свет клином. Есть и другие люди, видящие самый главный смысл жизни, умеющие его видеть в другом. Но они и не говорят о страхе любить. Им нестрашно. Им просто не нужно...»
Так он подумал, а вслух сказал совсем другое:
– Ладно, Галя. Кто же тебе любить запрещает? Но во внеслужебное время. – Криво усмехнулся и спохватился: – Да ты садись!
Турецкий только сейчас обратил внимание, что девушка продолжала стоять посреди кабинета. Головой кивнул на диванчик у стены и покосился на запястье. До назначенного времени оставалась минута.
– И где носит черт наших друзей?
– Вы про Володь? – догадалась Галя. – Так они внизу докуривали, когда я шла. Сейчас поднимутся...
– Значит, это и не дело даже? – возмутился Поремский, после того как Александр Борисович вкратце объяснил ситуацию собравшимся. – И давно это мы функции службы собственной безопасности начали выполнять?
– Не горячись, Володя. – Турецкий приподнял ладонь, останавливая оратора. – Речь, в первую очередь, вовсе не о проверке чистоплотности Ландырева. Проверяющие на него и без нас найдутся. Возобновление дела лишь инициировано жалобой о якобы взятке. Но суть-то его не меняется от этого. Меркулов, кстати сказать, сам понимает, что вряд ли взятка в природе существовала. Ни одного осмысленного доказательства Асафьев с Галаевым в своих устных речах и письменных заявлениях на имя генпрокурора не привели. Но с причинами аварии действительно следует еще поработать. В этом отношении родители потерпевших, пожалуй, правы. Я знакомился с материалами дела: оно не было доследовано до логического конца.
– Неужели и впрямь возможно убийство теннисиста? Зачем? – удивился второй Володя, опер Министерства внутренних дел Яковлев, которого Турецкий в последнее время постоянно привлекал для работы в своей оперативной группе.
– Мы, собственно, это и должны узнать. Возможно или нет. Дело прекращено, но прекращено явно преждевременно. Нам предстоит довести его до финала. Нащупаем ли мы в нем криминальную нить, или наше расследование подтвердит предположение о несчастном случае, кто знает? – Турецкий красноречиво пожал плечами.
– Так, может, Ландырева привлечь к работе? Сам напортачил, сам и перекраивает пускай.
– Логично, – кивнул Александр Борисович в ответ на замечание Поремского. – Но проверить Ландырева нам все-таки придется. Меркуловым ведь поставлены фактически две задачи. Первая: проверить правильность прекращения дела. Это основное. Но ведь есть и вторая: проверить жалобы заявителей по поводу того, что прокурор и следователь «взяли на лапу». Поэтому нашего обвиняемого в получении взятки от неустановленных лиц товарища мы привлекать к дополнительному расследованию все же не станем.
Поремский молча кивнул.
– А Вячеслав Иванович? – Галина конечно же интересовалась не столько Грязновым-старшим, сколько надеялась, что и Денис со своей «Глорией» будет привлечен.
– Занят Грязнов. Обещал присутствовать мысленно. Да и не такое уж дело неподъемное, чтобы пол- Москвы в нем задействовать. А? Собственными силами справимся?
– Мы постараемся, – скромной мышкой пискнула со своего дивана Романова, состроив соответствующую мордашку. Шутила, стараясь не подать вида, что разочарована невозможностью еще раз поработать бок о бок с директором частного агентства.
– Вот и прекрасно, – подытожил Турецкий.
Далее совещание только что созданной оперативной группы приняло исключительно конструктивный характер. Поскольку, коль уж впряглись они в эту телегу, следовало выяснить хотя бы направление движения. И начальником группы по обыкновению тут же было роздано всем сестрам по серьгам.
Оперативным работникам Первого департамента МВД Яковлеву и Романовой было поручено выявление и допрос свидетелей, связанных с Теннисным центром и с клубом «Агидель», где тренировался Асафьев. Необходимо было выяснить подноготную выдающегося теннисиста: характер, особенности поведения, привычки. Могли ли какие-нибудь из них спровоцировать аварию. Или следовало искать сторонние причины. Врагов, завистников, ревнивцев. Кроме того, им же поручалось отследить связи молодой семьи со стороны супруги. Мог ли кто-нибудь желать смерти именно гимнастке, а не ее мужу. Мог ли кто-нибудь задумать покушение. Мог ли кто-нибудь выполнить задуманное.
