– А, значит, ты испытываешь отвращение. Что ж, посмотрим. – Он решительно двинулся по направлению к Саммер.
Саммер с тихим криком рванулась, насколько позволяла длина веревки, связывающей ее руки, но Татуайлер грубо схватил ее, и она вскрикнула. Ей были невыносимы его прикосновения, невыносима сама мысль о том, что он поцелует ее.
Татуайлер прижал Саммер к себе, не обращая внимания на стягивающие ее запястья веревки. Лицо негодяя и его жадно приоткрытые губы были уже совсем близко. Несчастная, тяжело дыша, извивалась и вырывалась, насколько позволяли ей путы.
Прижав пленницу к деревянной скамье, Татуайлер попытался схватить ее за подбородок и поцеловать.
Эта борьба и мягкое покачивание корабля неожиданным образом подействовали на молодую женщину. Она согнулась, и Татуайлер еле успел отскочить, прежде чем ее вырвало.
Униженная, несчастная, содрогающаяся от жутких приступов тошноты, Саммер с трудом дотащилась до койки, пока Татуайлер лихорадочно пытался разыскать хоть какое-нибудь ведро.
– Черт возьми, еще ни одну женщину от меня не тошнило! – раздался его возмущенный возглас, и Саммер вздрогнула. Она чувствовала себя слишком плохо, чтобы отвергнуть ведро, которое Татуайлер сунул ей в руки.
Грубовато похлопав ее по спине, Татуайлер недовольно проворчал:
– Надеюсь, ты не беременна? Мне не нужен ребенок от другого мужчины. Слышишь, не нужен!
Саммер ошеломленно посмотрела на него. Беременна? Она попыталась собраться с мыслями. Нет, это маловероятно. А собственно говоря, почему маловероятно? Последний раз у нее были месячные еще до замужества, и после этого она вполне могла забеременеть. Это все объясняло. Резкие перепады настроения и приступы жуткой тошноты. Да, конечно, она беременна.
Саммер подняла взгляд, но тут ее скрутил очередной приступ. Татуайлер, быстро отскочив в сторону, отвернулся...
В тот же момент из двери раздался протяжный возглас:
– Ты изобрела новый метод избавления от врагов, любовь моя? Мне бы такое и в голову не пришло.
Саммер с трудом подняла голову и увидела стоявшего в дверном проеме со шпагой наголо виконта. Его глаза горели гневом, а на губах играла знакомая ей беспечная усмешка. Саммер попыталась улыбнуться, но снова пришлось согнуться над ведром.
Дальнейшие события пронеслись перед глазами Саммер, словно быстро сменяющиеся картинки калейдоскопа. Сквозь пелену тумана она ощущала объятия Джеймса и видела, как Киннисон брал под стражу Бартона Шрайвера и Татуайлера. Они должны были вернуться в Соединенные Штаты и предстать перед судом за измену – Киннисон собрал для этого достаточно доказательств.
Молодой человек подошел к Саммер, чтобы попрощаться, и опустился перед ней на колени. Туман клубился вокруг них, словно плащ призрака, а в отдалении раздавались крики королевских гвардейцев, производивших арест. Все это делало ночь еще более зловещей и наводило ужас.
– На этот раз я точно уверен, что оставляю тебя в надежных руках, – с грустью произнес Гарт и тут же рассмеялся. – Я хочу, чтобы ты знала: если бы мне не пришлось срочно отплывать во Францию с письмами, которые твой дядя написал Талейрану, я не стал бы так торопиться и не обошелся бы с тобой так дурно.
Саммер слабо покачала головой.
– Все в порядке. Ведь если бы все сложилось по-другому, я никогда бы не встретила Джейми. Я рада, что все так получилось. – Она запнулась и нахмурилась. – Письма? Но зачем ты повез их во Францию?
– А как иначе можно было перехватить их? Не волнуйся, я следовал указаниям губернатора Клейборна. Он придумал отличный план. Вот только твое появление застало меня врасплох.
– Да уж. – Саммер попыталась улыбнуться и почувствовала, как Джеймс крепче обнял ее за плечи.
Киннисон хотел уже встать, но Саммер взяла его лицо в ладони и поцеловала в щеку.
– Ты был моей первой любовью, Гарт, – произнесла она, отпуская его, и молодой человек тут же отошел в сторону, с опаской поглядывая на виконта. – Я рада, что испытала это. Но Джеймс Камерон – моя настоящая любовь... и последняя.
На какое-то мгновение Саммер показалось, что ее муж так ничего и не понял, но Джеймс посмотрел на Гарта и широко улыбнулся:
– Ты слышал, Киннисон? Я – настоящая любовь. Никогда не забывай этого.
Уткнувшись в грудь Джеймса, Саммер закрыла глаза и почувствовала, как муж подхватил ее на руки и понес к карете.
– Так ты все еще считаешь меня испорченным? – удивленно спросил Джеймс.
Он провел пальцем по носу жены и печально улыбнулся, когда она ответила:
– Конечно. Ты ведь нисколько не изменился. – Схватив мужа за палец, Саммер больно укусила его. – Ты ужасный человек, самоуверенный и высокомерный.
Джеймс перекатился на спину и посмотрел на небо. Над его головой плыло пушистое облако, а синева неба была такой яркой, что он невольно подумал о глазах Саммер. Виконт снова улыбнулся и приподнялся на локте. Саммер лежала рядом, растянувшись на пледе, который они расстелили на траве в саду. На ухоженной клумбе цвели цветы, а воздух наполнял аромат жасмина.
Слова Саммер не на шутку уязвили его, и он долго смотрел на нее.
– Но тебе все же следует признать, что я спасаю тебя от опасностей с завидным постоянством. Я –
