидеть рядом с Бет — и не касаться ее.
— Я думал, что я достаточно заверил ее, что все будет в порядке. — Майк все-таки подошел к Бет, поскольку она не желала взглянуть на него, присел возле нее на корточки и приподнял ее подбородок, пока она не уперлась взглядом в его глаза. — Джереми в порядке, Бет. Кора позаботится о нем.
— Я знаю, — прошептала она. — Спасибо, Майк.
— За что — спасибо?
Она почти улыбнулась:
— За его безопасность. Ты делаешь то, что не смогла бы сделать я.
Он почти поцеловал ее за эти слова, но вовремя остановился. Он поцелует ее, когда они останутся вдвоем — когда у них будет масса времени для этого.
— Ты — молодчина, Бет. Когда вы с Джереми снова будете вместе, считай, что ты добилась этого своим мужеством.
— Вместе с Джереми? — прошептала она.
Он кивнул. Как бы там ни было, он не мог не видеть в этой женщине достоинства и порядочности. Джереми и мечтать не мог о лучшей матери.
