Мы сидели в уютном французском заведении неподалеку от Альберт-сквер, где находится полицейский участок, в котором Пэдди начинал когда-то службу.
– Жесткие были времена, теперь не то…
– Мы, знаете ли, успели продвинуться с эпохи Средневековья, – заметила Жанин, поднимая глаза от порции лангустов и агрессивно выставляя вперед челюсть. – Не мне вам напоминать, что прежде половина обвинений основывалась на сомнительных доказательствах, а решение судьи было известно еще до оглашения приговора.
Пэдди засмеялся:
– Девяносто девять и девять десятых процента мошенников, которых мы прищучили, заслуживали этого.
Моя мать Эйлин поспешила их утихомирить:
– Давайте не будем о работе.
– Хорошо, милая, – послушно ответил отец.
Тут тишину прорезал оглушительный звук. То был незабываемый жуткий хохот, слышанный мною в Тарне, – веселый раскат, завершающийся утробным бульканьем. Потревоженные посетители на секунду замерли, ножи и вилки опустились на тарелки, глаза шарили по залу в поисках эпицентра звукоизвержения. Им оказался столик в углу, за которым расположились три женщины. Одна из них, сидевшая ко мне спиной, была рыжеволосая.
– Есть же люди, – пробормотала Жанин, комментируя то ли смех, то ли последнюю реплику Пэдди. Она поглядела в сторону женщин, но от дальнейших замечаний воздержалась. Немудрено, что она не узнала в одной из женщин ту, которую видела на моем диване в конторе. А я узнал. Это, без сомнения, была Марти. Меня разобрало любопытство – не каждый день выручаешь даму из беды, – и я стал украдкой поглядывать в ее сторону.
Через несколько минут я снова сосредоточился на куске камамбера, как вдруг рука любительницы посмеяться легла мне на плечо.
– Прошу прощения, – проговорила она, – но я не могла уйти, не сказав вам пару слов. Ведь вы тот самый человек, который помог мне в клубе «Тарн»? Из детективного агентства? Это был не самый приятный день в моей жизни.
Я поднял голову, встретился с ее пронзительно зелеными глазами и вспомнил тот день во всех подробностях. Она тепло улыбалась мне. На лице не было ни тени смущения.
– Да, это я, – поспешно ответил я, пытаясь отодвинуть стул, чтобы встать.
Прежде чем мне это удалось, она наклонилась и чмокнула меня в щеку:
– Спасибо за все. Вы были так добры. Мой муж и все его семейство приучили персонал «Тарна» закрывать глаза на их бесчинства.
И она ушла, оставив позади себя лишь тонкий шлейф дорогих духов.
– Ну и что все это значит? – потребовала Жанин немедленных объяснений, пока я неуклюже пододвигал стул к столу.
– Помнишь… я рассказывал тебе? Это та самая женщина, которую избили в гольф-клубе «Тарн»… в тот самый день, когда ты повздорила со своим главным редактором.
– Ах, это та самая потаскуха! И ты по-прежнему не догадываешься, кто она такая. Спрошу у официанта.
– В этом нет необходимости, – сказал Пэдди. – Мне точно известно, кто она. На самом деле, я даже могу рассказывать вам почти всю ее историю.
Глядя на разгневанное лицо Жанин, я решил, что неведение – лучшая карта, которую я могу сейчас разыграть.
– Рассказывайте, – потребовала Жанин.
– Надеюсь, у тебя с ней ничего нет, Дейвид? – поинтересовался Пэдди с присущей ему прямолинейностью.
В присутствии моей нареченной мой дорогой папочка спрашивает меня, не сплю ли я с другой женщиной. Нужно ли искать врагов с такими родными?
– Я уже говорил об этом с Жанин. Я видел эту женщину один-единственный раз в жизни, когда подал ей руку в клубе «Тарн». Если бы не я, лежать ей лицом вниз в грязной луже. Забыл сказать тебе, Жанин, что когда, проводив тебя до работы, я вернулся обратно в офис, ее там уже не было, зато явился грозный муж в компании с полицейским и телохранителем.
– Похоже на почерк Карлайлов, – пробурчал Пэдди. – Без борьбы они не выпустят из рук то, что считают своим.
– Карлайлов? – повторила, как эхо, Жанин. – Не те ли самые Карлайлы – из Чешира, местные заправилы?
– Они самые, – подтвердил Пэдди. – И я бы советовал вам, ребята, держаться от них подальше.
– Рассказывайте все, что знаете! – велела Жанин.
– Эта девушка – дочь Винса Кинга.
Жанин и я недоуменно переглянулись.
– Винс Кинг – медвежатник и убийца.
Нам было незнакомо это имя.
– Вот как недолговечна земная слава, – разочарованно сказал Пэдди. – Кинг был одним из самых
