Розу Гафиза я бережно вставилВ вазу Прюдома,Бесики сад украшаю цветамиЗлыми Бодлера.Что бы в далеком пути я ни встретил,Отдых, как дома,В мутном стихе обретет, осенитсяТенью и мерой.Чувства порыв необузданный вянетНеудержимо.Страстью бесстрастной сжигать я желаюОчи любимой.Чанги моя от стыда бы сломалась,Если бы елеВнятные слуху стихи под гитаруВдруг зазвенели.Знаю, возлюбленная, ты придешь:Долгие годыЯ красоты небывалой на светеЖажду прихода.Грустно гляжу на подмостки, в антрактахСлез не избуду,Слов позабытых магнитную хваткуЧувствую всюду.Пусть же вполголоса я напеваюПесню несмело, —Верю: пленит соловей безголосыйСад Сакартвело.
Без доспехов
Мне представляется порой,Что мир — огромный сад,Где все — проклятье и отрава,Где гибель — шаг любой.И без доспехов, хмуря брови,Три всадника летят:Я узнаю в лицо Верхарна,Эредиа, Рембо.Я чувствую, что по ошибкеСюда ввели меня.За исполинскими тенямиЯ с трепетом слежу.И, как ребенок робкий, плачу,Невольный страх кляня,Тайком скорей смахнуть стараюсьПостыдную слезу.О, как «цветами зла» дурманитМне душу пряный яд!Как будто на меня кентаврыНапали табуном…Сожженная пустыня манитВсе пламенней назад.И твердь, объятая пожаром,Горит, как ветхий дом.Кто в этот сад впустил ребенка?Кто душу городовИсполнил ядовитым дымом,Застлавшим все вокруг?Зачем за всадником летящимТень вырастает в зов?В пустыне я, но почему жеЯ вижу свежий луг?
