Едва начав атаку, Архан услышал вой рогов всадников пустыни и понял, какая опасность угрожает его воинам. Они оказались между двумя вражескими силами, и если колесницы перегруппируются и еще раз нападут на его людей, те непременно дрогнут.
Шипя, как гадюка, визирь устремился к Сузебу Льву. Непобедимый боец Бронзового Войска тоже приказал возничему двигаться вперед и поднял свой могучий хопеш. Лучник сзади натянул тетиву, но Сузеб остановил его сердитым взглядом. Лев решил, что это будет поединок между двумя героями. Расстояние между ними сокращалось, и Архан начал читать заклинание. Он чувствовал, как темная сила бурлит в его жилах, и в последний миг вытянул левую руку и выпустил в колесницу целую тучу потрескивающих черных стрел. Визирь резко повернулся, уклонившись от надвигающейся колесницы и ее острых клинков, и услышал, как вслед ему несутся яростные вопли.
Проскакав с дюжину ярдов, он снова повернулся и увидел, что колесница остановилась. Возничий лежал у ног Сузеба, от него осталась лишь дымящаяся оболочка, а сам Лев пытался выпутать поводья из ссохшихся рук трупа. Лучник Сузеба спрыгнул с колесницы и оказался между Арханом и его врагом. Визирь расхохотался и пришпорил кобылу.
Лучник был человеком храбрым. Лицо его исказило бешенство, но двигался он хладнокровно и уверенно, натянул тетиву так, что оперение коснулось его щеки, и выпустил стрелу в надвигающегося бессмертного. Архан в последнее мгновение дернул поводья, пытаясь увернуться, и стрела попала ему не в сердце, а в левую руку.
Прежде чем лучник успел еще раз прицелиться, Архан двинулся на него, его скимитар, шипя, рассек воздух и обезглавил воина.
Однако лучник подарил Льву драгоценные мгновения. Сузеб с яростным криком дернул поводья, и колесница снова пришла в движение. Лев начал разворачивать ее, но не успел — Архан пронесся мимо, его скимитар снова описал в воздухе смертельную дугу, но клинок задрожал в руке. Похоже, бог земли высоко ценил Льва и был очень к нему благосклонен.
Несмотря на скорость, с которой скакал Архан, он ощутил ветерок от клинка Сузеба, рассекшего воздух в дюйме от него. Архан проскакал еще футов десять и только тогда натянул поводья. Его кобыла сердито тряхнула головой и ударила копытом, когда Архан заставил ее повернуть назад, на еще один заход.
Сузеб все еще пытался одной рукой удержать колесницу, оглядываясь на Архана. Ухмыляясь, как сам владыка тьмы, визирь опять устремился к Льву, на этот раз сзади, занес над головой меч и стал читать заклинание. Вокруг клинка закурились черные зловонные испарения.
В последний миг ликование Архана сменилось тревогой. Сузеб отпустил поводья и перехитрил бессмертного. Великий воин стремительно повернулся и взмахнул своим огромным мечом, нанося косой удар слева.
Бессмертного спасла только сверхъестественная быстрота реакции. Он резко натянул поводья, и лошадь замерла на месте. Клинок Сузеба описал сверкающую дугу и разрубил не Архана, а шею животного. Обезглавленное тело кобылы качнулось вправо, и оба они — и всадник, и лошадь — со всей силы рухнули на колесницу Льва. Послышался треск дерева и скрежет металла, Архан ударился о борт боевой машины так, что захрустели кости, и впал в забытье.
Когда окруженное Бронзовое Войско услышало пение боевых рогов Бхагара, раздались ликующие крики. Союзники прибыли как раз тогда, когда в них особенно нуждались. Акмен-хотеп ощутил прилив надежды.
Неужели они смогут вырвать победу?
Царь-жрец снова посмотрел на Мемнета и Сухета.
— Видите? Боги нас не покинули! — воскликнул он. — Теперь мы должны доказать, что достойны их помощи. Взывайте к их силе, и уничтожим Узурпатора раз и навсегда!
Сухет услышал просьбу Акмен-хотепа, и его лицо исказил страх, но он все же кивнул.
