и внизу было темно, у него кружилась голова, и пугала мысль о том, что враги услышат шум: меч в ножнах ударялся о стену. Однако он благополучно добрался до верхушки башни. Чьи-то руки обхватили его за плечи, кто-то заставил его опуститься на колени, и знакомый голос шепнул:
– Лежи. Идет караульный.
Альрик притаился в тени. Караульный его не заметил и прошел мимо, но темная фигура Робина привлекла внимание солдата. Он резко окликнул Робина и, не получив ответа, обнажил меч. Вынырнувший из темноты Зарок громко вскрикнул, а Робин бросился вперед, выхватывая кинжал и ударил караульного. Зазвенела кольчуга, когда солдат со стоном упал на камни.
– Пришлось его убить, – пробормотал Робин. – Он мог поднять тревогу.
– Не жалей его, – отозвался Зарок. – Это был жестокий, злой человек. Больше нет на башне караульных; поторопи своих людей.
Робин тихонько свистнул. Один за другим стрелки взбирались по веревочной лестнице, последним поднялся Вилль Рыжий. На это ушло около получаса, Альрик беспокоился, как бы их не застигли врасплох, но карлик оставался невозмутимо спокоен. Он был одет в пестрый костюм, за поясом у него торчал странный кривой меч и кинжал.
– Не бойся, нас не поймают, – сказал он Робину. – На страже стоит Хильда, жена Стифена. Она никого не пропустит. У нее есть кинжал, и она не задумается пустить его в дело. А теперь следуйте за мной и старайтесь не шуметь. Если кто-нибудь нам встретится – убейте его раньше, чем он успеет крикнуть.
Спустившись по каменной лестнице в помещение башни, они увидели стоявшую на страже Хильду и от нее узнали, что пока все идет хорошо. Винтовая лестница вела отсюда во двор. Осторожно они спустились вниз и притаились в тени крепостных стен. Было тихо и темно; глухо доносились издалека шаги караульных. Молча двинулись они вперед и вскоре подошли к внутренней стене крепости. Здесь возвышались две башни. Остановившись перед маленькой низкой дверью в одной из этих башен, Зарок тихо сказал:
– Здесь всегда находятся двое караульных. Один сторожил, другой спит. Тот, кто сейчас на страже, разрешил мне пройти, и на мой стук откроет дверь. Нужно убить обоих. Я покончу с первым; кто убьет второго?
– Предоставь нам первого, а сам займись вторым, так как ты знаешь, где он находится, – отозвался Робин.
Зарок согласился и постучал. Послышались шаги, дверь приоткрылась, и чей-то грубый голос сказал:
– Долго же ты шлялся, черномазый! А ведь обещал через пять минут вернуться.
Не успел он выговорить последнее слово, как кто-то схватил его за горло и заткнул ему рот тряпкой. Пока Робин держал солдата, Альрик и Вилль Рыжий сняли с пленника пояс и связали ему руки за спиной.
– А где же второй? Ты его связал? – спросил Робин Зарока.
Глаза карлика вспыхнули ненавистью.
– Я его убил, – сказал он, вытирая кинжал плащом пленника.
Робин посмотрел на него неодобрительно. Поступок карлика казался ему зверским. Лишь много времени спустя он узнал, какие злодеяния совершались в Конистонском замке, и понял, почему Зарок так глубоко ненавидел этих людей. Но сейчас некогда было предаваться размышлениям. Они вышли во внутренний двор и направились к жилищу Николаса.
– Его я бы хотел пощадить, – сказал Зарок. – Он – старый ворчун, но незлой человек.
– Не бойся, я не хочу его убивать, – ответил Робин Гуд. – Мы не тронем тех, кто не будет нам сопротивляться. Одного только де Молака я бы не пощадил.
Николас жил в каменном строении, примыкавшем к замку. Следуя за карликом, стрелки пересекли двор, гуськом вошли в низкую дверь, которую Зарок отпер ключом, и по винтовой лестнице поднялись в маленькую комнатку, освещенную тускло горевшей лампой. Карлик приложил палец к губам и на цыпочках скользнул в дальний угол комнаты, завешенный куском материи. Робин и Альрик следовали за ним по пятам. Когда карлик отдернул занавеску, они увидели сторожа Николаса, толстого, краснощекого старика. Он лежал на узкой койке и, по-видимому, спал; на стуле у изголовья стояла пустая кожаная фляжка.
