Полутораглазый стрелец (сборник)

Я лиру милую узнаю.

Но если в мире я нашел
И пел лишь хаос разделенья,
Одни разрозненные звенья
Да праздных радуг произвол, —

К немотствующему туману
Вотще я слухом стану льнуть
И, отрешен от лиры, кану
В прамусикийский Млечный Путь.

1919?

«Нет, ты не младшая сестра…»*

Нет, ты не младшая сестра
Двух русских муз первосвященных,
Сошедшая на брег Днепра
Для песен боговдохновенных, —

И вас не три, как думал я,
Пока, исполнена земного,
В потоке музыки и слова
Не вознеслась душа моя, —

Но, дольней далека обузы
И в солнце звука облачась,
Ты триединой русской музы
Являешь третью ипостась.

1919

«И, медленно ослабив привязь…»*

И, медленно ослабив привязь,
Томясь в береговой тиши
И ветру боле не противясь,
Уже зовет корабль души.

Его попутное наитье
Торопит жданный час отплытья,
И, страстью окрылен и пьян,
В ея стремится океан.

Предощущениями неги
Неизъяснимо вдохновлен,
Забыв едва избытый плен,
О новом не ревнуя бреге,

Летит — и кто же посягнет
На дерзостный его полет?

1920?

«Уже непонятны становятся мне голоса…»*

Уже непонятны становятся мне голоса
Моих современников. Крови все глуше удары
Под толщею слова. Чуть-чуть накренить небеса —
И ты переплещешься в рокот гавайской гитары.

Ты сумеречной изойдешь воркотней голубей
И даже ко мне постучишься угодливой сводней,
Но я ничего, ничего не узнаю в тебе,
Что было недавно и громом и славой господней.

И, выпав из времени, заживо окостенев
Над полем чужим, где не мне суждено потрудиться,
Ты пугалом птичьим раскроешь свой высохший зев,
Последняя памяти тяжеловесной зарница…

Чуть-чуть накренить эти близкие к нам небеса,
И целого мира сейчас обнажатся устои,