на такую же безопасность, как жители наших больших городов, сэр? Если Виргиния стремится к процветанию, то ее границы должны не только расширяться, но и быть хорошо защищенными.
Сэмюэль Армбрастер, прищурившись, смотрел на своего основного соперника. Мэтью Эллиот не мог знать, что земля, на которой был расположен городок Эллиот, вскоре отойдет Мэриленду. Он и сам узнал об этом совершенно случайно во время своего последнего визита в Англию. Корона собиралась выплатить приличную сумму за эти земли, и Армбрастер надеялся в скором времени стать их владельцем. Нельзя было упустить такую возможность. Он находился в весьма стесненном материальном положении. Те деньги, которые он рассчитывал получить за имение своего брата, к его разочарованию, оказались жалкими грошами и быстро закончились.
Наконец-то у него на руках появились нужные карты! С ними он уничтожит Мэтью Эллиота как политика. Когда его замысел осуществится, этот человек будет совершенно сломлен и, может быть, вообще уедет из колонии. Узкие губы Сэмюэля Армбрастера скривились в довольной ухмылке.
– Мне кажется, мой уважаемый коллега отстаивает главным образом свои собственные интересы, – произнес Армбрастер с хитрой усмешкой. – Вы единственный, у кого есть личная заинтересованность в Эллиоте. Вы хотите, чтобы мы и Корона защищали вашу собственность.
– Речь идет не только об Эллиоте, – раздраженно возразил Мэтью. – Я говорю о многих других городках на границе Виргинии, жители которых крайне нуждаются в защите.
– Мне кажется странным, мистер Эллиот, что, кроме вас, никто из жителей Эллиота пока не жаловался. Если бы там действительно было опасно, нам наверняка пришли бы сообщения от многих людей. Те случаи, на которые вы ссылаетесь, лишь подтверждают, что в финансовой и военной поддержке нуждается только кучка избранных, обосновавшихся в этом городке.
По залу разнесся приглушенный ропот. Собравшиеся перешептывались по поводу скрытого обвинения Армбрастера.
Мэтью Эллиот смотрел на Сэмюэля Армбрастера с другого конца зала, и его янтарные глаза блестели холодным убийственным блеском. Армбрастер был низеньким полным мужчиной, голова которого казалась из-за пышных бакенбард слишком большой по сравнению с туловищем. Маленькие круглые глазки прятались в глубоких складках лица. Он разглядывал собеседника сквозь стекла очков в проволочной оправе, склонив голову набок. В палате представителей недолюбливали Армбрастера. Ему удалось победить на выборах благодаря пикникам с обилием ветчины и рома, которые он устраивал для своих избирателей, дабы завоевать их голоса.
Никто не догадывался о том, как сильно ненавидел он всех этих местных законодателей. Армбрастер надеялся, покончив с Мэтью Эллиотом, избавиться и от остальных.
– Мистер Армбрастер, – проговорил Мэтью с плохо скрываемым презрением, – полагаю, ваши слова – не более чем общее место. Поэтому я не принимаю их на свой счет. Однако смею вам напомнить, что я не прошу ни одного фунта стерлингов на охрану города Эллиот.
До закрытия сессии Мэтью заручился поддержкой других представителей, и петиция с их требованиями к Короне была принята.
Глава 24
На безоблачном небе сияло солнце, ослепительное, как невеста, которая спускалась с крыльца Рэйвенвуда.
В саду толпились гости, ожидая ее появления. Она вышла вместе со своим отцом под тихий аккомпанемент одинокого волынщика.
Жених ждал невесту в увитой розами беседке. По случаю торжества Брэндон Сазерленд был одет в цвета своего клана. Его густые золотисто-каштановые волосы выглядывали из-под красного берета.
Одежда Эндрю Киркленда, стоявшего позади жениха, была выдержана в цветах клана Кирклендов. Оба прекрасно смотрелись в ярких клетчатых килтах своих кланов и гольфах, обтягивавших длинные мускулистые ноги.
Увидев Эндрю в национальном шотландском костюме, Рейчел испытала благоговейный трепет. На нем были черная бархатная куртка и белая рубашка, присобранная в рукавах и на груди. Черный берет Кирклендов покрывал темные волосы, а килт в красную и черную клетку, спускаясь ниже колен, подчеркивал стройные бедра и не скрывал сильные крепкие ноги. В Эндрю словно воплотились черты шотландского горца – несгибаемого и непобедимого.
Уильям Киркленд и Эдвард Эллиот тоже оделись на свадьбу в цвета своих кланов. Рэйвен Киркленд Эллиот с гордостью накинула на себя клетчатый шарф клановых цветов, заколотый у сердца.
Когда Элизабет спустилась в сад, ее встретил дружный вздох восхищения. Стройную фигуру облегало платье из бледно- голубого атласа с глубоким вырезом, отделанным тонким брюссельским кружевом.
Лиф, украшенный единственным рядом жемчужин, плотно охватывал осиную талию. Широкие пышные рукава до локтей заканчивались кружевными манжетами.
