Призрак опять подрос. Правда, теперь он весь колючий. Волосы стоят дыбом — каштановые и на вид очень жесткие. Сейчас до него лучше не дотрагиваться, думает Луиза. Всю ночь призрак ползает возле ее кровати на пузе, как змея. То в одну сторону, то в другую. Погружает пальцы рук в пол, словно в песок, и отталкивается ногами. Рот все время открыт, будто поглощает воздух.
Луиза идет на кухню. Открывает банки с консервированной фасолью, грушей и сердцевиной пальмы, выкладывает по нескольку кусочков на тарелку и ставит перед ним. Призрак скользит мимо. Может, он привереда, как Анна. Луиза понятия не имеет, что ему надо. Но она больше не пойдет спать в гостиную. Чья это спальня, в конце концов? Заснуть так и не удается, и Луиза всю ночь прислушивается к тому, как призрак ползает взад-вперед по чистому полу.
Утром призрак висит вверх ногами у стены в кладовке. «С меня хватит» — думает Луиза и отправляется в торговый центр за музыкальными дисками. Пэтси Клайн, Эммилу Харрис, Хэнк Уильямс, Джонни Кэш, Лайл Ловетт. Она просит консультанта посоветовать ей диск с йодлем, но молодой человек ничем не может помочь.
— Ну и ладно, тогда я возьму эти.
Пока он прокатывает ее кредитку, она спрашивает:
— Погодите, а вы хоть раз видели привидение?
— Вас это не касается, мадам. Да если б мне хоть одно попалось, я б его тут же взял в оборот — пусть покажет, где клад зарыло. Выкопал бы, стал бы весь в шоколаде и не продавал бы вам это дерьмо под названием кантри. Только, конечно, если клад не проклятый.
— А если у привидения нет никакого клада?
— Ну, тогда загнал бы его в бутылку и продал в музей. Настоящее живое привидение! Хоть сколько-то за него отвалят? Тогда я купил бы большую тачку и колесил бы по всей Калифорнии. Сам бы музыку писал, и без всяких долбаных йодлей!
Кажется, привидению понравилась Пэтси Клайн. Оно, конечно, не сообщило об этом. Но и не исчезло. Просто вылезло из кладовки и разлеглось на полу, так что Луизе приходится его обходить. Сейчас призрак стал толще, еще плотнее, что ли. Может, при жизни он был фанатом Пэтси Клайн. Волосы на нем стоят дыбом и колышутся, будто их шевелит ветерок.
Джонни Кэш нравится им обоим. Приятно — теперь у них есть что-то общее.
«Ну всё, подамся в Джексон» — напевает Луиза. Песенные герои, молодая пара, утратили жар своей любви. Теперь им холодно, и они собираются в Джексон. «Да хватит, не мели. Ты там будешь на мели.»
Посреди ночи звонит телефон. Луиза подпрыгивает в кровати:
— Что? Что ты говоришь?
Где она, в гостинице? Но Луиза быстро определилась. Призрак опять под кроватью, только рука торчит — будто ловит такси для спящих. Луиза берет трубку.
— Номер восемь мне сейчас такое сказал! — голос Луизы. — Ты пробовала кантри на своем призраке?
— Да, — сказала Луиза, — только не сработало. Кажется, ему понравилось.
— Уф, гора с плеч. Так, а что ты делаешь в пятницу?
— Работаю. А потом даже не знаю. Может, возьму фильм в прокате или еще что-нибудь. Хочешь прийти посмотреть на призрака?
— Можно, я с собой еще народ приведу? После репетиции. Виолончелисты тоже хотят на него посмотреть. Ну, и сыграть для призрака… даже не знаю, как это объяснить. Может, ты и ужин организуешь? Например, спагетти. Ну, и салатик там, чесночный хлеб. Я могу принести вино.
— А сколько виолончелистов?
— Восемь. И Патрик не сможет посидеть с Анной, так что мне, наверное, придется взять ее с собой. Это будет познавательно. Призрак до сих пор голый?
— Да, но теперь он оброс шерстью, так что все в порядке. Можешь сказать ей, что он собака. Так что ты задумала?
