Мальчик покачал головой:
— Я не хочу, чтобы ты ушла.
— На этот прием гостей? Почему? — удивленно спросила Оливия.
— Нет, я не хочу, чтобы ты уехала. Я хочу, чтобы ты осталась здесь.
Эдвард, заплакав, вскочил на ноги, бросился к ней, прижался к ее ногам и уткнулся лицом в колени.
Сердце Ливви сжалось.
Она сделала знак Элис прерваться, затем подняла Эдварда и усадила его к себе на колени. Этот застенчивый серьезный мальчик стал дорогим для нее.
Он обнял ее за шею и прижался лицом к ее плечу.
— Моя мама ушла, и я не хочу, чтобы ты тоже ушла.
Горло Оливии сжалось. Она не могла говорить и только еще крепче обняла Эдварда.
— Твоя мама, как и мой папа, теперь на небесах, — пояснила Шарлотта. — Они очень далеко и потому не могут навестить нас. Кузина Ливви пока не собирается отправляться туда. Она поедет к себе домой, где живут остальные мои двоюродные братья и сестры, а потом она должна поехать в Лондон.
Эдвард поднял голову.
— Почему она должна ехать в Лондон? Почему она не может остаться здесь?
— Потому что она собирается выйти замуж, — пропела Шарлотта, возбужденно забегав вприпрыжку по комнате.
Эдвард посмотрел на Оливию:
— Это правда?
— Надеюсь, — сказала Оливия, поглаживая его темные волосы. — Я надеюсь когда-нибудь заиметь пару таких же сорванцов, как вы.
Эдвард сосредоточенно наморщил лоб:
— Значит, ты едешь в Лондон, чтобы стать мамой?
— Нуда. Я так полагаю. Это немного сложнее, чем…
— В таком случае нет необходимости ехать куда-то, — сказал Эдвард, просияв. Он соскочил с ее коленей и запрыгал по комнате вместе с Шарлоттой. — Ты можешь остаться здесь и стать моей мамой.
Глаза Ливви расширились от такого заявления. И от того, что Элис, возобновив укладку волос, воткнула шпильки слишком глубоко.
— Постой, Эдвард. Ведь она сначала должна выйти замуж, — сказала Шарлотта. — Я не думаю, что она может быть мамой, пока не выйдет замуж.
— Тогда она может выйти замуж за моего папу, — возразил Эдвард.
Шарлотта задумалась, затем медленно кивнула.
— Верно, — согласилась она. — Но Ливви сказала, что хочет иметь пару сорванцов. Пару — значит двоих, а ты только один. Как она получит другого ребенка?
Эдвард нахмурился.
— Не знаю, — признался он. — Мне также неизвестно, как мой папа получил меня. Но он ведь смог достать для тебя щенка — ребенка собаки, поэтому, думаю, он сможет достать и обычного ребенка.
Оливия едва не задохнулась от смеха и закашлялась. Эдвард подбежал и похлопал ее по спине. Когда Ливви успокоилась и снова смогла ровно дышать, то решила, что будет разумно сменить тему. Она подняла глаза и увидела в дверном проеме маркиза, который чуть заметно улыбался.
Она не слышала, как открылась дверь. Возможно, он уже давно стоял там. Что он услышал? Ее щеки вспыхнули, когда она мысленно воспроизвела разговор детей.
Эдвард проследил за ее взглядом и подбежал к отцу.
Лорд Шелдон предупреждающе поднял руку:
— Нет, Эдвард, мы не будем обсуждать, как ты появился на свет.
Эдвард задумался на мгновение.
— Хорошо. Мне не обязательно это знать. Главное — чтобы ты смог получить еще одного, такого же, как я.
— Что? Иметь двух Эдвардов? Боже упаси! Я едва справляюсь с одним. — Он взъерошил волосы сына. — Послушай, Эдвард. Я хочу, чтобы ты хорошо запомнил — я не собираюсь жениться на мисс Уэстон…
— Нет, конечно, — согласилась Оливия.
—…и не на какой-либо другой женщине.
Маркиз бросил на нее насмешливый взгляд.
— Они должны сначала полюбить друг друга, — заявила Шарлотта. — Людям надо любить, чтобы жениться.
Лорд Шелдон закатил глаза:
— Это чепуха из дешевых романов и сказок. Ты не должна верить ни единому слову там. Люди женятся каждый день по иным причинам, чем любовь.
— Но ведь ты любил мою маму, не так ли? — сказал Эдвард.
Лицо лорда Шелдона сделалось отстраненным и непроницаемым при упоминании его усопшей жены.
— Да, я любил ее, — тихо сказал он.
Внезапно Ливви поняла по выражению его лица, какое напряжение испытывал Джейсон все эти годы, стараясь скрыть все еще не заживающие душевные раны. Помимо печали она уловила также скрытую ярость раненого животного, не способного отличить друга от врага и относящегося с подозрением ко всем, продолжая испытывать боль. Затем это впечатление быстро исчезло, и на лице маркиза вновь появилась маска холодной сдержанности.
— Брак по любви не является типичным, — продолжил он. — Я не знаю, какие глупости говорила вам мисс Уэстон…
— Осторожнее, милорд, иначе мне может прийти в голову, что вы решили удивить меня своей бестактностью, — сухо сказала она.
— Я сомневаюсь, что в вашей голове найдется место для подобных мыслей. Насколько мне известно, она заполнена у вас абсурдными мечтами, которые вы передаете этим детям.
Он говорил, что она необычная женщина, напомнила себе Оливия. Тогда это был реальный Джейсон. А сейчас он надел на себя холодную маску человека, который старался защититься от внешней угрозы. Она не должна терять присутствия духа. По крайней мере пока здесь находятся дети.
Элис воткнула несколько фиолетовых цветов из шелка в косы, уложенные кольцом вокруг головы, и распушила локоны, которые обрамляли лицо Ливви.
— Вот и все, мисс.
Оливия посмотрела в зеркало, которое висело над туалетным столиком, и была очарована тем, что увидела. На этот раз она смотрела на себя, не сравнивая с кем-то еще. Женщина, смотревшая на нее, выглядела красивой сама по себе. Можно сказать, она отличалась своеобразной красотой.
— О, благодарю, Элис. Я хотела бы всегда быть с тетей Кейт, чтобы ты могла творить такие чудеса каждый день.
Служанка улыбнулась:
— Вы прекрасно выглядите, мисс Оливия. Ну, мои ягнята, пора вернуться в детскую.
Дети запротестовали — Шарлотта более громко, чем Эдвард, — однако позволили увести себя после того, как Ливви пообещала приберечь сладости для них на завтра.
Когда дети отошли на достаточное расстояние, чтобы не было слышно голосов, она повернулась к Джейсону.
— Вы хотите сказать мне еще что-то, милорд? У вас припасено для меня еще какое-нибудь оскорбление?
— Неужели я случайно опять обидел вас, Оливия?
— Я сомневаюсь, что это было сделано случайно, — сердито сказала она. — Едва ли вы думали, что я буду польщена, услышав, что у меня в голове нет ничего, кроме абсурдных мечтаний. Между прочим, дети и я говорили о моем предстоящем светском сезоне, извините, но я не понимаю, почему это следует считать
