Жанин борьбой, Генри в считанные секунды вскочил и скрылся за дверью фургона.
Дети бросились к Жанин и радостно повисли на ней. Только и слышалось:
– Мамочка! Мамуля!
Жанин взяла себя с руки и повела детей к машине. Они даже ни разу не обернулись на фургон. Только усевшись на заднее сиденье, Дженни вдруг вспомнила:
– Папа купил нам всяких сладостей и воды. Они остались в сумке. Можно я сбегаю и принесу?
Жанин молча нажала на газ.
54
На следующие два дня я выпал из жизни. Врачи больницы «Уитеншоу» поместили меня в отдельный бокс на первом этаже, поместив на двери табличку «Посетителям вход воспрещен», и строго следили за соблюдением этого запрета. Но случись какому-нибудь посетителю его нарушить, он бы все равно не смог со мной поговорить.
Первым, кто поинтересовался, существую ли я еще на белом свете, был Брен Каллен. Он приехал во вторник утром в сопровождении бессменного Манро. Им удалось прорваться ко мне, убедив персонал, что это необходимо для полицейского расследования.
Манро задавал мне вопросы и записывал показания о попытке покушения на мою жизнь, предпринятой убийцей-женщиной. Как только я криво нацарапал свою подпись на протоколе, Брен подал знак молодому человеку, и тот оставил нас вдвоем.
– Жанин вернулась на старую квартиру. С детьми все в порядке. Наверно, тебе хочется знать, как они.
– Она мне звонила, – сказал я.
– А сюда приезжала?
– Не может оставить детей. Им без нее страшно.
– Это ей без них страшно. Когда я видел ее в последний раз, она неважно выглядела. Талбот сейчас под стражей, но его скоро выпустят с условием, что он немедленно отправится в Америку.
– Так значит, имитация убийства теперь не считается преступлением?
– Выходит, что не считается, – кивнул Каллен. – Заключение судебного эксперта Северного Уэльса состоит сплошь из психологических терминов, а если выражаться понятным нам с тобой языком, то никаких мер к Талботу принято не будет, если он даст подписку о выезде из страны и пообещает сюда не возвращаться.
Я пожал плечами. Меня клонило в сон, но Брен уходить не спешил.
– Хочешь мудрый совет, Дейв? – сказал он, похлопывая кончиком указательного пальца по носу.
– Тех советов, что я уже выслушал, с лихвой хватит на то, чтоб стать ведущим колонки «Советы мудрой тетушки», – ответил я.
– Не будь брюзгой, солнышко, – улыбнулся Брен. – Кстати о солнышке. Тебе известно, что твой новый сотрудник гей?
– И что с того? – разозлился я.
– Мне-то ничего. А вот у него ни малейшего шанса стать членом общественного совета, которым любит меня попугать твоя очаровательная секретарша.
– Ничего страшного. Проживем и без помощи общественного совета.
– Ладно, Дейв, погоди седлать своего любимого конька. Настали такие времена, когда граждане входят во вкус политической корректности. Не дай бог на кого-нибудь косой взгляд бросить или слово лишнее сказать.
– Сочувствую тебе до глубины души.
– Это я тебе должен сочувствовать. Дамочка, которая пыталась тебя укокошить, сумасшедшая.
– Не сомневаюсь.
– Как выяснилось, она не профессиональный убийца. Любитель, так сказать. Но если бы ее план удался, она могла бы уже считаться профессионалом. Она из Южной Африки, студентка, учится в Манчестере. Специализировалась в университете по градостроительству, а подрабатывала киллерством.
– Шутишь.
– Ничуть. Зовут Ульриха Райхерт. Немка южноафриканского происхождения. Похоже, вся ее семейка помешана на оружии. Может, у них там принято ходить днем и ночью вооруженными до зубов? Нам так и не удалось поговорить с ней о чем-то, помимо оружия. Вероятно, страсть к стволам и довела ее до такого рода занятия.
– Вижу, тебе не терпится сообщить мне что-то еще.
– Верно. Мы навели справки в университетском общежитии, поговорили с ее друзьями – все в один голос заявляют, что она вечно болтает о «пушках» и считает англичан слюнтяями, потому что они до сих пор не ввели разрешения на свободное ношение оружия. Она пыталась записаться в университетскую группу военной подготовки, но ее туда не взяли, заметив нездоровый блеск в глазах. Короче говоря, она разглагольствовала о своих взглядах в разных барах и пивных и хвасталась, что с пятидесяти шагов может попасть в пикового туза. В конце концов нашелся человек, который нанял ее, чтоб пристрелить Лу Олли.
– И кто же это?
– Этого она не говорит, а, может, и не знает. Во всяком случае, ни Хэффлин, ни Марти с ней не
