редкими препаратами или еще какие махинации прокручивала, ты у нас дама талантливая!
– Врешь! У меня досье чистое, никакого компромата, ни разу ни на чем не попадалась, и старик зря привязывался, чистая я.
– Да, теперь, похоже, он наконец-то нашел на тебя компромат. Что будем с ним делать?
– Не знаю, надо его как-то убрать. Это возможно?
– Убийство? – скривился Пахомов. – Что же, самый простой и надежный вариант. Но очень не хотелось бы марать руки.
– А то они у тебя чистые-чистые, как у младенца свежевымытого и продезинфицированного!
– Почище, чем у некоторых. Знаешь, я завтра как раз встречаюсь с нашими коллегами по бизнесу. Может быть, совместными усилиями мы придумаем менее криминальный способ борьбы со стариканом.
– Например? – пожала плечами Тоцкая.
– Мало ли? Кинем ему какую-нибудь кость, пусть радуется!
– Я бы для верности пропитала эту кость мышьяком! – заметила Тоцкая.
– Анастасия, вы кровожадны, как пантера! – рассмеялся Пахомов. – Но вам это идет. Давайте сделаем так: если мы с коллегами не сможем придумать более вразумительного способа разделаться с этим общественником...
– Все настолько серьезно?
– Очень серьезно, стал бы я иначе поднимать шумиху?
– Ну что ж, если вы, мужчины, не придумаете мирного способа урегулирования этой проблемы, – усмехнулась Тоцкая, – мне придется найти людей, способных убрать эту козявку с нашей дороги!
– Договорились! – кивнул Пахомов и поглядел на часы. – Черт, хорошо мне в твоей компании, но неотложные дела требуют моего немедленного присутствия.
– До встречи. Не забудь переодеться в костюм. Или неотложные дела носят настолько неформальный характер, что их можно решать в таком виде?
Пахомов посмотрел на свой спортивный костюм, пожал плечами и потянулся.
– Я позвоню, дорогая. А ты попроси своих людей следить за всеми подозрительными стариками, которые будут появляться в окрестностях филиалов «Параллакса».
– Договорились, дорогой, – криво улыбнулась Тоцкая и направилась к выходу, звонко цокая каблуками.
4
Элитный московский ресторан «Кузьмич» располагался у всех на виду, и при этом посторонние не могли в него проникнуть. Даже не потому, что у входа стояла пара могучих охранников – их с улицы тоже не было видно. Бо€льшую часть времени вход в ресторан был прикрыт ширмой, настолько удачно имитирующей не слишком остроумную социальную рекламу, что мимо него простые люди проходили не оглядываясь. Ширма скрывала лестницу, ведущую вниз, в зал ресторана. Дизайн зала был выполнен в стиле ампир – строго и монументально. И только фигурки Кузьмича, знаменитого персонажа карикатур, публикуемых в деловых журналах, легкомысленно улыбались всем входящим. Кузьмичей было много, все они были разные, над некоторыми даже висели округлые «облачка» с напечатанными на них фразами.
Афанасий Пахомов пришел на встречу первым. Нашел столик рядом с Кузьмичом, держащим в руках книгу «Преступление и наказание». Над головой Кузьмича висела фраза, как бы изрекаемая им самим: «Вот теперь я знаю, что значит нарубить бабок!»
«Очень смешно! – подумал начальник аптечного главка, нервно пошерудив пальцем в носу, пока никто его не видел. Будь его воля – назначил бы встречу в скромном клубе „Дума“, где среди кожаных диванов бродят рыжие красивые кошки, а по стенам расставлены полки с книгами. – Сейчас бы полистал, успокоился...»
– Вам что-нибудь принести? – спросила официантка, неожиданно материализовавшись рядом с Кузьмичом.
– Принесите пока меню, я жду деловых партнеров.
Здесь, под Кузьмичом, у Пахомова была назначена встреча с двоими высокопоставленными коллегами по лекарственному бизнесу.
Это были ни много ни мало Виктор Алексеевич Михеев, один из вице-премьеров московской мэрии, и директор Департамента здравоохранения Сергей Олегович Колодкин.