Шею невесты обвивала нитка жемчужных бус. Роскошные черные волосы были уложены на затылке в расшитую жемчугом сеточку. Из-под пышной юбки выглядывали бледно-голубые атласные туфельки.
В руке, обтянутой кружевной перчаткой, Элизабет держала букетик из мелких чайных роз и веточек лилового вереска, перевитый голубыми ленточками.
Вслед за невестой шла Рейчел в кисейном бледно-желтом платье. Простой лиф с круглым вырезом был стянут на талии желтой бархатной лентой. Манжеты длинных прозрачных рукавов застегивались на запястьях крохотными жемчужными пуговками. Из-под складок юбки виднелись желтые атласные туфельки.
Волосы Рейчел, к которым она приколола по бокам веточки желтого жасмина, спадали на спину шелковым облаком медового цвета. Шею украшала желтая бархатная ленточка с камеей, подаренной Эндрю сегодня утром. Она несла в руке ветку жасмина, оплетенную мелкими белыми и желтыми чайными розами.
Как жена Эндрю, Рейчел тоже удостоилась знака отличия клана Кирклендов. Когда Рэйвен Эллиот повязала ей через плечо клетчатый шарф, она ощутила прилив гордости. Этот шарф демонстрировал, что теперь она неразрывно связана с Эндрю и традициями его семьи.
Вскоре новобрачные обменялись клятвами верности. Отныне Элизабет и Брэндон официально стали мужем и женой.
Среди гостей было немало холостяков, которые мечтали жениться на Элизабет, но все они быстро прониклись радостным настроением, поднимали бокалы с вином и провозглашали тосты за здоровье и счастье молодых.
Несмотря на постигшее их разочарование, все они громко восхищались невероятной красотой женщин этой семьи и привлекательностью их мужей.
Обаяние Мэтью и Рэйвен Эллиотов ничуть не меркло на фоне молодой красоты их детей. Когда все члены семьи стояли рядом и приветствовали гостей, это было восхитительное зрелище.
Рейчел встала между Эндрю и Уильямом. Высокие, смуглые и неимоверно привлекательные, как все представители мужской половины рода Кирклендов, оба молодых человека выгодно оттеняли ее красоту.
Рэйвен Эллиот, черноволосая, с сапфировыми глазами, заняла место рядом со своим мужем Мэтью Эллиотом. Его стройная мускулистая фигура прекрасно гармонировала со жгучей красотой Рэйвен.
Искрящаяся молодость Элизабет Сазерленд, стоявшей возле отца, подчеркивала ошеломительную красоту матери. Она поставила перед собой Джонатана и опустила руки ему на плечи.
Рядом с Элизабет стоял красавец, за которого она только что вышла замуж, – рослый молодой шотландец с густыми золотисто-каштановыми волосами и нежными карими глазами.
Эллиоты не пожалели денег на свадьбу. Не преуменьшая важности этого торжества, они дали всем своим друзьям и знакомым возможность познакомиться с молодой англичанкой, на которой женился Эндрю Киркленд.
Как и обещала Элизабет, Сэмюэля Армбрастера не было среди приглашенных. Теперь, когда между ним и Мэтью Эллиотом разгорелась открытая борьба в палате представителей, Элизабет с легким сердцем вычеркнула его из списка гостей.
День пролетел быстро. На зеленую лужайку легли длинные тени. Солнце начало садиться. Рейчел наслаждалась тишиной в укромном уголке сада, когда к ней подошел Уилл Киркленд и опустился рядом на скамейку.
– Замечательная была свадьба, правда, Уилл? – спросила она, мило улыбнувшись.
– И ты, Брут? – произнес он с мрачной усмешкой. – За сегодняшний день я, пожалуй, раз сто отвечал на этот вопрос. Боже мой, неужели на свадьбе люди не могут говорить ни о чем другом?
Он сделал большой глоток из бокала, который держал в руке.
Рейчел не обиделась на неожиданную враждебность его тона, потому что догадывалась о ее причине.
– Ведь вы с Эндрю не родные братья Элизабет? – уточнила она.
Он покачал головой:
– Нет, двоюродные. Эдди – ее единственный родной брат.
– Ты ведь любишь Элизабет, Уилл? – спросила Рейчел.
– Все любят Элизабет, – попытался отшутиться он.
Рейчел дотронулась до его руки.
– Не паясничай, Уилл. Скажи мне, ты любишь ее?
Уилл обернулся к ней. Лицо его было искажено страданием, а в глазах, обычно таких веселых и озорных, плескалась неприкрытая боль.
– Я люблю Бесс с детства.
Это признание не удивило Рейчел. Она уже догадывалась о его любви.
– Ты когда-нибудь говорил ей об этом, Уилл?
Он сокрушенно покачал головой:
– Когда она вышла замуж за Джонатана Пьемонта, мне было всего семнадцать. Я успокаивал себя всеми теми словами, которые говоришь, когда твой мир вдруг рушится, но при этом надо как-то жить дальше. – Он судорожно вздохнул. – Наверное, в
