После многочисленных судебных разбирательств и прочих злоключений Серветус, бывший теперь беглецом, которого поддерживали лишь “вольнодумцы”, появился на одном из богослужений в церкви Кальвина. Тот узнал своего противника и приказал арестовать его. Серветуса посадили в тюрьму до вынесения приговора.
Во время судебного процесса “вольнодумцы” разрабатывали различные сценарии освобождения Серветуса, однако Кальвин занял в отношении их всех чрезвычайно жесткую позицию. Когда же суд вынес тот приговор, которого добивался Кальвин, городской совет также поддержал это решение и приговорил Серветуса к сжиганию на костре.
Серветус попросил о встрече с Кальвином, и ему была предоставлена эта возможность. Он попросил простить его и умолял о смягчении наказания. Кальвин указал Серветусу на его теологические ошибки и попросил отречься от них. Тот же в ответ лишь рассмеялся.
Кальвин попросил суд об изменении приговора. Он потребовал, чтобы Серветуса вместо сжигания на костре обезглавили. Некоторые люди были шокированы просьбой Кальвина, но он был безжалостен к ереси.
Суд отклонил прошение Кальвина, и 27 октября 1553 года Серветус, сопровожденный Фарелем к месту своей казни, был сожжен по обвинению в ереси. Из-за своей поддержки вынесения смертного приговора Кальвин подвергся резкой критике.
Ранее в этой главе мною была рассказана история о Кальвине и его друге Николае Копе. Вступительная речь Копа на посту главы Парижского университета вызвала бурные споры, поскольку была попыткой открыть глаза католической системы образования на идеалы свободы, распространенные среди протестантов. В своем обращении Коп осуждал тех, кто, руководствуясь своим страхом, стремился убить тела, но ничего не мог поделать с душой.
Теперь те же самые слова, которые, как считают некоторые, были написаны Кальвином для Копа, стали словами, звучавшими из уст врагов Кальвина. Они представляли его как душителя свободы совести, который поступал точно также, как и представители католической инквизиции. Информация о твердой позиции Кальвина дошла также и до проживавших в Женеве евреев и мусульман. Они назвали произошедшее “первым инквизиционным испытанием веры, совершенным протестантами”.46
На всем протяжении истории многие люди истязали и убивали других людей, обвиняя тех в ереси. Все мы можем вспомнить какие-нибудь из подобных событий, происходивших достаточно давно, однако жестокие гонения продолжаются и сегодня в разных уголках мира; Судан и Ближний Восток являются очень яркими примерами подобного положения вещей. Когда один человек убивает другого за его неправильные убеждения, он пребывает в дьявольском заблуждении.
Кальвин был виноват в смерти одного человека; даже если он в этом и раскаивался, история все равно молчит на сей счет. Несомненно, Кальвин был уверен, что защищает многих людей от того зла, которое им могли причинить люди, подобные Серветусу. Тем не менее человек ни при каких условиях не должен ставить себя на место Бога.
Со смертью все не закончилось
Стоял 1564 год. Женевские церкви являли собой пример для протестантских церквей во всем известном на тот момент мире. Академия была переполнена молодыми студентами, искавшими свое служение; многие из них горели желанием стать миссионерами и нести послание Реформации в опасные и неизведанные земли. Работы Кальвина, являвшиеся источником просвещения для многих людей, читавших их, пользовались огромным спросом. За пять лет до этого Кальвин, в конце концов, стал гражданином Женевы, города, чьим слугой он скромно себя называл.
Беспрерывная работа и служение имели негативные последствия для здоровья Кальвина. Кроме проблем с желудком, его теперь мучила еще и мигрень. Легкие Кальвина были постоянно воспалены и кровоточили, его колени страдали от артрита, а камни в почках причиняли нестерпимую боль.
Несмотря на все эти проблемы, Кальвин выступал с проповедями каждый, без исключения, день. Когда боль не позволяла ему самостоятельно взойти за кафедру, его на кресле выносили на специальную платформу. Когда же врач Кальвина запретил ему покидать свою комнату, слушатели плотно заполняли ее, часами слушая своего учителя. В те моменты, когда Кальвин был настолько болен, что не мог пошевелить своим телом, он диктовал письма, лежа в кровати. Когда же окружавшие Кальвина люди просили его дать отдохнуть своему телу, тот с упреком отвечал им: “Как! Вы хотите, чтобы Господь, придя, обнаружил меня праздно проводящим время?“47
Кальвин в преклонном возрасте проповедует в кафедральном соборе Святого Петра Траст “Знамя истины”
Последний раз Кальвин проповедовал в церкви 6 февраля 1564 года. Последний же раз он посетил ее во время Пасхальной службы, приняв Причастие от Беза, своего хорошего друга. В начале апреля Кальвин попрощался с советом и служителями церкви, написав письмо, в котором он подробно изложил свои цели, предпринимаемые усилия и ошибки. Кальвин диктовал письмо спокойным и уверенным голосом, утверждая: “Мои грехи всегда были противны мне, а страх Божий всегда присутствовал в моем сердце”.48
Кроме этого, Кальвин написал письма своим близким друзьям, назвав Фареля лучшим из них. Он просил Фареля никогда не забывать их дружбу и совместное служение. Кальвин напомнил Фарелю также и о том, что их обоих ждет награда на Небесах.
К середине мая здоровье практически покинуло Кальвина. Он находился при смерти, пребывая в состоянии комы, когда присутствовавшие в комнате начали сетовать, что они будут делать после его смерти. Не открывая глаз, Кальвин сказал им, что, если они будут уповать на Господа, им ни о чем более не придется беспокоиться.
После этих слов Кальвин уже больше ни к кому не обращался; его голос слышали только произносящим молитвы. 27 мая 1564 года в возрасте пятидесяти четырех лет Кальвин покинул этот мир и отправился на встречу с Господом.
Близкий друг Кальвина Беза присутствовал при его смерти. В связи с этим он написал следующие слова: “В тот день вместе с заходом солнца ярчайший свет, направлявший в этом мире Божью церковь, был взят обратно на Небо”.49
На следующий день тело Кальвина было завернуто в простой саван и положено в деревянный гроб. Его похоронили в неотмеченной могиле на общем кладбище. Вплоть до сегодняшнего дня, как того и хотел Кальвин, никто не знает, где он погребен. Его главная цель заключалась в постоянном указании на Иисуса Христа; умирая, Кальвин не хотел ничего иного.
Беза заместил Кальвина на его посту председателя Преподобной Гильдии. В свой первый день на этом посту он так отозвался о своем предшественнике: “Я знал его на протяжении шестнадцати лет и считаю, что имею полное право сказать, что в этом человеке всем нам был явлен пример жизни и смерти настоящего христианина, такого христианина, чье значение будет очень сложно недооценить и которому еще тяжелее будет подражать”.50
Правительство и жители Женевы с глубокой скорбью встретили известие о смерти Кальвина. Во время
