Шарлотта освободилась от захвата Оливии и устремилась к собаке.
Ливви обеспокоенно взглянула на тетю и маркиза.
— Вы не боитесь, что собака нападет на Шарлотту и покусает ее?
Она резко повысила голос на последних словах, так как дог встал на задние лапы.
В этот момент лорд Шелдон вдруг вскинул голову и посмотрел на Оливию, — точнее, на кого-то, кто появился позади нее. Его глаза тревожно расширились.
— Нельзя, Ред, нельзя! — резко скомандовал он.
— Ред? Я думала собаку зовут Блю. Ой!
Кто-то с силой врезался в нее сзади, отчего у Оливии перехватило дыхание и она рухнула вниз. Ковер оказался слишком тонким, чтобы сколько-нибудь смягчить падение на холодный твердый каменный пол. Оливия услышала грозное рычание и тяжелое дыхание у себя над головой и пришла к следующим выводам: во-первых, она близка к гибели, во-вторых, у Блю есть друг и, в-третьих, другую, похожую на лошадь собаку зовут Ред.
Довольно странные клички — Ред и Блю.
Они соответствуют красному и синему цветам, а вместе образуют фиолетовый. Видимо, такого цвета будет ее тело завтра, о чем свидетельствовала пронизывающая боль. Если, конечно, она не умрет раньше.
Оливия зажмурилась, надеясь, что все происходящее обернется страшным сном, который скоро исчезнет.
— О, Ливви, дорогая, как ты себя чувствуешь?!
Оливия, тяжело вздохнув, в ответ издала звук, похожий на стон.
— Мне кажется, она умирает, — заявила Шарлотта, и было похоже, что она не очень встревожена такой перспективой. — Ред плохой! Плохая собака!
— Не надо ругать Реда, Шарлотта. Ред давно не видел чужих людей и, возможно, на мгновение забыл о хороших манерах, услышав слова, которые его спровоцировали.
Маркиз произнес это громким отчетливым тоном, и внезапно Ливви почувствовала, что ее поднимают сильные руки. Она удивленно открыла глаза. Ее никто никогда не держал на руках, кроме отца, и то только в детстве. Сейчас это ощущение было совершенно иным.
Перед ее глазами совсем близко оказался подбородок маркиза, покрытый темной щетиной, хотя он, несомненно, брился утром. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что его волосы были не черными, а темно-каштановыми. От него исходил легкий запах конюшни, свидетельствовавший об утренней прогулке верхом. Оливия чувствовала также его дыхание у своего виска.
— Вот как ты встречаешь незнакомых гостей, — недовольно сказала тетя Кейт. — Хотя формальные представления немного запоздали, я полагаю, мы должны все-таки соблюсти правила приличия. Джейсон, позволь представить мою племянницу, мисс Оливию Уэстон. Ливви, как ты догадываешься, тебя держит на руках мой пасынок, маркиз Шелдон.
Упоминание тети о правилах приличия заставило Оливию покраснеть. Она находилась в объятиях мужчины, которому даже не была представлена.
Ливви уперлась руками в грудь лорда Шелдона. Грудь его была подобна граниту: твердой и неподатливой, однако Ливви чувствовала сквозь одежду тепло его тела. Она подумала о его обнаженном торсе, и ее охватила дрожь возбуждения. Маркиз сузил глаза, глядя на ее раскрасневшееся лицо, и особенно на ее губы. Ливви снова задрожала, и в его глазах появился понимающий хищный блеск.
О Боже! Она знала, что маркиз оказывал сильное воздействие на женщин, однако, учитывая эффект, который он произвел на нее, она недооценивала степень его влияния.
— Мисс Уэстон, надеюсь, вы не пострадали серьезно?
Оливия скорее чувствовала, чем слышала, его глубокий проникновенный голос. Она непроизвольно кивнула, чуть дыша, очарованная блеском его карих глаз. Она надеялась, что не сделала ничего непристойного, хотя подозревала, что непристойное поведение с маркизом, несомненно, доставило бы ей удовольствие… Ей необходимо отстраниться от него, прежде чем она окончательно потеряет разум.
Ливви начала извиваться, упираясь в его мускулистую грудь.
