При этих словах Рене не удержался:
– Бог мой, Джулия! Ушам своим не верю! Я знаю, ты непременно приютишь у себя сироту или бездомного, но помогать лживой воровке и обманщице?! Это уж слишком!
– Ты утверждаешь, что она – лживая? Но где доказательства?
– Ты и представить себе не можешь, на что она способна, – проговорил Рене.
– Возможно, ты и прав, – резко ответила она. – Но я знаю, что когда она приехала сюда, то была утомлена и напугана. Она даже не хотела оставаться. Я ее заставила. И не жалею об этом, потому что мне очень нравится проводить время в ее компании. Мне было так одиноко, Рене, после смерти Филиппа. Франсуа почти не бывает здесь, ты занят плантацией…
Рене нахмурился, и Джулия взяла его руку в свои.
– Я понимаю, – прошептала она. – Правда, понимаю. – Она вздохнула. – Но иногда мне нужно кому- нибудь излить душу. А она такая… такая… она мне как сестра, даже как дочь. Мне все равно, что она натворила в прошлом. Элина очень милая девушка, и я не хочу, чтобы она пострадала лишь потому, что ты необуздан в своих желаниях!
От столь несвойственной его сестре прямоты Рене напрягся.
– И каковы же твои планы на будущее? – резко спросил он. – Как долго ты собираешься поддерживать свою новую компаньонку?
Он тут же пожалел о сказанном, увидев, как больно ранили его слова сестру.
Она уставилась на свои руки.
– Элина хочет уехать из Нового Орлеана, как только… накопит достаточно денег для этого.
– Но это же глупо! – взорвался он. – Она не может уехать! Я этого не допущу! Единственное место, куда она отправится, – это Кур-де-Сипре!
Джулия все еще избегала смотреть ему в глаза.
– Она имеет право ехать, куда ей захочется, – осмелилась возразить она.
– А я имею право не отпустить ее. Где она? Я должен поговорить с ней, объяснить, до чего абсурдны ее планы! Где она, Джулия?
– У реки. Делает наброски. Ты знал, что она художница?..
Рене быстро вышел из кухни.
Он нашел Элину у самой реки. Она сидела на краешке каменной скамьи возле одинокого дерева, глядя прямо перед собой. На коленях у нее лежал блокнот. Бонанж с трудом удержался, чтобы не подбежать к ней и не заключить в объятия.
– Добрый день, милые глазки, – мягко сказал он, подходя к ней.
Она удивленно посмотрела на него.
– Я кое-что привез тебе, – сказал он. Рене развернул холст, который держал под мышкой, и положил его ей на колени.
Несколько минут Элина молча рассматривала незаконченный портрет.
– Я надеялся, что ты дорисуешь его для меня, – произнес Рене. – Но ты убежала.
Услышав в его голосе упрек, Элина невольно вздрогнула.
– Я не хотела убегать, – пробормотала она, проводя пальцем по портрету, – но у меня не было другого выхода.
Рене так хотелось расцеловать ее, чтобы она забыла обо всех своих обидах. Но он лишь поиграл с ее локоном, выбившимся из тугого пучка на затылке. И с удовольствием заметил, что это легкое прикосновение заставило Элину покраснеть.
– Почему ты уехала? – спросил он. – Когда ты в первый раз покинула мою постель, я мог бы поклясться, что ты была довольна. Но когда вернулась с прогулки, то была раздражена и раздосадована. Почему?
Он стал ласкать пальцами ее шею, и Элина затаила дыхание.
– Во время прогулки я встретила одного из твоих друзей, который шатался вокруг Кур-де-Сипре. Видимо, искал тебя. Он сказал, что хочет посмотреть на любовницу, о которой ты так много рассказывал. Он говорил… такие вещи, что я… почувствовала себя грязной, низкой. И не смогла вынести этого. Пойми, я не могу быть для тебя такой женщиной, Рене! Это выше моих сил.
Кто же мог наговорить ей столько лжи?
– Я и не хочу, чтобы ты была такой женщиной, и никогда не думал о тебе так. И никогда никому о тебе не рассказывал. Кто-то оклеветал меня. Разумеется, не мой друг.
Она долго смотрела на него, и вдруг лицо ее прояснилось. Должно быть, она поверила ему.
– Если это был не друг, тогда кто?
– Не знаю. А как он выглядел?
Она описала мужчину, который, несомненно, был креолом, но со светлыми волосами. Он понял, что речь идет о дружке Франсуа – Этьене Паннетра.
Несомненно, это был он. Рене пришел в ярость. И тут не обошлось без Франсуа. Ему было не выгодно, чтобы Элина подтолкнула Рене на поиски истинного убийцы ее брата! А разве можно было избавиться от Элины и ее вопросов, не оболгав Рене?
– Кто же все-таки это был? – снова спросила она.
