– Не жалуюсь.
Ответ был слишком сдержанным и не отражал истинного положения вещей.
На подобный вопрос Дэниэл мог бы ответить «не жалуюсь» четыре года назад, до того, как вложил деньги в съемки фильма. В то время одна из его клиенток – актриса средних лет разводилась с мужем – режиссером. Она показала Дэниэлу приобретенный ею сценарий, который, по ее словам, способен был вернуть ей успех в кино, и Дэниэл взял его почитать скорее из сочувствия к женщине. Однако постепенно он увлекся и инвестировал в съемку все, что смог найти, а потом уговорил своих партнеров внести недостающую сумму.
Фильм имел огромный успех, и деньги посыпались на Дэниэла.
– В последние несколько лет я удачно вкладывал деньги, – прибавил он.
У Брэда вырвался смешок.
– Ты клевый парень! Какая жалость, что ты не хочешь жениться на Шарлотте. Из тебя вышел бы хороший муж, хотя Лу с этим не согласна. Она думает, что тебе лишь бы Шарлотту в постель уложить.
– Что? – Дэниэл порывисто обернулся и выпустил из рук концы галстука, который тотчас снова развязался.
Брэд пожал плечами.
– В этом вся Лу. Если есть хоть малейший намек, обязательно оговорит мужчину. Лично я не вижу ничего плохого в том, что ты хочешь переспать с Шарлоттой. Она девушка хоть куда, и ей давно пора очутиться в постели с настоящим мужиком.
Дэниэл был ошеломлен но постарался скрыть свое удивление.
– Давай не будем обсуждать личную жизнь Шарлотты, – проговорил он довольно сухо.
Брэд удивился.
– Как скажешь. Просто Лу сказала, будто ты собираешься провести с Шарлоттой ночь в роскошном номере для новобрачных, вот я и решил, что лучше тебя обо всем предупредить.
– Спасибо.
– Не за что.
Дэниэл снова принялся за галстук прокручивая в голове только что прозвучавшие слова. Кто бы подумать, что девушка, так пылко целовавшая его оказывается неопытна в сексуальном плане. Видимо, ей не везло с партнерами.
Дэниэл уже в третий раз пытался завязать галстук, но бабочка по-прежнему выходила кособокой.
– Что, не получается? – спросил Брэд.
Дэниэл с досадой вздохнул.
– О6ычно получалось.
– Наверное, волнуешься.
– Да чего тут волноваться? – возразил Дэниэл, чувствуя раздражение от собственной неловкости. – Ведь все это не по-настоящему.
– Да, но речи-то должны быть настоящими.
– Речи? Хочешь сказать, я должен произнести речь?
– Да. Ты ведь жених. Ты что, никогда не бывал на свадьбах.
– Я стараюсь на них не ходить.
– Ну, уж, по крайней мере, кино где показывают свадьбы, ты видел, – недовольно проговорил Брэд. – Например, «Свадьба моего лучшего друга», «Четыре свадьбы и одни похороны». В этом фильме замечательная речь, хотя произносит ее, кажется, не жених, – сказал Брэд, поглаживая подбородок. – Ее произносит шафер. А шафер сегодня я. Значит, я должен буду сказать речь в твою честь. А ты должен будешь сказать речь в честь своей невесты, что-нибудь сентиментальное – что ты почувствовал, когда впервые увидел ее, как ты относишься к ее семье, как любишь ее и все в таком духе.
Дэниэл поморщился. Оказывается, все гораздо сложнее. Произносить речи его профессия но делать это в суде обращаясь к жюри присяжных, совсем не то, что на свадьбе.
– Послушай шафера со стажем, – сказал Брэд, приближаясь к Дэниэлу и завязывая ему бабочку, – Будь проще, и люди к тебе потянутся.
Дэниэл удивление заморгал.
– Что?
– Ты не знаешь этой поговорки? Будь проще, скажи, как Шарлотта великолепна, что ты от нее без ума и готов отправиться за ней хоть на край света. А это, между прочим, правда, – заметил Брэд. – Дальше Австралии ехать некуда. Ну, вот ты и готов! Галстук завязан.
– Спасибо, – поблагодарил Дэниэл.
При появлении Дэниэла на красном ковре гости, как по команде, повернули головы в его сторону.
Знакомых Дэниэлу лиц среди них, разумеется, не было, за исключением матери Шарлотты. Бэтти, одетая в красное, взглянув на Дэниэла, просияла помахала ему рукой в перчатке.
За спиной Дэниэла послышался стук, и он резко обернулся. Это швейцары захлопнули двери, которые – Дэниэл только теперь это заметил – были не из прозрачного, а из витражного стекла.
– Это чтобы ты не увидел невесту раньше времени авторитетно пояснил Брэд. – Невесты любят