— Все зависит от призрака. Если виолончелисты ему понравятся, он может уйти вместе с кем-нибудь из них. Просто поселится в виолончели, и все. Видимо, это как-то положительно влияет на музыку. Да и привидению не повредит. Будет как маленькая рыбка, живущая на большой рыбе. Рыба-прилипала. Симбиоз, понимаешь? Мне номер восемь это рассказал. Инструменты с призраками — уже не просто инструменты. У них будто есть душа. И музыкант уже не на инструменте играет, а на душе.
— Ну, я не знаю, подойдет ли мой призрак. Он же большой. По крайней мере, иногда.
— На самом деле виолончель внутри гораздо просторнее, чем кажется на первый взгляд. К тому же тебе ведь от этого призрака все равно никакой пользы.
— Да нет, вроде.
— Только больше не говори никому, а то от музыкантов не будет отбоя. Примутся осаждать твой дом днем и ночью. Ни минуты покоя не дадут. Каждый будет пытаться украсть его. Так что смотри, не проболтайся.
К Луизе на работу зашли Глория и Мэри. Они уезжают с группой на неделю в Грецию. Объездят все острова. Обе помогали Луизе бронировать гостиницы, составлять маршруты, оформлять бумаги и заказывать автобусы. Обе обожают Луизу. Рассказывают ей о своих сыновьях, показывают фотографии. И тоже считают, что ей пора выйти замуж, родить ребенка.
— Вы когда-нибудь видели привидение?
Глория качает головой, а Мэри говорит:
— Душенька, ну конечно видела, в детстве — сколько раз! В некоторых семьях есть свои фамильные призраки и прочая чепуха. Сейчас, конечно, не то, что раньше. У меня и зрение уже село…
— А что вы с ними делали?
— Да ничего. В пищу не годятся, поговорить особо не поговоришь — не стоит особо обращать на них внимание.
— Мы с девчонками как-то раз играли с планшеткой для спиритических сеансов, — рассказывает Глория. — Спрашивали, за кого нам суждено выйти замуж, и оно что-то отвечало. Я уже все забыла. Но не помню, чтобы это предсказание сбылось. Ох и струхнули мы тогда! Спросили имя духа, который с нами говорил, и планшетка выдала: 3-Е-В-С. Потом пошел просто бессвязный набор букв. Тарабарщина.
— А музыка на них действует?
— О, музыку я люблю, — улыбается Глория. — Иногда от какой-нибудь песенки слезы так и наворачиваются. Я даже как-то выбралась на концерт Фрэнка Синатры, правда, он меня не впечатлил.
— Призраки чувствуют музыку, — качает головой Мэри. — Иногда она беспокоит их. Но есть и такая, которая успокаивает. Бывало, мы ловили привидения на скрипку брата, они так и залетали туда. Знаете, будто рыбачишь или ловишь светлячков кувшином. Только мама всегда просила нас отпускать их.
— У меня живет привидение, — признается Луиза.
— Может, его спросить о чем-нибудь? — предлагает Глория. — О том, что бывает после смерти. Хорошо ведь заранее что-то узнать о том месте, куда предстоит попасть. Я вообще-то не против новых мест, но хотелось бы получить хоть какую-то информацию. Хотя бы в общих чертах.
Луиза задает призраку вопросы, но ответов не получает. Наверно, он просто не помнит, каково это — быть живым. Или уже говорить разучился. Разлегся в спальне на полу: лежит себе на спине, ноги врозь, и смотрит на Луизу, как на новые ворота. А может, просто вспоминает Англию.
Луиза готовит спагетти, а Луиза заказывает продукты по телефону.
— Думаешь, не хватит шампанского? Это торжественный вечер, я понимаю, но все-таки не хочется, чтобы все напились. Пусть лучше будут просто счастливы. Счастливы выписать чек. Что хорошего, если гости попадают в салат? Ладно, как ты думаешь, сколько нам еще надо?
Анна сидит на полу в кухне и смотрит, как Луиза шинкует помидоры.
— Приготовь мне что-нибудь зеленое, — требует она.
