Сонору, обеим женщинам показалось, что они попали в иной мир. В городе царила праздничная атмосфера, группы мексиканцев сидели на ярких пледах, расстеленных на земле, разговаривая и играя в карты под легкими навесами, установленными вдоль улиц.
Игральные столы по обеим сторонам улицы были покрыты золотистыми скатертями. Старатели в сопровождении полуголых женщин толпились вокруг этих столов, играя в «монти», «фараона» и популярную французскую карточную игру, которую они называли «двадцать одно». Крики и смех гуляк заглушали шумный звон гитар, звуки скрипок и мексиканских флейт.
Голодные путешественники увидели множество столов, уставленных пирогами, горячим мясом и холодными напитками, обложенными снегом с гор.
Они спешились перед деревянным строением с вывеской «Отель старателей» над дверью. При виде пьяного старателя, которого полуодетая женщина тащила под тент, Эви повернулась к Симоне с пренебрежительной гримасой:
— Как ты думаешь, это Содом или Гоморра?
— Я подозреваю, дорогая, что по одну сторону улицы Содом, а по другую Гоморра, — с усмешкой ответила Симона.
Глаза Эви озорно блеснули, когда она наклонилась и шепнула Симоне на ухо:
— Я не могу дождаться, чтобы познакомиться со всем этим поближе, а ты?
Они захихикали.
Сэм, зная, что женщины любопытны и наверняка захотят побродить по городу, тут же пресек их намерения:
— Надеюсь, девочки, вы выбросите эту мысль из головы. Я помещу вас в комнату и хочу, чтобы вы оставались там.
— А что ты собираешься делать, Сэм Монтгомери, пока мы будем спать ночью? — язвительно спросила Эви и подморгнула Симоне.
— Спать на полу рядом с вами, — со вздохом ответил Сэм.
— Неужели мы не можем немного побродить, осмотреться? — спросила Эви, оглядываясь на оживленную улицу.
— Идите внутрь, леди, — сказал Сэм, направляя их твердой рукой.
Эви и Симона воспользовались одним чаном воды для купания, чтобы сэкономить деньги и время, а Сэм пошел в конюшню к лошадям и дал им корм. Когда он вернулся, они сияли чистотой и свежестью.
После еды Сэм, верный своему слову, постелил соломенный тюфяк на полу. Когда ровное дыхание Эви возвестило о том, что она уснула, Симона осторожно слезла с постели и направилась к тюфяку.
— Сэм, если ты хочешь пойти поиграть в карты, то иди, — прошептала она.
Он сжал ее руку.
— Ничто в этом городе не интересует меня так, как ты, мышка. — Сэм уложил ее рядом с собой, и они уснули обнявшись.
На следующее утро, когда путешественники вышли на улицу, весь город уже купался в солнечном свете. Утром оживление на улицах было ничуть не меньше, чем прошлым вечером. Шум не стихал, и по-прежнему шла активная игра в карты.
Эви и Симона бродили среди толпы и в суете увлеченно впитывали все запахи и звуки города. Сэм следовал позади, словно сторожевой пес.
— Как здесь много женщин, — заметила Симона, когда они прошли мимо нескольких мексиканок с детьми. — Я не видела столько с тех пор, как приехала в Калифорнию.
— Этот город был основан иммигрантами из мексиканского штата Сонора, — пояснил Сэм. — Они привезли с собой… семьи… и других женщин, — сказал он, растягивая слова.
Эви взволнованно схватила Симону за руку.
— Посмотри на эти дома. Я ни за что не поверила бы, если бы не увидела своими глазами.
Большинство жилищ состояло из трех стен с открытой передней стороной, выходящей на улицу. Эти ярко разукрашенные простые строения были совсем непохожи на грубые лачуги и палатки в других городах, где жили старатели. Стены и крыши аккуратных строений обвивали зеленые ветви тесно сплетенных виноградных лоз с яркими кусочками шелковых и хлопчатобумажных тканей. Повсюду виднелись красочные шейные платки, шали и пледы.
Эви остановилась, восхищаясь дорожкой в саду среди распустившихся цветов.
— Это действительно очаровательное место, Сэм. Жаль, что его портят все эти карточные игры и пьянство.
— Я думаю, это только в конце недели, а в остальные дни город похож на сонное царство.
Они обошли город по кругу и снова оказались перед «Отелем старателей».
— Предлагаю заняться провизией и запасти ее как можно больше. Правда, боюсь, что у нас осталось не так уж много денег, — сказал Сэм.
— Ты хочешь сказать, что их не хватит на продукты? — удивленно спросила Симона.
Сэм усмехнулся:
— Я думал, не продать ли нам твою лошадь? Езда верхом, похоже, доставляет тебе мало радости. Я мог бы добыть деньги, если бы мы задержались и сыграли в «монти», однако всегда есть опасность проиграть все, что имеешь.
Вспоминая о деньгах, которые она в сердцах отдала Адаму, Эви пожалела, что сделала такую глупость. Ей следовало сохранить хотя бы часть их или по крайней мере отдать Симоне. Эви глубоко погрузилась в свои мысли, как вдруг взгляд ее остановился на афише, прикрепленной к двери отеля. Ого, так это выход!