Маркиз продолжал крепко держать ее и двинулся в дальний конец холла, неся ее так легко, словно она весила не больше Шарлотты. Он опустил Оливию в низкое кресло перед массивным камином, затем выпрямился и скрестил руки на груди.
— Я должен извиниться, мисс Уэстон. Я спас обеих этих собак от жестокой травли. Обычно они ведут себя как комнатные собачки, однако Ред реагирует агрессивно, когда слышит слово «нападать»[3].
— О, извините. Я не знала.
— Конечно, иначе вы бы не произнесли его. Вам не следовало приезжать сюда. Если бы вы не появились здесь, то ничего бы не случилось. Тем не менее я приношу свои извинения. Сейчас у вас вид типичной изнеженной женщины, готовой настаивать, чтобы послали за доктором, но у вас есть шанс доказать, что я ошибаюсь.
Оливия пристально посмотрела на него, поражаясь не только его откровенной наглости по отношению к ней, но и способности оскорбить в ее лице весь женский род.
— Что ты сказал? — с подозрением спросила тетя Кейт, приблизившись.
— Я просто спросил, не желает ли мисс Уэстон, чтобы я послал за доктором.
— В этом нет необходимости, — резко сказала Ливви.
— Оливия! — возмущенно воскликнула тетя. — Джейсон беспокоится о твоем состоянии. Если ты не нуждаешься в помощи врача, тебе следует поблагодарить его и вежливо отклонить предложение.
Ливви глубоко вздохнула и изобразила на лице вежливую улыбку.
— Благодарю вас, милорд, но я не думаю, что надо посылать за доктором из-за того, что на меня напала собака величиной с пони.
Лорд Шелдон засмеялся, издав грубоватый хриплый звук, словно горло этого мужчины давно не извлекало смеха. Впрочем, насколько она знала маркиза, вероятно, так оно и было. Несмотря на раздражение, эта мысль вызвала боль в сердце Оливии.
Она приехала в Уэльс, надеясь удовлетворить свое любопытство в отношении маркиза. Ее тетя с горечью рассказывала об изменениях в характере и поведении пасынка в связи с постигшим его горем. Исходя из ее повествования образ маркиза резко отличался от представления Оливии о мужчине, чье письмо она бережно хранила и чей портрет скрывала в спрятанной броши. Возможно, он не желал ее присутствия в замке, и, возможно, ей не следовало приезжать, но она здесь, к счастью или несчастью, и хотя это, несомненно, бесполезная затея, она должна выяснить, сможет ли чем-нибудь ему помочь.
А может быть, она сама нуждается в помощи! Мужчина с такой внешностью, должно быть, имел от многих женщин предложения помочь ему справиться со своим горем. Разумеется, если он вел себя с ними так же грубо, как с ней, большинство из них не выдерживало и сбегало. Однако Оливия была готова держать пари, что были и такие женщины, которые считали его поведение вызовом. И несомненно, лорд Шелдон с его благородной внешностью и атлетической фигурой представлял собой приз, достойный борьбы.
Однако Ливви не собиралась завоевывать его и не стремилась соревноваться с кем-то. Она просто хотела помочь ему, вот и все. Хотя лорд Шелдон был весьма привлекателен, заставляя ее сердце учащенно биться, и хотя он не был лишен романтических чувств, он явно не для нее. И это вполне устраивало Ливви. Может быть, ей все-таки следует показаться доктору. Этот удар об пол явно повредил ее разум.
— Может, мне ненадолго прилечь? — рискнула она предложить.
— Конечно, дорогая, — сказала тетя Кейт. — О, миссис Мэддок, вы явились как раз вовремя.
Пожилая женщина с округлыми формами поспешно вошла в холл.
— Мистер Говер только что сообщил мне, что случилось. — Она сделала паузу, чтобы восстановить дыхание. — С вами все в порядке, мисс? Может быть, послать за?..
— Нет! — одновременно возразили Оливия и лорд Шелдон.
— Благодарю вас, — сказала Ливви, обращаясь к экономке, — мне надо всего лишь немного отдохнуть, и я буду чувствовать себя так же хорошо, как прежде.
— Прошу прощения, дамы, но у меня много дел, и я должен незамедлительно ими заняться. Передаю
