- А впрочем, почему бы нет? Иди, друг мой. Если тебе нужно проститься с той твоей жизнью…
Ах, лучше бы Учитель тогда не остановил Альдера, не передумал! Лучше бы все-таки запретил идти в город Колириана! Скольких бед удалось бы избежать, сколько лет удалось бы сберечь! Ведь это у стен Арумана Ученик Великого впервые встретился с клыками Цаграта.
И стал оборотнем.
Альдер медленно открыл глаза. Ваалдиара уже не было рядом с ним, зато в скале появились золотые ворота, испещренные древними рунами, непонятными даже для того, кто много лет учился у Великого Палнаса. Затаив дыхание, провидец шагнул вперед и навалился на створки…
Ворота бесшумно отворились, и он оказался внутри полой горы, в облаке фосфорического света. Холодный пол под ногами был выложен черным мрамором, и в нем отражались белоснежные колонны, поддерживающие свод. По периметру зала дрожали огоньки, а в самом центре, со всех сторон окруженная тяжелыми цепями, стояла каменная чаша, в которой полыхало алое пламя. Устрашающие языки этого пламени выпускали ввысь клубы серебристого дыма, который понемногу наполнял собою весь зал и пах почему-то хвоей. А над чашей зависло прямо в воздухе золотое кольцо, и внутри него Альдеру почудились большие глаза без ресниц, размытые густеющим облаком. В глазах – удивление, граничащее с легкой забавой.
Но одно мгновение – и божественные зеницы испарились. А провидец, завороженный увиденным, сделал несколько мелких шагов вперед, но почти сразу же был остановлен властным:
- Не двигайся, смертный!
Альдер замер, чувствуя, как наливаются свинцовой усталостью ноги. Голос, подобный раскатам грома, слышался из расширившегося кольца. Нет, не из него самого – из окутанного серой дымкой пространства за ним, где медленно шевелились белесые сгустки некой неопределенной материи. Эх, если бы не цепи и не чаша с огнем, если бы не приказ, не удержался бы Ученик Великого – протянул бы руку, просунул бы ее в манящий круг… Что было бы тогда?
Хорошо, что были цепи, и чаша, и огонь. И повелительный голос.
- Я знаю, кто ты. Зачем ты пришел в мою обитель?
- Приветствую тебя, великий Вардван! – Альдер решился чуть наклонить голову. – А цель моя проста – добыть Небесный Меч.
Ему показалось, что в это мгновение со всех сторон на него налетели незримые призраки, и словно сотни лезвий пронзили кожу и плоть, проникая внутрь, к сердцу, открывая тело и душу Альдера для неудержимого божьего гнева. Он ощутил это всем своим существом – ощутил ледяную ярость, подобно убийственной волне готовую смести все на своем пути, все уничтожить. Но… любопытство, не чуждое даже Младшему Богу, затушило холодное пламя, и натиск на душу слишком смелого гостя ослабел.
Голос Вардвана зазвучал в самом сознании.
- Ты хоть знаешь, жалкий смертный, как велика мощь этого клинка?
- Нет, Вардван. Я знаю только то, что он нужен моему Учителю. И что я поклялся сделать все, что в моих силах, чтобы принести ему Небесный Меч!
Давление исчезло совсем.
- Учителю? Кто он – твой учитель?
- Палнас Каллаонский.
Покровитель воинов долго молчал, и провидец даже начал думать, что он покинул своего гостя, даже не собираясь отдавать Небесный Меч. Но вот Вардван заговорил вновь:
- Зачем Палнасу понадобилось мое детище?
- Он не сказал мне, бог-воин. А я и не спрашивал, доверяя ему.
- Что ж… Я уважаю волю самых верных служителей Правды, даже если они смертны. Так что воля твоя, рельм – воля Великого Палнаса – будет исполнена. Но подарить тебе Небесный Меч я не могу! Ты должен кое-что дать мне взамен.