Поремскому Александр Борисович поручил выяснить все, что касалось организации последнего турнира Асафьева. Допросить всех, хоть каким-либо боком касающихся проведения соревнований. Директорат, тренеры, судьи – и в первую очередь Камолов, на показания которого уже обратил внимание Турецкий, знакомясь с делом, – администрация спорткомплекса, журналисты, секьюрити и прочие клерки-менеджеры. Тут вообще важна была каждая мелочь. В таких тонких делах, как автокатастрофа – когда экспертизы не дают объективного ответа на вопрос о причинах и необходимо выбирать между трагической случайностью, суицидом или преднамеренным убийством, – важна мельчайшая психологическая деталь. Самые незначительные девиации в поведении фигуранта могут вывести на очень и очень значительные причины произошедшего. Поэтому здесь важна особая тщательность, которой, увы, не отличились Ландырев с Максименко...
Кстати, об экспертизах. Токсикологическая экспертиза в этом деле, как уже выяснил, к собственному изумлению, Александр Борисович, проведена не была, но вскрытие трупов Артура и Ариадны проводилось. Следовало бы выяснить, кто в Первой градской больнице производил вскрытие и не заметил ли он каких- либо особенностей.
Что же, следовало срочно отправляться на Ленинский проспект. И этим Турецкий собирался заняться немедленно.
Кроме того, на себя он возложил помимо общего руководства встречи с родственниками погибших и более подробное рассмотрение деталей предыдущего расследования. Возможно, по ходу дела еще не раз придется обращаться и к усатому прохиндею Ландыреву, и к прокурору Максименко.
В общем, прикинул Александр Борисович, скучать не придется...
Криминальные сливки провинций обычно стекаются в Москву. Так всегда было, и так будет всегда: всякий раз новые хозяева столицы – люди пришлые, залетные. И когда к концу прошлого века очередной передел сфер влияния был завершен, выяснилось, что у столичной кормушки снова оказались сплошь провинциалы. Почитаемый традиционным криминалитетом законник Шухер, он же Шульга Виталий, родился в Белоруссии на Витебщине. Еще один законник Артист – Сергей Шевкуненко, сыгравший некогда заглавные роли в культовых фильмах молодежи шестидесятых «Кортик» и «Бронзовая птица», – переехал в столицу с Украины. А покойного Сильвестра– тоже, кстати, уроженца Новгородщины – сменил у руля солнцевских Юрий Стариков по кличке Старик. Это был мужчина уже в годах, «заслуженный» медвежатник из Сибири, родившийся на рабочей окраине Иркутска.
Зачем коронованный по воровскому закону урка связался с беспределыциками братьями Черепановыми – провинциальными отморозками с наклонностями садистов – не мог объяснить никто. Не исключали, что Старику не дают покоя лавры Сильвестра, который первым привлек к разборкам беспределыциков- курганцев. Кое-кто поговаривал: мол, Старику просто приказали Черепов взять в дело. Возможно, вору, отошедшему от практики и стремящемуся в легальный бизнес, нужны были подручные, могущие выполнить самые «деликатные» поручения, которые дипломатическими средствами не решались...
Как бы то ни было, в девяносто пятом году, спустя всего полгода, после того как шестисотый «мерс» Сильвестра взлетел на воздух вместе с владельцем, в ресторане «Орехово» состоялась встреча Старика, только что откинувшегося после трехлетней отсидки, и двух магаданцев, недавно рванувших завоевывать столицу. Братья перебивались пока случайным рэкетом.
Толстый и Косой пришли раньше, чтобы знатный мафиози, позвавший их на стрелку, не видел, что они приехали на такси, а не на крутой тачке. Старик, уже осведомленный об этой маленькой хитрости, держался с братьями приветливо, но дистанцию тем не менее определил сразу и ни разу ее не нарушил.
– Удивлены, Черепа? – Старик предложил братьям по дорогой сигарете. – Я и сам удивлен. За время моего вынужденного отсутствия ситуация в Москве изменилась. К закону уважения нет. Слишком много кавказцев. Слишком мало честного воровского бизнеса. Я уже не говорю о легальном. А ведь, имея начальные деньги, можно неплохо зарабатывать, не обращаясь к криминалу напрямую. Да и не так хлопотно.
