принято в армии. Черные, чуть тронутые серебром, они были чистые и тщательно уложенные, и Джейме решила, что у этого человека наверняка есть еще и собственный душ. Одного этого уже хватило для того, чтобы в ней проснулась язвительность.
За спиной Макмиллана висел маленький плакат, выполненный клинописью. Джейме тотчас же вспомнила сеть заведений «Эпплби», именующих себя «ресторанами вашего родного города». В каждой конкретной забегаловке сети на стенах красовались фотографии каких-нибудь местных достопримечательностей. Вот и Макмиллан повесил плакат из Ура.
Разумеется, Джейме ему не доверяла. Она не сомневалась в том, что этот Фрэнк – громогласный патриот, размахивающий звездно-полосатым флагом, однако взаимная неприязнь армии и рыцарей плаща и кинжала была слишком сильна. Быть может, все объяснялось тем, что ЦРУ, в отличие от армии или, скажем, военно-морского флота, так и не смогло выставить более или менее приличную футбольную команду.
Но с другой стороны, Фрэнк Макмиллан был прав. Нынче на рассвете кто-то ведь выходил на связь на закрытых армейских частотах.
– Я просто пытаюсь понять, что сегодня утром произошло на шоссе, – начал Макмиллан.
Джейме тотчас же со страхом подумала, что он расспрашивает ее как подозреваемую или возможную сообщницу.
– Я тоже, мистер Макмиллан, – сказала она.
– Я уже и сам догадался. Почему бы нам не попробовать помочь друг другу? Вы помните позывные того призрачного абонента, который связался с вами по радио?
– «Скала три-ноябрь», – ответила Джейме.
– Голос вы не узнали?
– Нет. Мне показалось, говоривший по-южному растягивал гласные, но, может быть, это было сделано умышленно.
– Данное сообщение заманило вас в западню?
– Совершенно верно, сэр, прямо в западню.
– Однако ваша машина отстала?
– Да. У нас колесо запуталось в колючей проволоке.
– Пока вы разбирались с этим, к вам подошло гражданское лицо – женщина, которая сказала, что остальных направили в западню.
– Да.
– Вы знали эту женщину?
Джейме пристально посмотрела на Макмиллана, стараясь понять, известен ли ему уже ответ на этот вопрос, как на все предыдущие. Да, известен. Несомненно, она была не первой из конвоя, с кем он беседовал.
– Да, – подтвердила Джейме.
– Как ее звали? – Макмиллан не отрывался от блокнота, в котором делал записи.
– Адара Дунбар.
– Где вы с ней познакомились?
– Мы учились вместе.
– В Принстонской семинарии, штат Нью-Джерси. Хотя первоначально вы поступили в семинарию Богословского союза.
«Похоже, этот тип уже успел досконально проштудировать мое личное дело», – подумала Джейме.
– Итак, каким образом вы встретились здесь, в Ираке?
– На этом мои ответы иссякли, – сказала Джейме. – Понятия не имею.
– Однако Адара Дунбар точно знала, где вас найти.
– Похоже на то.
– Как она вам это объяснила, сообщила что-то определенное или ничего не сказала?
Перестав записывать, Макмиллан поднял взгляд. Джейме поняла, что у него также иссякли ответы. Больше того, если он не говорил с Родригесом – а штаб-сержант обязательно сказал бы об этом, если бы такой разговор состоялся, Джейме была в этом уверена, – у него не могло быть ответов на эти вопросы.
Итак, что она может ему открыть? Если сотрудник ЦРУ действительно старается разобраться во всем этом, чтобы спасти жизни американским солдатам, нужно рассказать ему как можно больше.
Однако разговор с братом Адары заставил Джейме усомниться в том, что ожерелье, которое она оставила в Уре, имеет какое-либо отношение к военным.
Она отпила еще один глоток холодной газированной воды.
– Адара говорила что-то о том, что нужно найти какой-то пропавший меч. Но я понятия не имею, что она имела в виду.
– Ага. Она упоминала пропавший меч. Однако какой-то неизвестный убил ее до того, как Дунбар успела вам объяснить, где находится этот меч.
– Как впоследствии выяснилось, Адара была ранена пулей еще до того, как нашла нас. Так что, возможно, она все равно умерла бы. Но вы правы, этот тип, одетый как федайин, убил ее, когда мы прибыли на место засады.
Судя по всему, Макмиллан уже был достаточно осведомлен о случившемся. Он ничуть не удивился, когда Джейме рассказала ему о том, что они сами присоединились к товарищам, попавшим в западню.
Он лишь снова откинулся назад, теперь уже не качаясь, а просто играя с указкой, которой делал записи в портативном компьютере. При этом сотрудник ЦРУ не отрывал взгляда от Джейме.
– Майор Ричардс, вы что-нибудь слышали о Копье Судьбы?
– Нет, сэр, ничего не слышала.
– А как насчет Общества наследия предков?
– Понятия не имею.
Макмиллан встал, обошел вокруг складного столика, служившего ему письменным, остановился перед ним, присел на краешек и сказал:
– Мне известно, что вы изучали историю мировых религий. Позвольте объяснить вам, почему я нахожусь здесь. Быть может, это как-то прояснит ваши мысли. Я исхожу из предположения, что вам известно нечто важное, причем вы, возможно, сами не отдаете себе отчета в том, что знаете это. Так что не стесняйтесь остановить меня, если услышите что-нибудь знакомое.
– Попробую.
– Начнем с Копья Судьбы. «Тот, кто держит копье, повелевает миром». Предположительно речь идет о том самом копье, которым пронзили бок Иисусу Христу во время распятия. У копья сменилось множество хозяев, и все они предпринимали попытки повелевать миром. Последним был один тип по имени Адольф Гитлер. Как только рейх захватил Австрию, нацисты нагрянули в музей, в котором хранилось копье. Говорят, Гитлер ежедневно часами смотрел на него. Войдя в Берлин, союзники первым делом разыскали копье и завладели им. Это произошло в тот день, когда Гитлер покончил с собой.
Джейме старалась осмыслить услышанное.
– Очень любопытно. Это была другая война, – наконец сказала она.
– Как выяснилось, это было другое копье. Всего их три. То, которым пользовался Гитлер, сейчас благополучно находится в австрийском музее, откуда и было похищено. В настоящее время в игру вступило другое оружие, вот почему все так засуетились. Речь идет о кинжале из Ура, известном также как Меч Жизни. Он был обнаружен именно здесь, в царских гробницах Ура. Кинжал датируется приблизительно две тысячи четырехсотым годом до нашей эры.
Обернувшись, Макмиллан нашел на столе цветной снимок и протянул его Джейме. Та узнала фотографию, которую видела во время учебы. Однако она успела забыть, какая же это потрясающе красивая вещь.
– Лезвие и ножны сделаны из золота. Рукоятка – из лазурита. Золотая филигрань на ножнах – работа настоящего мастера. Кинжал стоил бы многие миллионы, даже если бы и не имел возраста больше четырех тысяч лет.
– Это самый красивый кинжал – или меч, как кому больше нравится, – какой я когда-либо видела, – заметила Джейме, стараясь сделать вид, будто она всеми силами стремится помочь. – Я действительно
