Элина нахмурилась:
– Рене совсем другой. Он никогда не сделал бы того, на что решился мой отец.
– Разумеется, нет. Я любила твоего отца всем сердцем и знаю, что он очень считался с мнением общества. Дома частенько жаловался на узость и ограниченность его приятелей-креолов. Однако на людях…
– С нами он был таким же.
Джулия положила руку на плечо девушки.
– Всему свое время, дорогая. В конечном счете, боль ослабевает, хотя не исчезает до конца. И все-таки не нужно подходить ко всем мужчинам с одной меркой. Рене, конечно, гордый и упрямый, но он тебя любит. Я это знаю.
– Он… он целую неделю не приезжал сюда… после того дня.
Джулия помрачнела:
– Я знаю. Но дома его нет. Я на днях ездила в Кур-де-Сипре. Луи сказал, что он куда-то уехал.
Элина прикусила губу, с трудом сдерживая слезы.
– Послушай, – прошептала Джулия, прекрасно понимая состояние Элины. – Если ты и дальше будешь сидеть над этим портретом, у тебя не поднимется настроение. А я знаю один замечательный способ развеселить тебя.
– К-какой?
– Завтра Ривьера устраивают у себя небольшой званый ужин с танцами. Думаю, там соберутся мужчины из самых знатных семей нашего города. Меня пригласили туда давным-давно, и я уверена, что они будут рады, если я приведу с собой свою дорогую гостью – кузину Филиппа.
Элина готова была стонать от отчаяния. Ей совсем не хотелось танцевать. Ей вообще хотелось держаться подальше от мужчин. Ей надо было привести в порядок свои мысли, решить, что же делать дальше.
– Не знаю, стоит ли…
– Глупости! Это как раз то, что тебе нужно. Ведь ты – юная привлекательная женщина. Забудь хоть ненадолго о своем прошлом. Попытайся начать жизнь заново.
– А вы не боитесь, что…
– Что ты дашь повод для светских сплетен? Нет. Я считаю тебя вполне разумной. Когда мы с тобой впервые встретились, ты не рассказала правду даже мне. Так с какой стати будешь рассказывать об этом кому-то постороннему?
– Вы же знаете, что я никогда этого не сделаю! – сорвалась на крик Элина.
– Не сомневаюсь в этом. Элина решила сменить тактику:
– А что я надену?
На губах Джулии заиграла лукавая улыбка.
– Но ведь мой брат уже сшил для тебя несколько платьев, разве нет?
– Джулия!
– Я же говорю, что ходила к нему домой. Луи дал мне несколько платьев, которые Рене приказал для тебя сшить. По крайней мере, три из них вполне сойдут за бальные.
Элина поморщилась:
– Я их не надену.
– Почему? Если хочешь, можешь сама заплатить портнихе, и пусть Рене гадает – кто оплатил счета?
Элина невольно улыбнулась. Это позволило бы ей чувствовать себя не любовницей, а вполне самостоятельной женщиной. К тому же ей будет приятно надеть такое великолепное платье.
Но это вовсе не означало, что ей хотелось поехать на бал.
Элина начала искать новые отговорки. Не задумываясь, она выпалила:
– А как же Франсуа? Что он скажет, когда я приеду на бал под видом кузины Филиппа? Он ведь еще не знает правды?
Джулия посерьезнела. Она отвернулась и принялась изучать расположившийся позади них белый особняк – прекрасный и величественный.
– Нет, – наконец сказала она. – Я ему еще не говорила. Он не приходил домой. И вообще куда-то пропал. Он частенько исчезает на несколько дней, не говоря мне ни слова, но на этот раз… – Она помолчала и вздохнула: – Я не знаю, когда он вернется. Но не стану обманывать тебя, Элина. Узнав правду, он не обрадуется. Вряд ли ему захочется делить с кем-то наследство Филиппа.
Элина хорошо себе представляла реакцию Франсуа, когда он узнает, что женщина, от которой он так старался избавиться, – его сестра. Он ненавидел ее, хотя и не знал, кто она такая на самом деле.
Он сказал, что беспокоится о матери и дядюшке. Но однажды Элина была свидетельницей того, как он издевался над своим дядей. Да и к матери относился весьма прохладно.
– Иногда меня удивляет поведение Франсуа, – нарушила Джулия размышления Элины. – Быть может, он уже догадался, кто ты такая. И именно поэтому желает, чтобы ты уехала. Мог Рене рассказать ему твою историю?