– Куда он прячет ключи? – шепотом спросил Робин. – Мы можем их взять, не разбудив его.
– Не удастся, – ответил карлик. – Он всегда привешивает их к поясу.
– Ну, ничего не поделаешь. Я позабочусь о том, чтобы он не кричал, а ты, Зарок, снимай ключи.
И с этими словами Робин быстро обмотал одеялом голову спящего. Николас проснулся и попытался сбросить одеяло, но Альрик крепко его держал, а карлик завладел связкой ключей. Тогда Робин снял одеяло с головы старика, и тот, мигая, уставился на обступивших его людей. Узнав Зарока, он сделал попытку встать, но Робин сжал его руку и внушительно сказал:
– Лежи смирно, и никто не причинит тебе вреда. А если посмеешь пикнуть, я заколю тебя кинжалом в сердце.
У Николаса зуб на зуб не попадал от страха.
– Кто ты такой? – заикаясь, выговорил он. – Черт, что ли?
– Он самый, – отозвался Робин. – Альрик, дай-ка веревку.
Старика связали по рукам и по ногам, покрыли одеялом, а рот заткнули кляпом.
– Если ты не дурак, лежи спокойно, – шепнул ему Робин.
Взяв стоявшую на столе лампу, Зарок спустился с лестницы и, миновав несколько коридоров, вошел в часовню. Убедившись, что стрелки следуют за ним, он нажал потайную пружину в одной из колонн. Через минуту стрелки гуськом спускались по каменным ступеням в подземелье замка. Долго шли они по длинным коридорам и, наконец, остановились перед массивной дверью, за которой слышались заглушенные голоса. Зарок долго подбирал ключи. Когда дверь распахнулась, Робин увидел лежавших в углу на соломе узников. В этих исхудавших, запачканных грязью и кровью людях он не сразу узнал Стифена, Диккона и Мэтью. Они щурились от света, резавшего им глаза; двое начали стонать, а Стифен сказал:
– Ребята, видно, нам помирать пора. Опять Арнульф пришел нас мучить.
– Ты ошибаешься, приятель! Это не Арнульф, – тихо отозвался Робин.
Узнав его голос, Стифен вскочил и бросился ему навстречу, от слабости он едва держался на ногах.
– Робин Гуд! Ты нас не покинул! Как ты сюда попал?
– Сейчас некогда объяснять. Скажи, ты можешь стоять и ходить?
– Да, да! Я ослаб, но если мне дадут хлеба и воды, я даже драться смогу. Я еще отомщу этим негодяям.
– Я принесу вам поесть, – сказал Зарок. – Выходите из темницы! Не бойтесь – здесь только друзья.
Несчастные повиновались. Как выяснилось впоследствии, их несколько раз пытали: де Молак хотел узнать, где провели они эти последние несколько месяцев.
Между тем Зарок дрожащей рукой отпер дверь другой темницы. Он вошел, высоко держа лампу; Робин и Альрик последовали за ним. На соломенной подстилке сидел человек с седыми волосами и длинной седой бородой. Он протирал глаза, недоумевающе смотрел на вошедших и жалобно повторял:
– Что вам нужно? Что вам нужно? Зачем вы меня разбудили? Мне снилось солнце...
Зарок подбежал к нему, помог встать и заговорил с ним на непонятном языке. Выслушав его, старик подошел к Робину.
– Может ли это быть? – воскликнул он. – Неужели вы – тот самый человек, который обещал вернуть мне свободу? О, уведите меня отсюда! Дайте мне умереть на воле!
– Рано говоришь о смерти, – отозвался Робин. – Вы вернетесь к тем, кому вы дороги.
– Нет у меня никого. Я одинок, – сказал старик.
– Вы – Реджинальд де Траси? – дрожащим голосом спросил Альрик.
– Да, так меня звали когда-то, – задумчиво отозвался старик. – А ты кто?
– Сейчас не время об этом говорить, но вы должны знать, что у вас есть друзья, вы не одиноки, – сказал Альрик. – Хватит ли у вас сил следовать за нами?
– Да. Я каждый день шагал взад и вперед по своей темнице, чтобы не разучится ходить.
Зарок снова сказал несколько слов на непонятном языке и вывел узника в коридор. Старик с недоумением посмотрел на вооруженных стрелков; казалось, он не верил своим глазам.
Мешкать было нечего. Карлик снова повел их по коридорам, и через несколько минут они вошли в
