Анджела резко повернулась и гневно сверкнула глазами на Бобо.
— Заткнись, Бобо Делерон! Затея твоя сорвалась, и я ни капельки не вру! — Она снова повернулась к Брэдфорду, увидела в его лице готовность помочь и снова заплакала. — Он… они хотели изнасиловать меня… Вдвоем, по очереди… И забрали мое ружье… а мы умрем с голоду без него.
Брэдфорд отодвинул Анджелу в сторону, прикрыл ее собой и, выхватив из внутреннего кармана пистолет, направил его на Сета, глаза которого округлились от страха.
— Брось ружье, — сказал Брэдфорд ровным, но твердым голосом. — И отойди от него.
Сет, не мешкая, выполнил требование Брэдфорда. Что касается Бобо, то у него злость взяла верх над страхом.
— Вам лучше не вмешиваться в это, мистер.
Эта девчонка — белая шваль и не заслуживает того, чтобы вы защищали ее. К тому же она врет. Мы не собирались обижать ее.
— Возможно… Мы предоставим шерифу решить этот вопрос, — спокойно сказал Брэдфорд.
— Ну, зачем же? Не надо шерифа, — быстро отреагировал Бобо. — Ей никто не причинил никакого вреда.
— Мне кажется, девочка с тобой не согласна, — возразил Брэдфорд. — Что скажешь, детка?
Обратимся к шерифу?
Уткнувшись в грудь Брэдфорду, Анджела прошептала:
— Я не хочу причинять вам беспокойство. — А затем громко добавила:
— Только вы скажите Бобо, что, если он еще раз привяжется ко мне, я размозжу ему голову!
Брэдфорд рассмеялся к большому неудовольствию Бобо и Сета.
— Вы сами все слышали, парни, — проговорил Брэдфорд. — Предлагаю вам быстренько топать отсюда, пока она не сообразила, что ружье снова в ее руках, и не пустила его в ход за то… что вы не сделали.
Бобо не замедлил последовать совету Брэдфорда, то же самое сделал и Сет.
Впрочем, Анджела не собиралась мстить. С уходом Бобо и Сета улица стала пустынной и тихой. Анджеле был слышен один-единственный звук — стук собственного сердца. Или это стучало его сердце? Ей казалось, что она так и стояла бы всю ночь прижавшись к могучей груди Брэдфорда Мейтленда. Но она понимала, что это невозможно.
Анджела отступила на шаг, собираясь поблагодарить своего спасителя, но увидела, что Брэдфорд смотрит на нее с удивлением и любопытством, и запнулась.
— Не в моих правилах спасать женщин, — в раздумье проговорил Брэдфорд, — Обычно их спасают от меня… Так почему же ты не благодаришь меня за то, что я спас тебя от столь незавидной судьбы? Ты ведь девственница, не правда ли? — напрямую спросил он.
Этот вопрос вывел ее из шока.
— Да… и я всей душой благодарна вам.
— Это уже лучше. Как тебя зовут?
— Анджела, — медленно проговорила она, все еще испытывая неловкость.
— Неужто, Анджела, ты не могла придумать ничего лучше, как оказаться одной в этой части города?
— Мне нужно было найти отца.
— И что же, ты нашла его?
— Нет… Боюсь, что он уехал домой, — ответила Анджела уже более непринужденным тоном.
— Наверное, тебе нужно сделать то же самое? — сказал Брэдфорд, подавая ей ружье. — Был рад и прочее, Анджела.
Ей ничего не оставалось, как повернуться и направиться к реке. Однако ее тут же догнал Брэдфорд.
— Я провожу тебя домой, — несколько раздраженно сказал он, очевидно, повинуясь исключительно чувству долга.
— Я смогу дойти сама, мистер Мейтленд, — гордо вскинув подбородок, прошептала она.
Брэдфорд улыбнулся.
— Я не сомневаюсь, что сможешь, Ангел, — сказал он более дружелюбно. — Но я чувствую ответственность за тебя.
— Меня зовут Анджела, — твердым и спокойным голосом проговорила она.
— Да, я знаю. Так где ты живешь, Ангел? — столь же дружелюбно спросил он.
Сердце у нее так и подпрыгнуло: он назвал ее ангелом вполне сознательно.
— Я живу рядом с «Золотыми дубами».
— Боже милосердный! Почему же ты сразу не сказала мне об этом! Пошли! — Он взял ее за руку и повел к стоящему на улице экипажу. — Я как раз собирался в «Золотые дубы».
Брэдфорд Мейтленд не произнес ни слова, пока они не выехали из города и медленно двинулись вдоль реки по пустынной дороге. Луна пряталась в тучах, грозящих дождем. Было очень темно.
— Ты собиралась идти этой дорогой? — недоверчиво спросил Брэдфорд.
— Это недалеко.
— Я знаю, как это недалеко. Когда-то я ходил туда пешком — нужно идти по крайней мере полдня. Ты не добралась бы домой и до утра.
— Добралась бы.
Он доброжелательно засмеялся, затем спросил:
— Откуда ты знаешь мою фамилию?
— Неважно, вы сами представились, — нервно ответила Анджела.
— Нет, я не представлялся. Ты знаешь меня?
— Да, — шепотом сказала она и затем вдруг бухнула:
— А вы зачем приехали в Алабаму? Чтобы шпионить в пользу Севера?
Она едва не слетела с сиденья, так резко Брэдфорд остановил экипаж. Он сгреб ее обеими руками и повернул лицом к себе.
— Шпионить? Откуда ты это взяла, девчонка? В его словах звучал гнев, и Анджела испуганно замолчала. Она готова была Проглотить язык из-за того, что рассердила его.
— Отвечай! — потребовал Брэдфорд. — Почему тебя интересует моя благонадежность?
— Мне совсем не интересна ваша благонадежность, — попыталась возразить Анджела. — Я знаю, что вы в прошлом году вступили в армию Союза. — Почувствовав, что он напрягся, она быстро добавила:
— Когда я первый раз услыхала про это, то ужаснулась, а сейчас мне все равно.
— От кого ты услыхала?
— Мне сказала Ханна. Она не хотела, мистер Мейтленд, у нее это просто выскочило!
— Ханна?
— Да. Из «Золотых дубов». Она мой самый близкий друг. Вы не будете сердиться нанес за то, что она проговорилась? Я вас очень прошу! И не сомневайтесь — я никому не скажу. Эта война — какой-то ужас. Вы воюете на одной стороне, ваш брат — на другой. Кошмар! Но вы выручили меня сегодня, и я не причиню вам зла ни за что на свете! Я никому не скажу, что вы — солдат янки, клянусь вам!
— Похоже, начав говорить, ты уже не можешь остановиться, а? — Это было сказано более доброжелательным тоном. Брэдфорд отпустил ее.
— Я хочу, чтобы вы знали, что вашему секрету ничего не грозит! Вы мне верите? — допытывалась Анджела.
Он взялся за вожжи, и экипаж тронулся.
— Придется поверить… Ты считаешь меня предателем?
— Я, конечно, не понимаю, почему вы должны помогать этим северянам, — упрямо сказала она, хотя лицо ее слегка покраснело. К счастью, в темноте это невозможно было заметить. — Но это уже ваше дело.
— Все очень просто, — ответил Брэдфорд. — Я не южанин. Моя семья жила на Юге лишь последние пятнадцать лет. До этого я жил на Севере и некоторое время на Западе. Даже после того, как отец преподнес нам сюрприз и купил «Золотые дубы», большую часть времени я проводил на Севере, где учился и работал. Я отрицаю рабство. Но важнее всего то, что я против раскола нации. Как помешать штатам
