– Две тысячи, – согласился Пол.
Эрнесто кивнул Виктору, чтобы он опустил оружие. Тот сделал это с явным облегчением. Пол полез в карман за деньгами. После того как он расплатился, денег осталось совсем немного.
Глава 35
Приходит темнота, а с ней и звуки. Звуки подъезжающих машин, мужской смех, звук открываемых и закрываемых дверей, лай собак и изредка музыка, а иногда чей-то одинокий пронзительный крик. Для всего остального мира ночь – время сна и мечтаний, но не для него. Для него ночь – время работы. Кирпичная пыль у его колен медленно собиралась в небольшую кучку, которую он время от времени сдувал. Как-то, уже довольно давно, еда вернулась на кухню нетронутой, без ложки; слава Богу, никто этого не заметил. И вот сейчас ручка ложки горячая от трения, а ее конец отточен, как лезвие ножа. Он согнул закругленную часть ложки, и теперь, после многодневной работы, она лежит в его руке как влитая. Кончик и кромка оружия уже давно остры. Он знает это, потому что проверял на себе, порезавшись при этом до крови. Звук шагов в коридоре заставляет его остановиться. Он прячет свое оружие за спину. Но звук шагов удаляется, и он возвращается к своей работе.
Глава 36
Фары машины осветили местность, которая выглядела как лунный пейзаж. Окаменевшая пустынная почва, высушенная за день солнцем до состояния мелкой пыли, поднимается из-под колес и забивает легкие. Они вернулись в город в кузове машины Эрнесто, внимательно следя за поведением мексиканцев, а затем пересели в машину сыщика и поехали вслед за Эрнесто в темноту ночи. Они тащились долго по полному бездорожью пустыни в направлении, которое определили как юго-западное от «кладбища». Гигантские кактусы стояли как зловещие часовые, иногда в свет фар попадал убегающий заяц. Пикап вдруг замедлил ход. Свет фар погас. Фрэнк сделал то же самое, и еще с километр они ехали очень медленно, буквально нащупывая дорогу. Постепенно глаза привыкли к темноте, и наконец машины остановились в небольшой низине. Впереди, в нескольких сотнях метров, высился холм из песчаника и камня, за которым ничего не было видно. Все четверо вылезли из машин. Помолчали.
– Ну так… – попробовал начать Пол.
– За этой горой. – Эрнесто показал на возвышенность. – Ранчо с «жеребятами».
Где-то Бер это уже слышал.
– Значит, за этой горой? Там? – спросил он. – Отведите нас туда.
– Вы приехали и уехали, а нам тут жить. – Эрнесто сплюнул и сел в машину.
Виктор замешкался. Было видно, что он не может вот так просто взять и уехать.
– Я сожалеть, – сказал он, сконфуженно глядя на носки своих ботинок, – о пистолете. Я не знал, зачем вы здесь. Я не знал о вашем сыне. Я думал…
Эрнесто опустил стекло:
– Заткнись, – сказал он с отвращением. – Ну ты и придурок.
Виктор замолчал.
– Ничего, – успокоил его Пол. – Не переживай.
Виктор обреченно направился к машине, а затем остановился:
– Если вы попробуете пойти туда, не идите без слова.
– Какого слова? – спросил Бер.
Виктор подумал немного:
– Слова-пропуска. Если вы пойдете без этого слова, вас застрелят у ворот.
– Что за слово? – поинтересовался сыщик.
– Замолчи, осел, – крикнул Эрнесто.
Виктор вздрогнул.
– Нет. – Виктор глубоко вздохнул и сел в пикап Эрнесто.
«Тойота» резко взяла с места, подняв облако пыли, и стала удаляться от них. Когда улеглась пыль и воцарилась ночная тишина, Бер поставил машину туда, где недавно стоял пикап Эрнесто. Остаток пути они прошли пешком, затем взобрались на гору, которая оказалась довольно крутой – метров двадцать в высоту. Ноги скользили в мягком песке, вызывая при каждом шаге маленькие лавины.
– Думаешь, за этой горой что-то есть? – спросил Пол, хватаясь на подъеме за корни и камни.
– В любом случае мы больше не увидим ни этих парней, ни своих денег, – ответил Бер.
– Думаю, сейчас не самое удачное время для разбора полетов.
– Ты прав.
Они преодолели последние метры подъема, двигаясь с предельной осторожностью, чтобы их не заметили на фоне ночного неба. Спрятавшись за кустами полыни, в предрассветной дымке они увидели внизу, в лощине, примерно в полукилометре, группу низких строений из шлакоблоков и стекловолокна. Вокруг пустыня. Территория освещалась прожекторами, установленными на трехметровых столбах.
Строения были прочными, но в целом комплекс имел какой-то временный вид, словно армейский лагерь. Единственным признаком стабильности была темная, похожая на крепостной ров, полоса растительности, специально высаженной вокруг внешних стен зданий. По периметру – проволочная сетка, поверх нее – колючая проволока. К строениям вела единственная грунтовая дорога, а у крепких на вид ворот стоял, облокотившись на них, мужчина. Недалеко от группы зданий они разглядели большой газовый резервуар и маленький сарайчик, из которого доносился тихий стук генератора и время от времени слышалась испанская речь.
Бер достал полевой бинокль и внимательно осмотрел местность.
– Полностью автономный лагерь, – отметил сыщик, затем перевел бинокль на человека у ворот. – Этот парень – охранник. У него пистолет в кобуре на поясе.
Бер обратил внимание Пола на то, что темная полоса вокруг строений – это очень близко посаженные друг к другу эхинокактусы-тексенсек, «калечащие лошадей», которые затрудняют свободное перемещение между зданиями.
На стоянке четыре машины: запыленный «форд-бронко», блестящий внедорожник «ниссан-армада», старый седан «форд» и какая-то японская машина – похоже, «хонда-сивик». За зданием виднелись и другие машины, но ни модели, ни номерные знаки различить было невозможно. Бер достал записную книжку, снял зубами колпачок ручки и переписал номера машин.
Пол же надеялся, что сыщик своим наметанным глазом определит слабые места этого комплекса, потому что ему это не под силу.
Дверь главного здания открылась, и на улицу вышел полный мужчина с двумя большими собаками, которые буквально рвались с поводков.
– Ротвейлеры? – спросил Пол, напряженно вглядываясь в темноту.
– Хуже, – ответил Бер, который сразу определил их породу. – Это преса-канарио – португальские бойцовые собаки.
Животные присели у кактусов, сделали свои дела, и мужчина увел их в дом. На улице они больше не появились.
Бер передал бинокль Полу, и тот надолго припал к окулярам. Звук открывающейся двери заставил его перенести обзор на главное здание, из которого как раз выходили двое мужчин. Белые, судя по всему, американцы, лет под пятьдесят, в повседневной одежде, слегка покачиваются – явно подшофе. Они молча прошли к «ниссану», завели мотор и поехали. Охранник открыл ворота и поднял руку, прощаясь с
