– Ты обычно принимаешь пару вот этих, – сказал он, кладя таблетки на стол, – потом ложишься в спальне, закрываешь шторы и пытаешься уснуть. Иногда ты принимаешь одну таблетку снотворного, чтобы быстрее уснуть. Они в ванной на втором этаже.
– Да, я видела их и еще удивилась, что у меня проблемы со сном. Ты не возражаешь, если я допью кофе и пойду лягу? – спросила Аланна, чувствуя себя виноватой.
Он пожал плечами.
– Почему я должен возражать? Мне жаль, что ко всему прочему у тебя разболелась голова. Нет, я сам все уберу, – возразил Рис, когда она поднялась и начала собирать со стола тарелки. Лучше позаботься о себе. Почему бы тебе не принять расслабляющую ванну, перед тем как выпить таблетки? Думаю, это поможет.
Аланна улыбнулась.
– Да, я так и сделаю. Еще раз спасибо, Рис. За все.
– Не за что, – сказал он и улыбнулся. Аланна поняла, что снова поддается опасным мыслям.
Его улыбка странно на нее действовала.
Она быстро взяла со стола таблетки и вышла из кухни. Только оказавшись в холле, она смогла перевести дыхание.
К тому времени как Аланна оказалась в их спальне, ее ложь стала правдой. Перед глазами запрыгали черные точки, в голове зазвенело.
Она выпила таблетки и открыла воду, чтобы наполнить ванну. В воду она добавила соль для ванны.
Полчаса спустя она вышла из ванной, пахнущая волнующими ароматами, но с жестокой головной болью. В отчаянии она выпила две таблетки снотворного и захотела найти что-нибудь, в чем можно было бы лечь в постель.
Все сексуальные пеньюары в ее ящиках казались ей отвратительными. Поэтому Аланна достала шелковую пижаму, которую видела утром в одном из ящиков. Холодный шелк приятно касался ее разгоряченного после ванны тела.
Головная боль лишь усилилась, когда она забралась в постель, но снотворное уже начало действовать. Ей отчаянно хотелось избавиться от боли в голове и смущения в мыслях. Ей хотелось почувствовать только умиротворение, а еще лучше ничего не чувствовать.
Через пятнадцать минут ее желание сбылось, и она уснула. Но даже во сне Аланна не нашла спасения от душевных мук. Дарко преследовал ее даже во снах. А с ним она вновь переживала боль разочарования и горечь предательства.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Рис читал книгу, лежа в постели. Он пытался уснуть, но не мог. Вдруг он услышал пронзительный крик.
– Аланна!
Вскочив с постели, Рис бросился в их с Аланной спальню, зажигая на ходу свет. Он открыл дверь и подбежал к кровати.
Жена лежала на кровати, свернувшись калачиком. Ее глаза были плотно закрыты.
– Нет, Дарко, пожалуйста, – всхлипывала она. – Пожалуйста…
У Риса от злости задрожали руки. Одно дело было услышать от матери Аланны обо всем, что с ней сделал этот монстр – ее муж, а другое – увидеть самому, как она была напугана.
Бедняжка! Неудивительно, что она страдала от головных болей. Надо срочно разбудить ее. Вернуть в реальность от кошмарных снов. Убедить, что Дарко мертв, а она в безопасности. С ним.
– Аланна, – тихо позвал он ее, тряся за плечо.
Она открыла глаза, в которых до сих пор плескался ужас.
– Это я, – прошептал он, – Рис. Твой муж.
Помнишь?
– Рис! О, Рис! – всхлипнула она, прижимая руки к лицу. Ее плечи затряслись.
– Все хорошо, дорогая, – сказал он и, не колеблясь, откинул край покрывала и лег рядом. Ты в безопасности, – он нежно обнял ее.
Она почти сразу прижалась к нему, продолжая тихо всхлипывать.
– Рис, – произнесла она, обнимая его за талию. – Не Дарко.
– Нет, не Дарко. Я совсем не похож на него.
Успокойся, милая, – тихо говорил он, поглаживая ее по волосам.
Как долго он вот так держал ее в объятиях и успокаивал? Утешал и гладил по голове? Минут пятнадцать. Может, больше. Он не был уверен.
Так же как не был уверен в том, когда его утешение переросло в соблазнение.
Желание обладать ею накрыло его горячей волной. Он начал целовать ее губы, сначала медленно, потом все с большей страстью.
Сначала Аланна не двигалась и не отвечала ему, но потом расслабилась. Рис праздновал в душе маленькую победу. Пускай она не помнит его, но ее тело узнает его тело. Об этом ему сказали ее мягкие, податливые губы, ее язык.