С Колодкиным Пахомов познакомился даже раньше, чем с Тоцкой, сразу после вступления в должность. Вдвоем они распределяли по аптекам бесплатные американские препараты, предназначенные льготникам. Естественно, оказавшись в руках у коллег по бизнесу, лекарства сразу переставали быть бесплатными и за большие деньги перепродавались в спецаптеки. В отличие от лекарств, произведенных фирмой мадам Тоцкой, эти лекарства были высокого качества, только попадали они не к нуждающимся в этом социально не защищенным людям, а к тем, кто мог заплатить за лечение крупную сумму.
– Собственно, в этом нет ничего плохого, – рассуждал Пахомов, – По-моему, люди, способные заплатить за свое здоровье любые деньги, больше заслужили эти лекарства, чем инвалиды, пенсионеры и прочие нищеброды! Природа знает свое дело: неспособные к выживанию виды вымирают, остаются победители! И я, как победитель, совершенно не понимаю, с какой стати элитные лекарства по дешевке, а то и даром должны распределяться между людьми, не способными заработать на жизнь!
После знакомства с Анастасией Тоцкой Пахомов предложил Колодкину помочь в распределении по аптекам лекарств, произведенных фирмой «Параллакс», и Сергей Олегович с радостью согласился.
Ну а вице-премьер в свою очередь был надежной «крышей», и многие проблемы соратников по лекарственному бизнесу разрешались при его помощи. Михееву импонировали основательность и рассудительность Колодкина, сметливость и предприимчивость Пахомова, деловитость и беспринципность Тоцкой, а гонорар, который он получал за свою неоценимую помощь, импонировал ему еще больше.
Михеев и Колодкин вошли в ресторан одновременно, словно приехали на одной машине.
– Представляете, Афанасий, едем мы с Виктором, моим водилой, никого не трогаем, – вместо приветствия произнес пухленький вице-премьер, – и вдруг какая-то скотина, ешкин кот, пытается нас обогнать и подрезать!
– Совсем люди нюх потеряли, у вас же правительственные номера! – покачал головой Пахомов.
– Так у него тоже! Я опаздываю, а тут этот. – Чиновник неопределенно пошевелил в воздухе пальцами, похожими на сардельки. – Раз такое дело – я достал мигалку! И говорю Виктору – жми, чтобы без никаких!
– Ну? – заинтересовался Пахомов.
– Так и он достал мигалку! Так и ехали сюда всю дорогу! Оказалось, нашему коллеге выдали новый служебный автомобиль за примерное поведение! – Михеев повел тройным подбородком в сторону молчавшего до сих пор Колодкина.
Пахомов улыбнулся, давая понять, что оценил шутку.
– Что будете заказывать? Я бы для начала выпил аперитива, – сказал Колодкин, – а то что-то после обеда совсем не хочется есть.
Он лукавил. Все его друзья, знакомые и подчиненные знали, что этот высокий, сухой и жилистый седовласый мужчина не в состоянии прожить без пищи и получаса. Он жевал всегда: в собственном кабинете, в автомобиле, в актовых залах на ведомственных совещаниях. Вызов на ковер к высокому начальству страшил его обычно только потому, что на приеме у первых лиц столицы приходилось ждать часами, мучаясь голодом...
– Надо себя заставлять! – ответил Михеев фразой из анекдота.
– Будем заставлять! – жизнерадостно откликнулся Колодкин, раскрывая меню, заботливо поданное ему официанткой.
– Ну если – после обеда, то это уже дижестив! – поддакнул Афанасий Леонидович.
– Это вредно, кстати, – заметил Михеев. – Я ведь за медицинскими новостями слежу, не думайте. Так вот, австрийские врачи недавно во всеуслышание опровергли общее мнение о том, что после обильной трапезы необходимо хряпнуть алкоголя, чтобы пища улеглась. На самом-то деле во время еды алкоголь разжижает не жир, а полезные кислоты в желудке, которые как раз и могли бы помочь разложить эти самые жиры, ешкин кот. По себе чувствую, правы австрияки...
– Так ведь никто не заставляет, – усмехнувшись, парировал Сергей Олегович. – Вы в своем праве, а мне
