– Тогда оставайся здесь.
Она сложила руки на груди. Правый локоть тут же напомнил о себе – поврежденное сухожилие потеряло эластичность.
– А что я буду делать в Крепости Дракона? Маргейн скоро уйдет на покой.
– Я не могу натянуть тетиву лука, – резко ответила Соколица. – Кроме того, эту должность заслужил Орм. Я не намерена вставать у него на пути. – Орм, сидевший на другом краю стола, покраснел как маков цвет.
Карадур наклонился вперед. В его глазах вспыхнул голубой огонь, более яркий, чем свет факелов.
– Тогда оставайся в качестве моего советника, моего учителя – моего друга. Мы связаны, Охотница. Ты чувствуешь это, именно твоя ярость позвала меня с небес.
Да, Соколица знала: она и сейчас ощущала пылающую связь между ними. Перед ее внутренним взором промелькнули драконы: золотой, серебряный, черный, лазурный, красный, белый, и еще два – цвета железа и цвета камня. Со сложенными и с распростертыми крыльями они метались в клетке ее разума, мчались по голубым небесам, в лунном свете, над снежными равнинами, сквозь черное, лишенное звезд молчание, через сияющее сердце солнца…
Она не могла пошевелиться. Люди смотрели на нее, не сводя глаз.
Существовали слова, которые она могла произнести. Лучница слышала, как другие их произносят.
То были всего лишь слова. Она в них не нуждалась. Соколица протянула руки через стол и ощутила, как его жаркие ладони сжали ее запястья.
– Я останусь, милорд, – сказала она.
Когда Террил вышла из зала, в осеннем небе сияла Луна Охотников, пухлая и желтая, как яблоко из Камени. Ветерок принес из сада ароматы жимолости и розмарина, Соколица вышла во двор, нашла скамейку и села.
Прошло некоторое время, и в ночь, залитую лунным светом, вышел мужчина. Соколица решила, что это Хью или Герагин, но ошиблась: это был Азил. Она кивнула ему. Певец уселся на другом конце скамейки. Над их головами, широко распластав белые крылья, пролетела желтоглазая сова.
– Теперь он стал настоящим Драконом. Ты это чувствуешь?
– Да, – коротко ответила она.
– Он сдерживает свою силу со всеми. Почти со всеми.
– А с тобой?
– Нет.
– Тебе трудно?
– Иногда. –
– Я научу тебя всему, что знаю, – обещала она. – Но кто может знать, чего хочет он?
– Ты не знаешь?
Она покачала головой.
– Больше всего на свете он мечтает найти своих родичей. Вот уже шесть месяцев он летает над Риокой, разыскивая их.
– Почему?
– Потому что он один, – ответил Азил. – У него нет отца – остались лишь воспоминания, нет матери, нет брата, нет никого, кто был бы похож на него, во всей Риоке. Он Дракон Чингары, других нет. Ты можешь это себе представить?
Она не могла. Ее мать все еще жила в Войане; женщины, которых она называли сестрами, были разбросаны по всей Риоке: темноволосые, зоркие женщины, многих из них Соколица не встречала, но знала, что сразу же их узнает – ее кровь заноет…
– Нет. – Камни у нее под ногами поблескивали в лунном свете. Сова неожиданно устремилась к земле. Тоненько пискнула мышь. Потом стало тихо. – А если он их не найдет?
– Если он их не найдет, – отвечал Азил, – то начнет искать женщину, которая согласится стать его женой и родить ему детей.
– Ты не против?
Азил улыбнулся и задумчиво проговорил:
– Я не буду знать до тех пор, пока это не произойдет. Он станет другим. Но я смогу это перенести.
Они вернулись в зал. Дракон ушел, но Хью, Герагин и Орм еще оставались. Орм достал игральные кости. Хью откинулся назад, положив голову ей на колени. Соколица в задумчивости перебирала его волосы. Азил вышел из зала. Она знала, куда он направляется. Наклонившись, она подула Хью в ухо.
– Вставай, – прошептала она, – пойдем в мою комнату.
Соколицу разбудили звуки рожка.
«Вставайте, вставайте, вставайте!»
Она приподнялась, опираясь на локоть. Несколько мгновений лучница не понимала, где находится: было холодно, все вокруг заливал лунный свет, а звук рожка во мраке ночи напомнил ей огонь, стрелы и лед. Хью уже не было рядом.
Он оставил окно открытым; занавески трепетали, точно паруса на ветру. Снизу доносился отчаянный вой собак. Рожок продолжал петь:
«Вставайте, вставайте, вставайте!»
Соколица быстро оделась и выскочила в общий зал. Там горели все факелы, светильники и свечи. Посреди зала стояли Дракон и женщина с хлыстом в руках. Она была одета в мужские бриджи и солдатскую кожаную куртку, лицо покрыто дорожной пылью. Было видно, что в прошлом она была необыкновенно красива. Прежде Соколица никогда ее не встречала. Зал быстро заполнялся мрачными мужчинами. Лучница взглядом поискала Хью.
– Кто она? Что произошло?
– Меллия Амдур, – напряженно ответил Хью. – Жена Торина Амдура.
Между тем женщина продолжала говорить:
– Герн поехал за ними. Он ранен, но продолжает их преследовать.
– Кто они такие? – спросил Дракон.
– Я не видела: платки скрывали их липа. Они приехали со стороны гряды Колла. Отряд состоял примерно из двадцати человек. Многие были пьяны, они громко смеялись. И они не стали поджигать амбар. Я оставила там Лианну с детьми, девушками и конюхами. – Ее голос дрогнул, но она заставила себя успокоиться.
Дракон положил руку ей на плечо.
– Мы их найдем, – сказал он. – Герагин, я хочу, чтобы тридцать вооруженных всадников были готовы выступить в самое ближайшее время. Меллия, они тебя видели?
– Да, они видели, как я ускакала. Трое пытались меня преследовать, но я взяла Напева, самого быстрого из наших коней, к тому же я лучше знала дорогу. В лесу мне удалось оторваться от них.
Неожиданно заговорил Азил Аумсои, сидевший у дальней стены.
– Они не догадываются, что Меллия здесь. Почти наверняка грабители решили, что она поскакала в Чинтару. И будут ждать нападения со стороны восточной дороги.
– Тогда мы атакуем их с севера. – Карадур заговорил громче. – Послушайте все. – В зале воцарилась тишина. – Двадцать человек, возможно, они пришли с земель Рео Унамиры, сегодня ночью сожгли дом Торина Амдура и угнали его скот. Торин и Гарт погибли. Дети и слуги остались в амбаре. Сначала мы поскачем на ферму, а потом отправимся за убийцами. Макаллан здесь?
– Да, милорд, – спокойно отозвался целитель.
– Ты понадобишься. М. арек, здесь будешь командовать ты. Орм, сегодня ты поведешь лучников. Охотница! – Огонь Дракона горел в ее разуме. – Там могут быть раненые. Ты найдешь их для меня?
Она освободилась от его огня.
– Да, милорд.
