вскрикнула, потому что рука Тэннера вдруг оказалась около ее губ, прикрывая их. Однако он не перестал ласкать ее, целовать, поглаживать, подстегивая ее чувства, накаляя ощущения, вздымая ее страсть все выше и выше.
Снова ее настиг оглушительно, ослепительно мощный взрыв, и Тэннер скользнул вверх по ее телу, заключая ее в объятия. Дрожащими пальцами она гладила его мускулистые плечи, выгибалась ему навстречу, прижималась нежной грудью к его широкой сильной груди. Ошеломленная, растерянная, Абби тем не менее чувствовала, что ей чего-то не хватает, должно быть что-то еще… Она затрепетала, когда он глубоко вздохнул перед тем, как подняться над ней, еще шире раздвигая ее ноги. Обоих одновременно пронзила дрожь, когда он начал проникать в нее.
Огонь, горевший в обоих, объединил их своим жаром, и ярость его не утихла, когда веки ее медленно опустились, закрывая отуманенные глаза. Тэннер заполнял ее своим изумительным жаром, капли пота срывались с его лба ей на лицо, когда он медленно, непреклонно, осторожно входил в нее все глубже и глубже. Она открылась ему, раскинулась еще шире, а затем обвила его бедра своими стройными ногами, увлекая его в себя всего целиком.
Боли она не испытала, даже в тот момент, когда ощутила, как напрягся Тэннер, преодолевая последнюю преграду. Она чувствовала только наслаждение тем, как пробуждал он ее, как не давал остыть ее жажде отдаться в его власть. Он привлек к себе ее влажное тело и начал свою любовную игру, то входя в нее глубоко, то отступая.
Он сделал эту ночь волшебной, опалил своим огнем ее тело, насытил ее душу радостью. Нет, это был не сон. Наконец-то Тэннер взаправду, не во сне, пришел к ней. Он не был порождением ее фантазии. Живой, реальный, он сплетал в ночи их скользкие от любовного пота тела. Эта ночь принадлежала только им, под ее покровом происходило извечное слияние женщины и мужчины, продолжая то, что было отложено на годы… Слишком давно.
Огонь вырвался на волю из глубин и запылал ярким пламенем раньше, чем Абби была к этому готова. Его плечо приглушило ее крики, так что она скорее ощутила, чем увидела и услышала победоносный взлет его собственного освобождения. Он запрокинул голову и погрузился в нее резким движением, а секундой спустя обмяк, опустившись на ее трепещущее тело. Затем Тэннер перекатился набок и привлек ее к своей тяжело вздымающейся груди. Абби спускалась с высот медленнее, насыщенная, переполненная, но еще не окончательно расставшаяся с новыми для себя переживаниями.
С того самого первого момента, когда она стояла на крепостной стене Грайнан-оф-Эйлич и наблюдала приближение Тэннера, она отчетливо представляла себе, на какой риск пошла, пуская его за крепостные стены, которыми оградила себя.
Она рискнула всем… и даже теперь нельзя было сказать, выиграла она или проиграла.
Было уже светло, когда Абби проснулась и увидела, что Тэннер лежит, опершись на локоть, лицом к ней и нежно отводит легкие локоны у нее со лба. Она сонно заморгала и тут же заулыбалась, осознав, что его бедро уютно устроилось между ее ляжками под простыней.
– Значит, вот так и спят вместе любовники? – проговорила она.
– Только в идеальном случае.
Он склонил к ней голову и поцеловал медленно и нежно. Его язык ласкал, а не дразнил. Его губы были нежными и теплыми, его ладонь отдыхала на ее животе. Казалось, прошло много времени, прежде чем он произнес:
– Надеюсь, ты не ждешь от меня извинений. Когда я проснулся среди ночи, твои груди наполняли мои ладони, твоя попка уютно пристроилась у меня в паху… все это показалось мне таким естественным и логичным.
Ее тело вспыхнуло при воспоминании о прошедшей ночи.
– Я не возражала бы, если бы ты сначала разбудил меня.
Его глаза потемнели от пробудившегося желания.
– Неважно, кто проснулся первым, детка. Я уже был возбужден, и возбудился еще больше, когда понял, что твои соски отвердели в моих ладонях, а ты даже и не проснулась. – Его рука скользнула по ее телу вниз, легко прошлась по курчавым волосам. Бедром он раздвинул ее ноги и провел указательным пальцем по набухшим влажным складкам.
