– Ты знаешь Пейно?
– Ее мужа – да.
– Но откуда ты? Я не видел раньше никого, похожего на тебя.
– Из другого мира. А где Маттерплей?
– Это первая страна за Топящим морем.
– Ну и как там – как вы развлекаетесь? Те же вечныеу бийства и неожиданные смерти?
– Ты болен? – спросил Дигран, – Кто эта женщина, и почему ты следуешь за ней по пятам, как раб? Мне она кажется безумной. Что это за труп – почему ты повсюду таскаешь его за собой?
Тайдомин улыбнулась.
– Я слышала, про Маттерплей говорят, что, если посеешь там ответ, тут же вырастает обильный урожай вопросов. Но почему ты нападаешь на меня без всякой причины, Дигран?
– Я не нападаю на тебя, женщина, но я тебя знаю. Я смотрю в тебя и вижу безумие. Это не имело бы значения, но мне не нравится, что такой разумный человек, как Маскалл, попался в твои грязные сети.
– Я думаю, что даже вы, умники Маттерплея, иногда ошибаетесь в людях. Однако я не спорю. Твое мнение, Дигран, для меня ничто. Отвечай на его вопросы, Маскалл. Не ради него – а потому что твоей женственной подруге будет несомненно любопытно узнать, почему тебя видели с мертвецом на плечах.
Губа Маскалла отвисла.
– Ничего не говори своей сестре, Дигран. Вообще не упоминай моего имени. Я не хочу, чтобы она знала о нашей встрече.
– Почему?
– Я не желаю – разве этого недостаточно?
Дигран казался бесстрастным.
– Мысли и слова, – сказал он, – которые не соответствуют реальным событиям мира, считаются самым позорным в Маттерплее.
– Я не прошу тебя лгать, лишь хранить молчание.
– Скрывать правду – это особая разновидность лжи. Я не могу выполнить твое желание. Я должен рассказать Джойвинд все, раз я это знаю.
Маскалл встал, и Тайдомин последовала его примеру. Она коснулась руки Диграна и странно посмотрела на него.
– Этот мертвец – мой муж, а убил его Маскалл. Теперь ты понимаешь, почему он хочет заставить тебя молчать.
– Я догадался, что здесь что-то нечисто, – сказал Дигран. – Неважно – исказить факты я не смогу. Джойвинд должна знать.
– Ты отказываешься считаться с ее чувствами? – бледнея, сказал Маскалл.
– С чувствами, которые расцветают на иллюзиях и чахнут и умирают на реальностях, считаться не стоит. Но чувства Джойвинд не таковы.
– Раз ты отказываешься сделать то, что я прошу, по крайней мере, возвращайся домой, не встречаясь с ней; эта встреча доставит твоей сестре мало удовольствия, если ты принесешь ей такие новости.
– Что за странные отношения между вами? – спросил Дигран, глядя на него с внезапно возникшим подозрением.
Маскалл несколько смутился.
– Боже праведный! Не сомневаешься же ты в своей сестре? В этом чистом ангеле?
Тайдомин мягко коснулась его.
– Я не знаю Джойвинд, но кто бы она ни была и на кого бы она ни походила, я знаю следующее – ей больше повезло с другом, чем с братом. А теперь, Маскалл, если ты действительно ценишь ее счастье, тебе придется сделать какой-то решительный шаг.
– Я и собираюсь, Дигран, я прерву твое путешествие.
– Если ты замышляешь второе убийство, ты, без сомнения, человек не простой.
Маскалл обернулся к Тайдомин и рассмеялся.
– Похоже, в этом путешествии я оставляю за собой след из трупов.
– Зачем труп? Убивать его нет необходимости.
– Спасибо и на том! – сухо сказал Дигран.
– Тем не менее какое-то преступление вот-вот произойдет. Я это чувствую.
– Тогда что мне делать? – спросил Маскалл.
– Не мое дело, и по правде сказать, меня это мало интересует… На твоем месте, Маскалл, я бы долго не колебалась. Неужели ты не понимаешь, как поглощают существ, которые своей слабой упрямой волей противятся тебе?
– Это еще худшее преступление, – сказал Маскалл.
