– Ты невнимателен, – упрекнул наставник. – На поле боя это обошлось бы тебе дорого. Ты бы потерял кисть.
Старый воин снова бросился в атаку, но на этот раз Уил остановил его ударом своего деревянного меча.
– Уже лучше! – похвалил Герин. – Давай еще раз!
Краем глаза Уил увидел, что к месту, где проходил их учебный поединок, подошел принц Селимус с парой постоянно сопровождавших его подхалимов. Уил удвоил свои старания, а Герин перестал придираться. Он не делал своему подопечному замечаний в присутствии посторонних.
Учебный поединок имел много общего с настоящим боем. Герин не давал спуска Уилу. Удары, нанесенные деревянным мечом, были болезненными и довольно опасными. Наставник был доволен тем, как хорошо защищался Уил. Он делал успехи. Герин с радостью заметил, что его подопечный вел себя во время этого поединка свободно и раскованно. Он перестал обращать внимание на зрителей. Герин стал быстрее двигаться и применил несколько приемов, которые поставили бы в тупик даже опытного воина, не говоря уже о четырнадцатилетнем мальчишке. Окружавшие их молодые люди замолчали, во дворе, где обычно занижались боевой подготовкой, стало тихо. Все другие наставники и их подопечные остановились и повернули головы в сторону Герина и Уила, которые, похоже, бились не на жизнь, а на смерть.
Капельки пота выступили на разгоряченном лице Уила. Он ловко лавировал, уходя от опасности. Выждав подходящий момент, когда наставник открылся, на мгновение потеряв бдительность, Уил молниеносно нанес сильный удар и тут же проворно присел на корточки, ожидая ответной атаки противника. Герин бросился вперед и наткнулся на выставленный меч Уила, который тот держал двумя руками. Мальчик ударил наставника в грудь, и Герин упал на спину, тяжело дыша. Вскочив, Уил приставил деревянный меч к его горлу.
В глазах Уила горел хищный огонь, он жаждал крови. Герин знал: находись они сейчас на поле брани, у него бы не было шансов остаться в живых. Вспышка ярости помогла мальчику, бывшему физически слабее наставника, одержать над ним верх. Герин понял, что ему надо предостеречь своего подопечного от излишней эмоциональности. Сражаться нужно с ясной головой. Воин должен принимать решения, основываясь на опыте и интуиции, а не на вспышках чувств. Ярость помогает добиться кратковременного успеха, но победа в схватке, где нужно сломить сопротивление противника, достанется лишь хладнокровному бойцу, не теряющему самообладания ни при каких обстоятельствах.
Герин взглядом приказал Уилу опустить деревянный меч. Зрители захлопали в ладоши и засвистели, выражая свое одобрение. Уил пришел в себя и, протянув руку, помог наставнику подняться на ноги, а затем бросил взгляд на ухмыляющегося принца. Мальчик знал, что Селимус сейчас обязательно съязвит и постарается унизить его перед своей свитой.
В этом отношении принц был предсказуем.
– А ты можешь сделать то же самое, вооружившись настоящим мечом, Уил? – задал Селимус, казалось бы, невинный вопрос.
– Не хотел бы я встретиться с ним в настоящем бою, – стряхнув пыль с одежды, сказал Герин, надеясь отвлечь внимание принца, и, засмеявшись, хлопнул Уила по заднице.
– Да? А я хотел бы, – заявил Селимус и с хитрой улыбкой бросил лукавый взгляд на Уила. – Что скажешь?
У Герина перехватило дыхание. Это была явная провокация. Принц со дня приезда Уила в столицу постоянно испытывал его характер на прочность.
Уил холодно взглянул на наследника трона. Герин положил руку на плечо своего подопечного. В учебных поединках молодым людям разрешалось использовать только деревянные или затупленные мечи. И это правило соблюдалось особенно строго, когда дело касалось Селимуса.
Уил отвел взгляд в сторону, чтобы не видеть ясных дерзких глаз принца.
– Мне не позволено драться с вами, ваше высочество.
– О да, это верно, – сказал принц, делая вид, что только сейчас вспомнил установленные во дворце правила. – Никогда не забывай об этом, полководец.
Последнее слово Селимус произнес с сарказмом. Лютая ненависть охватила Уила. Никогда прежде он не испытывал таких сильных, испепеляющих душу чувств. Раньше он жил беззаботно и радостно, и никто не вызывал у него неприязни. Уил был окружен людьми, которые любили его. А теперь каждый день приносил новые мучения и испытания. Селимус задирал его при каждом удобном случае. Принц говорил ему колкости и науськивал на него своих прихвостней. И дня не проходило без злых шуточек и жестоких розыгрышей. Уил находил то дохлых крыс в постели, то тараканов в питьевой воде, то грязь в сапогах. Ему портили пищу, а учебные доспехи прятали так, что на их поиски уходили часы. Все это было похоже на глупые детские шалости, но они выводили из себя Уила. Он уже начал подумывать о том, стоит ли идти по стопам отца и не лучше ли будет вернуться в Аргорн.
В этот момент во двор вошел паж.
– Кто из вас Уил Тирск?
– Вот он, – ответил Герин, кивком показав на своего подопечного.
Наставник был рад, что паж прервал неприятный разговор.
– Вас просят немедленно прибыть в покои короля, – учтивым тоном промолвил паж.
Взглянув на все еще ухмыляющегося принца, Уил поклонился.
– С вашего позволения я должен удалиться, ваше высочество, – произнес он, соблюдая придворный этикет.
Селимус кивнул. Его шелковистые ресницы на мгновение прикрыли карие глаза, от которых, казалось, ничто не могло ускользнуть. Селимус был удивительно хорош собой. В пятнадцать лет, когда другие подростки выглядят неуклюжими гадкими утятами, он походил на прекрасную мраморную скульптуру. Его внешность была безупречна.
Уил понимал, что Селимус наделен тем, чего не хватало ему самому, – красотой, и глубоко переживал из-за этого. Ему было мучительно больно сознавать, что он, рожденный повелевать людьми, лишен
