Один раз я прошла по нему, чтобы выяснить, куда он ведет.
– Ход там, где все обвалилось?
– Заканчивается в пещере, но начинается здесь. Как я уже говорила, он очень длинный, и в нем темно. Но мы должны проверить, уцелел ли ход. Быть может, Ахмет и его сестра остались живы!
– Сафия, не хочу тебя расстраивать, но, по-моему, в пещере никого не осталось в живых.
– Все равно я должна в этом убедиться. Пошли.
Подростки взобрались по узкой ложбине между скалами, куда никто не полез бы по доброй воле.
Когда они добрались до входа, скрытого за раскидистым старым деревом и большими валунами, Тарик спросил:
– Как ты его обнаружила?
– Я шла по подземному ходу с другой стороны, из пещеры, и он привел меня сюда.
– Здесь ход сохранился. – Тарик с опаской заглянул в отверстие. – Но он очень тесный.
– Знаю, – согласилась Сафия. – Но мы должны попробовать!
– Хочешь, пойду я? – спросил Тарик, ожидая, что девочка настоит на том, чтобы самой спасать своих друзей.
– Хорошо, – просто ответила она.
– Ты не против?
– Да, если ты согласен.
Взглянув на узкий ход, уходящий в глубь земли, Тарик пожалел о своем предложении, но если эти люди спасли Сафию, то он просто обязан попытаться им помочь.
– Оставайся здесь, – решительно приказал он сестре. – Если придется звать на помощь, то это сможешь сделать только ты.
– Будь осторожен, – напутствовала его Сафия, после чего беззвучно прошептала молитву.
Скрежещущий звук не смолкал вот уже несколько минут, становясь все громче и настойчивее. Затем он прекратился, сменившись постукиванием.
– Эй, вы нас слышите? – окликнул по-арабски Яни.
– Да, – послышался мужской голос. – Вы в пещере?
– В том, что от нее осталось. А ты где?
– Я прошел по длинному узкому подземному ходу, но он закончился. Передо мной дерево. Рядом с вами оно есть?
Джейме почувствовала, что Яни в темноте ощупывает стены.
– Кажется, есть, – сказал он наконец, затем обратился к Джейме, тоже по-арабски: – У тебя за спиной не доска?
– Да, – подтвердила Ричардс. – Похоже на нее.
– Рядом с нами лежит доска. Ее можно убрать?
– Я ничего не вижу, – произнес мужской голос. – Похоже, она очень длинная и толстая, приваленная с двух сторон землей.
– Джейме, любимая, давай поменяемся местами, – тихо произнес по-английски Яни.
Ричардс поняла, что он ощупывает доску.
– Ее намертво зажало. Нам вряд ли удастся освободить концы, – громко сказал Яни, снова по- арабски.
– Я тоже не могу, – послышался ответ.
– Наша единственная надежда – сломать доску, – сказал Яни. – Но пространства для того, чтобы нанести хороший удар ногой, нет.
– Я тоже не могу развернуться, – донеслось из-за завала. – Позвать помощь?..
– Не уверен, что у нас хватит времени подождать, пока он сбегает за людьми и вернется назад, – прошептал Яни, обращаясь к Джейме. – К тому же если найдут нас, то заметят и этот мешочек. Я попытаюсь выломать доску отсюда. При этом кислород сожжется быстрее. Так что если у меня ничего не получится, я только… приближу наш конец.
Джейме уже чуть ли не жалела о том, что кто-то их нашел. Она успокоилась, сосредоточилась, приготовилась к смерти. Теперь, если у них ничего не получится, это будет катастрофа: прилив адреналина, учащенное сердцебиение, судорожное дыхание.
Но конечно, сейчас, когда их нашли, попробовать обязательно нужно.
– Давай, Яни, – сказала она.
– Я прошу тебя забиться подальше в угол, постараюсь изловчиться и нанести хороший удар ногой. Доска очень толстая. Очевидно, она закрывала вход в подземный лаз. Единственная наша надежда в том, что за прошедшие тысячелетия дерево сгнило. – Затем Яни произнес уже громче, обращаясь к неизвестному человеку: – Отойди назад. Я попробую проломить доску.
– Отползаю, – послышался ответ.
Яни принялся наносить удары ногой по доске там, где она не была засыпана землей, откуда доносился голос.
Наконец, когда Джейме уже с трудом находила в воздухе кислород, раздался треск.
Еще, уже громче.
Затем в подземелье хлынул свежий воздух.
Четыре лошади – жеребец, на котором приехали Джейме и Яни, скакуны Сафии и Тарика и конь самого Хаджи – сгрудились у входа в ущелье.
Первой реакцией Оперативников было огромное облегчение, за которым сразу же последовала мысль о том, что Хаджи исчез неизвестно куда.
– Он стоял в ущелье, под входом в пещеру, – сказала Сафия. – Я его видела.
Они с Тариком уже рассказали о мужчине, который прилетел на вертолете, забрал шкатулку и пытался убить Сафию.
Все четверо стояли, гадая, сколько трупов ждет их на дне ущелья, один или два.
– Давайте я взгляну, – предложил Яни. – Пожалуйста, подержите лошадей. Мы должны взять шкатулку и убраться подальше отсюда, прежде чем придут за телом Макмиллана. Но… я должен взглянуть.
Закинув через плечо мешок, он стал взбираться на груду камней, заваливших вход в ущелье.
Ни у Сафии, ни у Тарика не было ни малейшего желания следовать за ним. Они не хотели знать, что сталось с Хаджи и неизвестным убийцей.
Убедившись в том, что дети останутся ждать, Джейме полезла по камням следом за Яни.
Два трупа лежали рядышком.
Перешагнув через Макмиллана, лежавшего ничком, Яни опустился на корточки перед телом Хаджи. Пощупав пульс на шее, он произнес короткую молитву, затем приподнял голову Хаджи, чтобы снять котомку из козьей шкуры, и тут Джейме испуганно окликнула его по имени.
Яни не увидел, что Фрэнк Макмиллан жив. Тот, собрав остатки сил, приподнялся и навел «беретту» прямо ему в голову.
Притихнув, Фрэнк Макмиллан следил, как мужчина в бедуинском одеянии взбирается по каменному завалу. Он понимал, что у него сломаны ноги, легкие работают с трудом, от потери крови кружится голова. Но он еще не умер и был готов сражаться.
