– Религиозные предрассудки. Почитание мертвых. «Расчет, расчет, приятель! От поминок холодное пошло на брачный стол».[4] «Ромео и Джульетта», – сообщил он.
– «Гамлет», – холодно поправил его суперинтендант.
– Во всяком случае, Шекспир.
– Вы имеете в виду, что ваша невеста хочет отложить свадьбу на время, пока вы в трауре?
– Это ей не удастся. Она прекрасно знает, что я не соблюдаю траура.
– Мистер Верикер, вы назначили день вашей свадьбы до субботы или нет?
– Нет.
– Я задам вам прямой вопрос, который вашему поверенному не понравится, – сказал Ханнасайд с едва заметной улыбкой. – День свадьбы не был назначен из-за денежных затруднений?
– О моем поверенном можете не волноваться, – любезно сказал Кеннет. – Когда все и так ясно, отрицать – только подкладывать самому себе свинью, тут меня не поймаешь. Конечно, из-за денег. Моя мадам не любит квартировать – между прочим, хотел спросить тебя, Джайлз. Что означает «квартировать»?
– Не знаю, – сказал Джайлз.
– Ладно, в общем не важно, – сказал Кеннет, снимая вопрос. – Сейчас, когда умер Арнольд, не об этом речь.
– Да, не об этом, – многозначительно сказал Джайлз. – Что бы ни означало, это явно не то, что иметь особняк на Итон-плейс.
Кеннет вынул изо рта трубку.
– Давай выясним сразу, – сказал он. – Ни за что на свете я не стану жить в роскошном особняке и даже в чем-то, отдаленно о нем напоминающем. Это – окончательно, и можешь так и передать Вайолет вместе с моим приветом и любовью.
– Хорошо. Где же ты намерен жить?
– Там, где я живу сейчас. Если Вайолет нужны пуды жемчуга, парчовая кровать и «роллс-ройс» – это пожалуйста, но и только. Я категорически отказываюсь менять свои привычки. – Он встал и отбросил со лба завиток. – Можешь также сказать ей, – продолжал он, и глаза его загорелись, – что эти руки, – и он выбросил вперед руки, широко расставив пальцы, – стоят больше, чем Арнольдовы грязные пальцы, и обо мне люди будут говорить, когда о нем давным-давно позабудут!
Чарльз Каррингтон заморгал и посмотрел на Ханна-сайда – какое на него впечатление произвела эта вспышка. Ханнасайд наблюдал за Кеннетом. И молчал. Вызывающий взгляд Кеннета остановился на его равнодушном лице.
– Вот чего я не понимаю! – продолжал он. – Я мог бы убить Арнольда, потому что он мне отвратителен – отвратителен его ум стяжателя, его вульгарный вкус – но не из-за двухсот пятидесяти тысяч фунтов!
– Вам не нужны его двести пятьдесят тысяч фунтов? – бросил Ханнасайд.
– Не задавайте идиотских вопросов, – огрызнулся Кеннет. – Конечно, нужны, кому ж они не нужны?
– Никому из моих знакомых, – сказал Ханнасайд и встал. – В данный момент у меня больше нет к вам вопросов, ни идиотских, ни иных.
– Хорошо, – сказал Кеннет. – Тогда я отбываю. Не забудь зайти сегодня вечером, Джайлз. И помни о волке! Мергатройд считает, что он под дверью. До свидания, дядюшка. Привет тете Джанет.
– Мне тоже пора, – сказал Ханнасайд, когда дверь закрылась за Кеннетом. – Могу ли я действовать в отношении писем так, как я считаю нужным, мистер Каррингтон?
Чарльз Каррингтон кивнул.
– Мобилизуйте свое благоразумие, суперинтендант. Думаю, его у вас немало, а?
Ханнасайд улыбнулся:
– Надеюсь. – Он повернулся к Джайлзу. – Ведь я увижу вас завтра на инквесте.
Джайлз протянул ему руку.
– Да, я приду.
Ханнасайд сжал его руку и окинул Джайлза дружелюбным, теплым взглядом.
– Я дам вам знать, если обнаружится что-нибудь интересное.
Когда он вышел, Чарльз Каррингтон отодвинул свой стул от письменного стола.
– Так-так-так. Конечно, сущая потеря времени, но забавно.
– Я готов был просить Кеннета поискать себе другого поверенного, – печально сказал Джайлз.
Чарльз Каррингтон выпрямился и, подытоживая поиски в бумажном хаосе на столе, оживленно откликнулся:
– Чепуха! Мальчик либо неисправимо правдивый юный осел, либо блестяще умный актер. Задал же он задачу суперинтенданту Ханнасайду! Скажу больше: тебе тоже придется поломать голову, Джайлз. Ты не знаешь, сделал он это или нет?
– Не знаю. Я не знаю даже, способен ли он это сделать. Чудак! Удивительно хладнокровный.
– Способен, еще как! Но он ли это сделал, не могу понять. Куда, черт возьми, подевались мои очки?
ГЛАВА VIII