— Да будет так, — произнес он убитым голосом и повел своих жрецов в сторону, чтобы начать читать заклинания.
Царь-жрец повернулся к Мемнету и спросил:
— А как насчет тебя, верховный иерофант? Поддержит ли нас Великий Отец Птра в час нужды?
Мемнет шагнул к царю.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном, младший брат, — негромко сказал он. — Ты что, не слышал Сухета? Боги не твои воины, чтобы им приказывать. Они потребуют слишком высокую цену за свою помощь, а платить придется нам, а не тебе!
Царь не дрогнул.
— Если боишься обратиться к своему богу, Мемнет, иди преклони колени перед Нагашем. Другого у нас не осталось.
Лицо Мемнета исказилось гневом настолько внезапным и сильным, что ушебти шагнул к царю и сжал свои огромные кулаки, чтобы защитить его. Верховный жрец сердито стиснул зубы, но когда он заговорил, из его уст не вырвалось ни единого слова брани в адрес царя, нет; он начал страстным голосом читать заклинание.
Акмен-хотеп увидел бисеринки пота, выступившие на круглом лице Мемнета, и ощутил дуновение горячего воздуха, быстро превратившееся в сильный ветер. Стрекотавшая тьма над головой забурлила, как штормовое море. Тонкие копья солнечного света пронзали бурлящую массу и успевали коснуться земли прежде, чем тьма поглощала их. Что-то черное, напоминающее град, падало вокруг Акмен-хотепа и его воинов. Царь увидел, что это хитиновые оболочки могильных скарабеев величиной с кулак взрослого мужчины.
Голос Мемнета сделался громче, перекрывая вой ветра и пронзительный речитатив Сухета. Казалось, что жрец Пхакта, бога солнца, страдает от невыносимой боли.
Акмен-хотеп боялся, что у него сейчас перепонки лопнут, и тут он услышал, как солдаты закричали в ужасе и благоговении, и в цепь холмов ударила раздвоенная молния.
Раскат грома прогрохотал так, словно настал конец света.
Архан резко распахнул глаза, услышав этот грохот, и на какой-то миг подумал, что кто-то ударил его.
Он лежал на спине в нескольких ярдах от искореженных остатков вражеской колесницы. Его лошадь разбила в щепки левое колесо боевой машины и опрокинула тяжелую колесницу. Четыре коня, впряженные в нее, в страхе унеслись прочь, волоча за собой оборванную упряжь. Вокруг в сумраке кричали люди и ржали кони, а кавалерия визиря, осаждаемая с двух сторон, пыталась спастись.
Проклиная все на свете, Архан попытался встать на ноги. С запозданием он понял, что из правого бедра торчит бронзовый обломок размером с кинжал. Он выдернул его левой рукой и заставил себя подняться. Бессмертный содрогнулся и ощутил знакомую боль в животе. Физическое напряжение и полученные раны поглотили почти весь эликсир жизни, данный хозяином, и смертельная усталость растекалась по телу визиря.
Дрожа от страха, Архан посмотрел на обломки колесницы Сузеба. Выжил ли воин? Он видел только куски дерева и металла. Тут искореженные бронзовые пластины зашевелились, и из-под них показались голова и плечи Льва.
Визирь поднял меч и прочитал Призывающее Заклинание. Переменчивая черная магия плохо слушалась, видимо, из-за его слабости, но все же трое мертвых кавалеристов Архана с трудом поднялись на ноги.
— Убейте его! — велел визирь, показав на Сузеба.
Воины-мертвецы ринулись вперед. Один вытащил из своей груди дротик и метнул его. Он попал Сузебу в левое плечо, пронзил доспехи, но не задел освященной плоти. Лев яростно взревел и удвоил усилия, пытаясь встать на колени. Правой рукой он выдернул из обломков зазубренный кусок бронзы и метнул его в ближайший ходячий труп. Удар разнес мертвецу череп, и воин визиря рухнул на землю.
Ругаясь, Архан пошел в наступление вместе с оставшейся нежитью, надеясь убить Сузеба прежде,
