Он достал из-под сиденья израильский автомат «узи», прицелился, дал очередь по «тойоте». Та резко вильнула в сторону, завалилась набок.
– Ты че, дурак? – заорал Чубайс.
– Да ну вас! То ему узнай и замочи, то дурак... Идем посмотрим, он или не он.
Когда они вылезли и подошли к «чероки», девица еще дышала. Гриня выстрелил ей в лоб, огляделся. Шоссе было пустынно. В кустах пели птицы.
– Не, это не он, – заключил Гриня, достав мобильный. – Говорил же Кенту, что сомневаюсь...
– Придурок! – охнул Чубайс. – Давай мотать отсюда, пока менты не нарисовались...
– Да подожди ты... Кент, это опять я. Слышь, это не он. А девку не знаю... Вроде видел ее где-то.
– Так расспроси!
– Легко сказать! – огрызнулся Гриня. – Щас Михаил архангел составляет с них протокол. – И перекрестился.
– Ты... ты что, их шлепнул? – ошалел Кент.
– Ну-у, – растерянно протянул Гриня. – Ты ж пристал, как банный лист к жопе, разгляди, кто такой, да разгляди... И если он – мочи. А как я на них, по-твоему, в упор посмотрю? Вот теперь точно вижу – не он!
– Придурок, это же Косой... – простонал Чубайс, присмотревшись к трупу. – Ты хоть понимаешь, что теперь будет?
Денис приехал к следователю по особо важным делам Московской областной прокуратуры Жигулину в конце рабочего дня. В кабинете кроме хозяина находились члены его следственной группы.
После короткого обмена рукопожатиями Жигулин сказал Денису:
– Я хотел бы еще раз уточнить для моих сотрудников. Вам случайно до вчерашней встречи в аэропорту не приходилось общаться с Потапом?
– Нет, – подтвердил Денис. – В его преступной группировке я не состоял. Увы, не довелось. Даже в качестве засланного казачка. И увидел его только здесь, в ресторане аэропорта. Это как в том анекдоте про даму, впервые увидевшую абстрактную живопись: если раньше я мигрень чувствовала, то сейчас ее увидела. Потом, знаете ли, особо себя не афишировал.
Хозяин кабинета не проявил никаких эмоций. Как если бы ему рассказали не анекдот, а дали свидетельские показания. И его сотрудники не улыбнулись, а, наоборот, нахмурились, настороженно глядя на гостя.
– То есть вы ничего не знали о его предстоящем прилете и ваша встреча была случайной? – спросил Жигулин после паузы.
– Именно, – ответил Денис. – Я встречал своего троюродного братца, он в Москве никогда не бывал. А вот ему с Потапом пришлось лететь одним рейсом.
– У кого-нибудь есть вопросы? – обратился к подчиненным Жигулин.
– Есть, – подняла руку строгая девушка в затемненных очках, при знакомстве назвавшаяся следователем Зоей Панюшкиной. – Это правда, что вы племянник Вячеслава Ивановича Грязнова? И он вас нам сосватал?
– Зоя, Зоя... – покачал головой Жигулин.
– Да уж, – вздохнул Денис. – Семейственность, однозначно. Пережиток социализма, еще не искорененный в постсоветском сознании.
На этот раз невозмутимый Жигулин изобразил нечто вроде улыбки, и все синхронно заулыбались.
– И это верно, будто вы, как частный детектив, согласны работать с нами без договора? – спросила Зоя, словно не веря своим ушам. – Какой вам в этом интерес?
– Как всегда, шкурный, – сказал Денис. – Я только вчера заключил по факсу договор с ассоциацией предпринимателей Барнаула. Там у них убили одного из членов ассоциации, имевшего конфликт с местным авторитетом по кличке Потап. И я обязался найти убийцу. Полагаю, он недавно прилетел в Москву. Так что дело у нас общее. Буду ходить к вам, если не возражаете, как на работу. И потом, у вас не грех поучиться, используя родственные связи.
– А если не найдете?
– С голоду не помру. Свои издержки мы, как правило, возмещаем за счет новорусских рогоносцев, за чьими женами следим. Стало быть, мы будем обеспечены работой до конца их дней.
