Где-то вдалеке часы пробили час или два. Зловещий звук эхом прокатился по дому. Кэтрин спускалась по черной лестнице, свет лампы отбрасывал на стены причудливые тени. Холодок пробежал по спине и рукам. Вероятно, следовало бы прислушаться к предупреждению Берка.
Глупости! В доме она в безопасности. Кто может напасть на нее здесь? Не Лорена же, которая лежала, ослабев после нервного припадка.
Кэтрин спустилась с последних ступенек и вошла в кухню. Погруженная в темноту огромная комната вызывала страх, в дальнем углу массивная плита казалась присевшим на корточки великаном. Каменный пол холодил ее босые ноги. Странно было видеть это место пустым. Ни звука, только шум ветра за окнами.
Кэтрин вздохнула; в кухне приятно пахло ростбифом и луком, который готовили к обеду, и неизменным слабым дымком. Ей придется разжечь уголь, согреть воду и принести травы из кладовки.
Поставив лампу на стол, она подошла к груде щепок, приготовленных для растопки. Из темноты на Кэтрин смотрели два желтых глаза.
У нее перехватило дыхание. Она замерла, и только сердце громко стучало. Затем она рассмеялась и, наклонившись, подняла маленькое теплое тельце.
– Тигрица. Кто тебя впустил?
Котенок уцепился когтями за ее рубашку и попытался забраться на плечо. Его сердечко бешено колотилось.
Поглаживая мягкую шерстку, Кэтрин подошла к задней двери.
– Тебе нечего бояться, дорогая. Но ты не можешь здесь оставаться. У Лорены снова будет припадок, если она узнает, что ты бродишь по дому. Беги обратно на конюшню.
Она выпустила кошку за дверь, и Тигрица скрылась в темном саду. В лунном свете деревья раскачивались как призрачные танцоры. Кэтрин вздрогнула. От порыва ветра рубашка облепила ее ноги. Как напугано было животное! Еще более странным было то, что дверь оказалась открытой.
Хэмфри, отвечавший за безопасность дома, проверял замки каждый вечер. После того как ограбили леди Боуфорт, Лорена дала дворецкому подробные указания. Старый слуга был слишком педантичным. Не поддаваясь страху, Кэтрин повернула ключ и решила утром поговорить с ним.
Через несколько минут огонь уже горел и над ним висел медный котелок. Она открыла дверь в кладовку, и на нее из темноты пахнуло ароматом трав. Хороший отвар для Лорены получится из мяты, подумала она, вместе со щепоткой ромашки.
Когда она протянула руку к шкафчику со специями, в глубине кладовки раздался негромкий звук.
Удивленная, она повернулась и увидела надвигающуюся на нее черную тень. Кэтрин не успела крикнуть, чья-то рука зажала ей рот. Другая схватила за талию. Она потеряла равновесие и почувствовала удар.
Глава 20
Берк проснулся от леденящего холода. В темной спальне пахло пролитым бренди. Несколько часов назад он вернулся из комнаты Кэтрин с непреодолимым желанием напиться. Затем, с горечью поняв, что таким образом не уймет боль в сердце, отшвырнул графин.
Он сидел неподвижно в кресле и дрожал от холода. Огонь давно погас, но не этим объяснялся необычный холод, царящий в комнате. Должно быть, с севера дул предвестник зимы. Завывания ветра походили на человеческие голоса, и его охватил необъяснимый ужас, почему-то заставивший повернуться.
И тогда он это увидел.
Среди темных теней блистал огонек. Берк смотрел на него, и огонек затрепетал и стал расти, пока голубоватое сияние не приняло облик человека.
Альфреда.
Берк протер глаза и вновь взглянул на него. Призрак шевельнулся. Рука, бледная как туман, сделала жест, зовущий его. Затем светящаяся фигура подплыла к двери и исчезла, пройдя сквозь деревянную панель.
«Кэтрин. Поторопись».
Слова возникли в голове Берка, как будто призрак вслух произнес их. Его сердце рвалось из груди. Не осознавая, что делает, Берк пошел за привидением.
«Кэтрин. Поторопись».
Гришем распахнул дверь. Коридор был погружен в темноту, и… странно, в нем было теплее. Призрак Альфреда растаял в дали коридора.
Призрак? Нет, безумие! Берк затряс головой, стремясь избавиться от привидевшегося словно во сне образа. Это его собственный мозг создал эту неземную фигуру.
Но тревожное предчувствие не покидало его, опутывая, как липкая паутина.
«Кэтрин. Поторопись».
Она в опасности. Уверенность в этом взволновала Берка.
Он вбежал в спальню и зажег свечу от тлеющих углей в камине. Затем бросился бежать по лабиринту коридоров.
«Ты был прав, называя любовь бесполезным чувством. Я наслаждалась нашим маленьким романом, пока он длился. Но теперь он закончился. Навсегда».
К черту ее желания! Нравится ей это или нет, он не должен был оставлять ее одну. Ему безумно хотелось прижать Кэтрин к груди, чтобы ее тепло разогнало холод в его душе.
