значимости.
Не стану отрицать, бывает, что мужчина с седеющими висками бросается на молоденьких девчонок, и практически каждый не станет упускать шанс закадрить ту, которая чуть ли не в дочери ему годится, но, зная Стивена, зная его приступы нелюбви к себе, начинаю понимать, что здесь дело именно в его низкой самооценке, а не в сексуальной доблести. Именно потому он и выбирает себе таких партнерш.
Дело в том, что в последние дни наших встреч я сумела преодолеть чувство собственной неполноценности. Я вдруг поняла, что красива, сексапильна, что кое-что умею в постели, что моя киска достаточно тесна, чтобы доставить мужчине истинное наслаждение (как-никак пятнадцать лет упражнений по Кегелю[9] — не пустяк). Будучи почти ровесницей Стивена, я знаю, что могу ему предложить, — интеллект, эмоциональную близость, принятие его как партнера, то есть то, что ни одна девица предложить не в состоянии. У нее просто не хватит опыта стать полноценной партнершей.
И чувство обиды на Стивена, злости перевешивало сочувствие к нему — боже, ну как можно быть настолько эмоционально незрелым. Я понимаю, что у него есть проблемы, часть из них мне известна; я пыталась смириться с их наличием и установить со Стивеном дружеские отношения, однако все мои усилия пошли прахом.
Посылая Стивену вышеприведенное приглашение, я была наполовину уверена, что он ответит отказом, поскольку мысль о новой встрече со мной для него невыносима. Моя эмоциональная зрелость — прямая угроза его натуре.
Я даже была готова, что у Стивена появится другая женщина, в конце концов, она могла бы собрать по кускам и его самого, и его жизнь. Я имею в виду ту, которая подарила бы ему настоящую любовь. Я бы искренне порадовалась за него.
Но, узнав о том, что Стивен проводит уик-энды с Петрой, я разозлилась — он ни разу не пригласил меня провести с ним выходные. Его фразу: «Я никогда не был силен по части вранья, поэтому не смогу после этого посмотреть ей в глаза» — я восприняла как плевок в лицо. Стивен лгал постоянно, встречаясь со мной, он встречался и с ней, а бывало, что от нее он отправлялся ко мне, и наоборот.
Теперь я не испытываю к нему сочувствия. Он для меня — человек жалкий, внушающий отвращение и поверхностный. Я счастлива, что развязалась с ним. Стивен больше не привлекает меня — ни в эмоциональном, ни в интеллектуальном, ни в физическом плане.
И я решила выбросить Стивена из головы. Мастурбируя, я больше не представляю его, напротив, воспоминания об этом человеке мне неприятны. Никаких чувств к нему я не испытываю, и как знакомый он меня больше не интересует. До лампочки он мне.
Вообще-то, такое не по мне — я всегда старалась сохранить добрые отношения с прежними приятелями-мужчинами, со многими из них у меня были довольно близкие отношения в эмоциональном плане, я их даже любила, если можно так выразиться, и радовалась случайной встрече, но вот Стивена мне видеть не хочется, и все. Не могу я оставаться друзьями с таким, как он, и то, что мы с ним спали, ничего не меняет.
Это была своего рода генеральная уборка, когда вдруг решаешь выбросить на помойку разный ненужный хлам. Вот так и происходило расставание со Стивеном. Не хочу даже вспоминать тот вечер, когда он одаривал меня двумя десятками оргазмов за ночь. Подобные экскурсы в прошлое больше меня не возбуждают. Я уже далеко. И предпочитаю забыть этот этап.
И забыла, освободилась. И счастлива. Я вышла из ситуации повзрослевшей и более опытной.
И все же, как было бы здорово, если бы эти воспоминания можно было стереть, вырезать из памяти, словно неудавшиеся кадры из кинофильма под названием «Вечное ликование незамутненного разума». Это был бы безукоризненный способ закрыть прочитанную главу жизни. А если бы свершилось чудо и весь отрицательный опыт превратился в деньги, я, без сомнения, угодила бы в миллионерши.
Все еще никак не могу подобрать себе партнера для визита в свингер-клуб и потихоньку начинаю тосковать о чистой, простой радости бытия — однообразной, заурядной, когда спишь не с толпой, а с одним-единственным. Такой, какую я испытывала в восемнадцать лет, встречаясь с Крисом.
Тогда он заполнял собой все мои уик-энды, которые мы почти целиком проводили, не выходя из спальни, покидая ее разве что для пополнения запасов еды или чтобы ополоснуться в душе. А остальное время спали, разговаривали и, разумеется, любили друг друга. И хотя возможности для уединения были куда скромнее — я жила с родителями, — мы умудрялись изводить целые упаковки презервативов, занимаясь любовью.
Помню, как однажды вечером мы решили прерваться ненадолго и спустились с Крисом по лестнице. Мои родители отправились куда-то, и дом был в нашем распоряжении. Накинув на себя только купальные халаты, мы с Крисом пробирались на кухню подкрепиться: он арахисовой пастой, я — парочкой горячих бутербродов. Будучи англичанами, мы конечно же не могли обойтись без чашки горячего чая, и я решила поставить огромный чайник.
Когда он закипел, Крис уселся у меня за спиной. Обернувшись, я увидела, как физиономия его расплывается в улыбке. Потом он многозначительно посмотрел себе между ног. Присмотревшись, я увидела характерный бугорок на махровой ткани. Крис продолжал улыбаться, потом одним движением распахнул халат и сжал в кулаке член.
Я стояла, созерцая его эрекцию, потом шагнула к нему, по пути распахивая халат.
Проскользнув у Криса между ног, я прижалась к нему, мгновенно ощутив его напрягшийся член и уткнувшись грудями в лицо. Крис принялся жадно ласкать губами мои соски, схватив меня за ягодицы, привалился ко мне, и я почувствовала, что готова принять его. Подхватив меня за бедра, он поднял меня, усадил поудобнее и рванул прямо на себя. Вошел он в меня как надо, я чувствовала, как член Криса пульсирует во мне и что мы оба на пределе.
Прежде чем он кончил, я услышала:
— О, Эбби, прости нас! Мы не знали, что… гм… что ты здесь…
Повернув голову, я увидела, как мои родители с раскрасневшимися от смущения физиономиями пятятся из кухни вон.
Мы с Крисом замерли, лишившись дара речи. Наша позиция говорила сама за себя — пара секунд до оргазма, а в настоящий момент паралич, жуткая расслабленность. Что может быть страшнее помехи в самый решающий момент? Тем более внезапное появление предков!
Сгорая от стыда, мы бросились в спальню и несколько часов оставались там, не в силах показаться на глаза моим старикам Что касается меня, то я несколько дней избегала родителей.
Этот досадный инцидент никогда не обсуждался, на него даже не намекали, но я-то хорошо понимала: они прекрасно поняли, что мы с Крисом вытворяли. Однако — как бы то ни было — описанный эпизод не оттолкнул нас с Крисом друг от друга: пару часов спустя мы занимались сексом как ни в чем не бывало, хотя и не столь шумно и самозабвенно. Парень по имени Крис был неутомим.
Привет всем, меня зовут Эбби, и я большая любительница секса.
1. Я признала, что перед сексом я бессильна, — жизнь моя становится неуправляемой.
2. Мне предстоит смириться с мыслью, что некая сила способна вернуть меня в лоно первозданной чистоты.
3. Я приняла решение изменить себя, свою жизнь и вверить себя заботе Бога в моем понимании.
4. Я смело и безжалостно подвергла себя нравственной переоценке.
5. Я призналась Богу, себе и ближнему своему в истинной природе собственных недостатков.