– И сколько вы зарабатываете в месяц? – не отставала Зоя.
– Это к делу не относится, – опередил Дениса Жигулин. – Если вопросов по существу дела больше нет, то... – Виктор Петрович вставил дискету в дисковод своего настольного компьютера, указал на появившийся на экране текст и фотографии: – Итак, как уже говорилось, два банка, Инвест и Коминвест, считаются основными игроками на предстоящих торгах. На аукционную продажу выставлено обанкротившееся, но перспективное предприятие «Алтайский редкозем». До сих пор это предприятие контролировала группировка того самого Потапа, упомянутого нашим гостем... – Он пролистал текст на экране, и там появилось фото Потапа. – Кстати, вы его узнаете? – обернулся он к гостю. – Это его вы видели в аэропорту?
– Вылитый, – кивнул Денис. – У меня к вам тоже есть вопрос, если можно...
– Пожалуйста, – кивнул Жигулин.
– Почему мы постоянно говорим о Потапе, когда речь заходит об убийстве Абрамяна? Нет, я знаю: он не хочет терять «Редкозем», раз его решили продать. Но, возможно, были затронуты еще чьи-то интересы. Что, других версий или подозреваемых у вас нет?
– Вопрос справедливый, – согласился Жигулин. – Здесь, безусловно, сказывается наш субъективный подход. Большинство из присутствующих работали в Московской прокуратуре, когда три года назад мы дважды расследовали преступления группировки Потапа здесь, в Москве. Но тогда оба раза дела разваливались в суде. И «меня ушли» с повышением в Мособлпрокуратуру. Ребята перевелись вслед за мной. Поэтому, когда мы узнали, что Потап снова объявился здесь, то сделали стойку. Другие подозреваемые у нас тоже есть. Дело в том, что от группировки Потапа откололись бывшие молодые спортсмены во главе с неким Удавом, которые повели против него собственную игру, стараясь взять «Редкозем» под свою «крышу». Источники из МВД утверждают: «удавы» тоже прилетели в Москву, несколькими днями раньше. Похоже, убийство Абрамяна, чей банк московские ОПГ также пытались взять под свой контроль, застало всех врасплох.
– А кому перебежал дорогу Абрамян? – спросил Денис. – Его есть за что мочить?
– Мы этого пока не знаем, – ответила Зоя. – Все в один голос говорят, что покойный умел со всеми ладить.
– Так не бывает, – сказал Денис. – Начальное накопление капитала, то-се... Кто из банкиров в начале девяностых был без греха?
– По поводу начального накопления капитала вопрос тоже интересный, – снова заговорил Жигулин. – Могу напомнить: в начале девяностых банк Коминвест принимал денежные вклады населения под большие проценты, но так их и не вернул. Правда, тогда еще Абрамян не стоял во главе банка... Если вопросов больше нет, то теперь сюрприз... – с нажимом в голосе произнес Жигулин, взглянув на часы. – Сейчас мы имеем возможность услышать разговор Потапова с его подельниками в ресторане аэропорта Домодедово, который наш гость записал на кассету.
Присутствующие удивленно переглянулись, их настороженность исчезла.
Денис достал из кармана аудиокассету и, повертев ею в воздухе, чтобы у его новых коллег исчезли остатки сомнений, вставил ее в диктофон.
Они несколько раз прослушали кассету, на которой был записан разговор Потапа с человеком, которого Потап однажды назвал Калитой. Продолжительность записи была не более десяти минут. Слишком многие слова было трудно разобрать, поэтому смысл неясных фраз приходилось разгадывать.
– Хорошо бы записывать на видео, – сказал Денис, когда они решили отдохнуть. – На Петровке есть специалисты, расшифровывающие разговоры по губам.
– Где только их взять, эти портативные видеокамеры, – развел руками Жигулин. Он уже отпустил галстук и расстегнул пиджак.
– Разве вы не можете взять в качестве трофея? – спросил Денис. – У тех же бандитов. Разве вам нельзя использовать вещдоки в оперативных целях и под предлогом недостаточного финансирования?