Она с улыбкой указала на объявление и прочитала его вслух:
— «Сегодня состоятся скачки. В час дня. Входная плата 100 долларов. Победитель получает все». Я знаю, как добыть деньги. Давайте соберем все, что у нас есть, и пойдем на скачки.
Сэм покачал головой:
— У меня больше шансов выиграть в «монти», чем на скачках. Моя лошадь не скаковой породы.
— Я не говорю о твоем участии в скачках. Я говорю о себе, — заявила Эви.
Когда Сэм обернулся к Симоне, чтобы узнать ее мнение, та лишь пожала плечами и сказала:
— Эви хорошо ездит верхом, это точно. Однако Сэм все еще сомневался:
— Это будут не просто скачки с препятствиями или гонки по полям. Это будет жестокая борьба.
— Сэм, посмотри на объявление. Дистанция всего две мили. Черт возьми, в таких скачках я могла бы, вероятно, победить самого Пегаса. — Эви самоуверенно улыбнулась. — Ты прекрасно знаешь, что мои соперники-мужчины тяжелее меня по крайней мере на пятьдесят фунтов и, возможно, будут еще тяжелее, если по глупости нацепят свои ремни для оружия. И я не могу поверить, что у кого- нибудь в этих горах есть более быстрая лошадь, чем у меня. Так что, если я вырвусь вперед, меня никто не сможет догнать. — Эви с надеждой посмотрела на Сэма. — Согласись, что мои шансы намного предпочтительнее, чем твоя игра в карты.
Сэм колебался:
— А если лошадь споткнется, ты можешь сломать свою глупую шею.
— Чалая лошадь твердо стоит на ногах, как мул, — возбужденно сказала Эви, чувствуя, что Сэм сдается.
Сэм не хотел, чтобы Эви подвергалась опасности, но искушение было велико: она вполне может победить, если вырвется вперед.
— Ладно, хотя это не лучшее мое решение. Но только позволь я сам включу тебя в список. Если они не увидят твои габариты до скачек, возможно это даст тебе преимущество.
Обе женщины взвизгнули от восторга и, смутив Сэма, обняли его и поцеловали, на секунду лишив самообладания.
Глава 21
Даже пьяницы и игроки в карты подтянулись к старту, чтобы посмотреть на небывалое событие. Вдоль извилистого двухмильного маршрута выстроились помощники судей, следящие за тем, чтобы во время скачек никто не мог случайно забрести на трассу.
Эви заняла свое место среди десяти наездников, участвующих в соревновании. Она была одета по-мужски, и волосы ее были спрятаны под сомбреро, позаимствованное у Сэма. Разумеется, многие обратили внимание на миниатюрного всадника, но никто не догадывался, что это женщина.
Эви беспокойно поглядывала на наездника слева, держащего поводья черного мерина. Мужчина был тяжелее ее по крайней мере фунтов на сто, к тому же, как она и предполагала, его опоясывал тяжелый ремень. Она взглянула на его лошадь, с которой ее чалая должна соревноваться. При виде великолепного животного первоначальный апломб Эви несколько подвял. Адам говорил ей однажды, что мерин — очень сильная лошадь, способная нести тяжелый груз на длинной дистанции. Вес наездника для нее не проблема.
«И надо было мне открывать рот по поводу Пегаса? — подумала она, упрекая себя. — Неудивительно, если у этого мерина вырастут крылья, когда мы начнем гонку».
Эви понимала, что ей необходимо с самого начала вырваться вперед, иначе она проиграет скачки. Если мерин захватит лидерство, его будет трудно обогнать на узкой трассе.
— По коням, — скомандовал судья на старте. В то время как все остальные соперники занесли ногу над седлом, Эви задержалась, чтобы похлопать свою чалую по шее.
— Я знаю, мы сможем сделать это, — прошептала она, стараясь подбодрить не только лошадь, но и себя. Эви вскочила в седло и помахала рукой Сэму и Симоне, стоящим среди зрителей.
Толпа притихла, когда судья на старте поднял пистолет. При звуке выстрела зрители взревели, и лошади рванулись вперед, в то время как за ними, поднимая пыль, с лаем бросились в погоню бродячие собаки.
Первый участок трассы был прямым, и на нем можно было развить максимальную скорость. Затем наездники должны были преодолеть ручей, подняться по крутому склону холма, проследовать по трассе вокруг города, а потом еще раз повторить тот же маршрут.
Эви легко удалось захватить лидерство, но за ней по пятам мчался мерин. К тому времени, когда она пересекала ручей, разрыв между ними стал совсем небольшим. Она отпустила поводья, когда чалая взбиралась на холм. Трасса была очень узкой, и Эви слышала за спиной дыхание мерина. Когда они начали спускаться, она натянула поводья, сдерживая лошадь, чтобы та не споткнулась. Теперь борьба шла только между двумя лошадьми. Они быстро приближались к поваленному дереву, которое специально притащили на трассу в качестве препятствия. Эви не стала замедлять бег