Душу переполнило ликование, и Альдер гордо выпрямился. Даже голос его окреп и зазвенел.
- Я заплачу любую цену. Говори, что нужно тебе, бог!
Надавило на плечи, потянуло холодом… Сильнее задрожали тени на стенах…
- Отдай мне свой сангмайх.
Эхо этих слов разнеслось под сводом полой скалы…
У Альдера подкосились колени, и он медленно опустился на мраморный пол, чувствуя, как поползла по спине тоненькая струйка пота. Сангмайх? Отдать его – все равно что отдать свою душу! Взять нож и вырезать из собственной груди все живое…
Но ведь он обещал…
- Ты знаешь, что когда-то давно Ганнус украл у Младших Богов сангмайхи, - спокойно продолжил Вардван. – И мы стали слабее, гораздо слабее. Теперь заполучить себе эту часть души земного существа – мечта любого из нас! Это – единственная цена, которую я приму взамен Небесного Меча. Этот клинок был сотворен мной с одной великой целью, и я клялся, что никогда не отдам его в руки смертного. Но теперь ты видишь: я отступаю от своей клятвы, а это дорого стоит. Очень дорого.
Альдер долго молчал, пытаясь смирить свое сердце.
Учитель, знал ли ты, что именно придется мне отдать? Знал ли ты?
- Ну, так что, служитель Правды? Каков твой ответ?
Учитель, ты знал. Не потому ли ты плакал, отправляя меня в дорогу? Ты предупреждал, ты хотел сказать, но не имел права. Ты знал. Но у тебя всегда хватало сил, чтобы жертвовать не только собой, но и теми, кто был тебе дорог. Дорог…
И теперь, умирая, я буду утешать себя мыслью о том, что я тоже что-то значил для Великого Палнаса. Что, убивая меня, ты не смог сдержать слез, потому что вместе со своим Учеником уничтожил часть своей души…
Провидец поднялся, глядя в золотое кольцо, и сжал зубы.
Вперёд, Ученик Великого. Давай же, не жалей ни о чём. Ты ведь знал, с самого начала знал, что все равно придётся платить…
Ты знал, что никогда, никогда уже не вернёшься из Ханмара. А если и вернёшься… это будешь уже не ты. На землю Амариса ступит не тот Альдер, который платил дань вождю Хакрису, и не тот, кто ползал на коленях перед величайшим из Великих Каллаона. Не тот, кто встретил маленького Сильфарина на ярмарке в Арумане, не Младший Брат Цаграта… Это будет кто-то совсем другой…
Да и вообще… Никто это не будет.
Альдер останется здесь, оторванный от тела и заключённый в хрупкий сосуд, из которого потом бог Вардван будет по каплям пить горячий и стонущий от боли сангмайх…
Альдер останется здесь.
Никто не вернётся.
- Я же сказал, сын Ильириона, что заплачу любую цену.
Лезвие Небесного Меча излучало мягкое, как бархат, золотистое сияние, сквозь которое пробивался яркой звездой блеск алмазов на изящно изогнутой гарде. Вспоров воздух, клинок приблизился к Альдеру, и рукоять его легла в руку провидца. Горячая…
Он решительно сомкнул пальцы.
И еле устоял на ногах.
- Не урони его, Ученик Палнаса Каллаонского, - без тени насмешки шепнул голос Вардвана. – А теперь пора платить…
По правой руке пронесся разряд молнии; побежали по жилам крохотные паучки, сплетая незримую нить. Крихтайн и меч стали едины. Громко и гулко стукнуло сердце в груди, грозясь разорваться от напряжения, и его сила, его энергия потекли по сотканной нити, по руке, к кончикам пальцев, ручьем сбегая на рукоять, на лезвие, доходя до самого острия.
И каплями срывались с него – в возникшую на полу золотую чашу.
Снова – удар сердца. Снова – капли с острого жала.
Снова и снова…
