– Ты не должен увольняться. Я уже уволилась.
– Если ты не позволишь мне быть твоим мужем, я уеду из Феникса и сам все объясню Рексу. Скажу, что это была моя безумная затея…
– Это была не твоя затея.
– Моя. А я просто болван.
– Ты не болван. Ты благородный, честный, очень хороший человек. А я уезжаю потому… потому что сильно люблю тебя. Слишком сильно.
– Останься, Патрисия.
– Нет.
– Тогда уеду я.
– Ты не можешь оставить работу, – снова возразила Патрисия.
– Могу и оставлю. Потому что люблю тебя. Патрисия смахнула слезы со щек и шмыгнула носом.
– Ты не можешь меня любить, – всхлипнула она.
– Почему? Что в этом невозможного?
– Я не красивая. Не стильная. Не утонченная. Не…
Терпение Сэма иссякло. Он схватил Патрисию за вздрагивающие плечи и привлек к себе.
– И все это я люблю в тебе, – прошептал он, гладя ее по волосам, – и всегда любил. Даже если не понимал этого.
Патрисия подняла на него заплаканные глаза. Сэм подхватывал губами слезинки, катящиеся по ее щекам, потом наклонился и поцеловал. С любовью и страстью, которые так долго отрицал.
– Патрисия, – хрипло пробормотал он, – обними меня и ни о чем не волнуйся. Если помнишь, мы женаты, так что имеем право заняться любовью.
Она послушно обняла его за талию и улыбнулась, не переставая плакать. Сэм понял, что готов умереть за одну эту улыбку.
– Ты… ты… ты хочешь меня? – спросил он.
– Конечно, глупышка.
Патрисия расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки.
– Как ты думаешь, девственница в двадцать девять – это не слишком?..
– В самый раз, дорогая, в самый раз, – со смехом простонал Сэм.
Два часа спустя Патрисия, резко сев в постели, встревожено произнесла:
– Сэм, а ведь у нас проблема!
Лениво потянувшись, Сэм перекатился на живот и посмотрел на нее снизу вверх, глазах появился вполне определенный блеск и Патрисия поняла, что, стоит дать ему волю, проблема зависнет еще на несколько часов.
– Я слишком счастлив, чтобы думать проблемах. Пусть весь мир катится к чертям, – мурлыкал он, как большой сытый кот.
– Нет, дорогой, наша проблема – серьезна, чтобы мы могли от нее отмахнуться. Мы с тобой безработные. Я уже подала заявление, а Милдред, не дождавшись твоего наверняка уже дала ход твоему.
Сэм дважды моргнул, пытаясь вникнуть в ее слова.
– Да, это действительно проблема, – наконец согласился он, – потому что я как раз вознамерился купить тебе новое обручальное кольцо.
Спустя четыре минуты они пулей выскочили из квартиры. Сэм был в рубашке нараспашку, без носков, но хотя бы в туфлях и джинсах, застегнутых в последнюю секунду перед тем, как налететь на миссис Пил.
Мать Патрисии стояла, прислонившись к капоту автомобиля, и жевала зубочистку.
– Мамочка! Я совсем забыла о тебе! – воскликнул Патрисия. – Прости, ради Бога!
– Все нормально, дорогая. По-моему, ты совершила первый необдуманный поступок с тех пор, как тебе стукнуло тринадцать. Кроме того, я прекрасно провела время, – сказала миссис Пил, вынимая изо рта зубочистку. – Ты помнишь Игоря, с которым мы познакомились, когда работали с твоим отцом в Москве?
– Твоя мать – чудесная женщина, – произнес мужчина, выглядывая из окошка автомобиля. – И отличный дипломат.
– Мы вспоминали былые времена. Дорогая, ты выглядишь так, словно больше не собираешься лететь в Париж.
– Нам надо срочно выяснить, работаем ли мы еще в «Баррингтон Корпорэйшн».
Сэм и Патрисия впрыгнули в машину Сэма и понеслись в офис.
– Поздравляю, – приветствовала их девушка администратор. – Я слышала, что свадьба была великолепной.
– Спасибо, – на ходу бросила Патрисия, которой приходилось почти бежать, чтобы не отстать от Сэма.