– Наверное, я мог бы поцелуями разбудить тебя и рассказать, что я собираюсь сделать, но я не мог удержаться и не потрогать тебя сначала, – продолжая говорить, он не переставал нежно ласкать ее. У нее перехватило дыхание, когда его палец легко скользнул внутрь. – Вижу, ты уже хочешь меня, Абби. Как можно устоять перед тобой? – Голос его понизился до еле слышного шепота. Не дожидаясь ответа, он стянул простыню и втянул в рот темно-розовый сосок.
Она не могла вымолвить ни слова. Желание пронзило ее, такое же сильное и острое, как раньше, такое же требовательное. Она погрузила пальцы в его длинные густые волосы и держалась за Тэннера, как за якорь, когда он сильно входил в нее, вводя, вталкивая в царство страсти, которое сам и создал именно для нее.
Войдя как можно глубже, Тэннер сдерживал себя, стараясь быть нежным и деликатным с женщиной, которая всего лишь несколько часов назад впервые познала мужчину. Наслаждением и мукой была эта ночь. Никогда не чувствовал он такого пылкого нетерпения, и, понимая, что должен был бы остановиться, потому что у Абби все, наверное, болело, Тэннер не мог от нее отказаться. Теперь они стали частью друг друга и совершили все, о чем он мечтал и фантазировал. Он не мог ею насытиться.
Будь он проклят, если покинет ее постель, не испытав еще раз пик наслаждения.
Однако он был достаточно опытен и слишком любил Абби, чтобы доставлять ей боль. Сдерживая себя изо всех сил, борясь с бурей бешеных желаний, он, войдя в нее, замер и, приподнявшись на руках, нависая над ней, поймал ее взгляд.
– Если за что-то и надо принести извинения, то именно за это. Наверное, я слишком поторопился повторить пройденное. Если б ты не была такой соблазнительной и если б я не видел, что ты тоже хочешь меня, я бы мог подождать. Но сейчас…
– А сейчас тебя понесло, и ты заставил меня тоже захотеть тебя снова, так за что же тебе извиняться?
Он изумленно замер, когда она шевельнула под ним бедрами. Ему стало еще труднее, но все-таки он заставил себя оставаться неподвижным.
– Может быть, тебе трудно в это поверить, но я могу быть нежным и осторожным. Тебе будет лучше, если ты расслабишься и будешь тихонько лежать.
Глаза ее затуманились при воспоминании о пережитом наслаждении.
– Это было настоящее волшебство, правда? Никогда не думала, что любовное слияние может быть таким. Можно нам это повторить?
Тэннер застонал и уронил голову между ее упругими маленькими грудями. После этого ему достаточно было лишь слегка повернуть голову набок, чтобы поймать зубами ее сосок.
Теперь пришла очередь Абби втянуть в себя воздух, и она снова сделала это, когда, лизнув сосок, он накрыл ртом ее грудь. Легкими касаниями языка он водил по сладостно упругой округлости, совершенно не двигая бедрами, хотя слышал, как дыхание ее участилось, стало неровным и прерывистым. Затем он перешел к другой груди, а пальцами, судорожно запутавшимися в кудряшках на затылке, не давал ей повернуть голову.
Он должен был знать, что не сможет контролировать ситуацию. Он забыл, что Абби – это Абби, непредсказуемая и замечательно волнующая.
Тэннер играл ее грудью, ласкал, слегка покусывая, когда понял, что она просто млеет от сладостной боли. Эта ласка длилась одну или две секунды, а затем с безудержным пылом он ринулся вперед, пронзающим напором отвечая на ее вызов. Мысль о необходимости быть с ней бережным не покидала его, и Тэннер не забывал о том, что не должен причинять ей боли. Двигаясь медленно и нежно, он довел Абби до бурного оргазма за несколько мгновений до своего собственного.
В расслабленном покое, последовавшим за фейерверком страсти, Тэннер теснее привлек ее к себе и задумался: неужели теперь она продолжает верить, что их жизни останутся без изменений.
Едва Тэннер закончил бритье, как в дверь к нему постучали. Распахнув ее, он обнаружил на пороге очень мрачного Рори. Шагнув в сторону, пропуская кузена, Тэннер прикрыл дверь неплотно, чтобы
