переключилась на него. Несчастный джинн метался по всему кабинету, пытался спрятаться, где только возможно, но его в буквальном смысле слова выбивали изо всех укрытий. Наконец страховидное существо угомонилось и, помахав плакатиком 'я стану хорошим', скромненько встало в угол. Мгновением спустя в углу уже никого не было; ковер на полу тоже растаял, а выбивалка скакнула в стоящую поблизости китайскую напольную вазу. В ней так удобно хранить сушеный лесной мох и болотную траву…
– Вот как мы его!
– Да, впечатляет. Сколько времени, ну и ну, три часа! Самое большее, что мы можем сегодня сделать, – это разыскать ковер.
После недолгого совещания начать поиски решено было с рынка, как одного из тех мест, где должны водиться джинны. Но, как ни странно, ни ковра с джинном, ни следов его пребывания обнаружено не было. После этого мы совместными усилиями обследовали находящийся поблизости центр развлечений, несколько обменников, (согласно восточным сказкам, менялы являются одними из самых больших грешников), множество забегаловок и винных ларьков. Никакого результата. Ну, и где искать дальше?
Мы лениво бродили по площади возле станции метро. Вдруг я заметила одного из молодых людей, раздающих на улице красочные листочки, рекламирующие все на свете, начиная от сотовых телефонов и заканчивая дачными домиками. Что на этот раз? Вот это я понимаю – в нужное время в нужном месте! 'Круглосуточный центр развлечений 'Три озера' – казино, сауна, бильярд, ресторан и прочие виды отдыха для состоятельных людей'. Я молча протянула листочек своим юным спутникам. Те поняли меня с полувзгляда. Кир отвлекся от поглощения насмерть пережаренного чебурека (ну, как маленькие, честное слово, только отвернешься, а они уже, что попало, в рот тащат!) и высказался за всех:
– Там ему должно понравиться: все, что он любит, в полном ассортименте.
Надя прервала созерцание витрины с бижутерией и выразила желание отправиться в центр развлечений прямо сейчас, ехидно прибавив: 'как жаль, что маленьких туда не пускают'.
– Это кто здесь маленький?! – взвилась с места в карьер Людочка. Да я…
Я перепугалась, что юные ведьмы начнут разбирательство прямо здесь, при всем честном народе, но Вадим и Кир поступили на удивление оперативно – просто растащили их в разные стороны и не магическими методами, а самыми обыкновенными.
Некоторое время спустя, когда девочки окончательно остыли, мы направились к центру развлечений, который, кстати говоря, оказался построен на месте бывшего кинотеатра 'Озерки'. А мы-то думали, что он закрыт на реставрацию…
Там, где еще зимой стояло старинное здание с колоннами, высилось нечто из стекла и бетона. Внутри виднелись бильярдные столы, интерьер ресторана и тренажерного зала, зимний сад с развесистыми пальмами. Внутрь и даже во двор с фонтаном нам вряд ли бы удалось попасть, разве что, с помощью магии. Возле входа застыло несколько жутковатого вида охранников. Интересно, как хозяевам этого милого заведения удалось достать столько отборных гоблинов. У самой воды на месте крохотного пляжа были зачем-то выставлены гигантские рекламные щиты. На ближнем было выведено светящимися буквами: «всегда тарелке будешь рад, когда лежит в ней владсалат», снизу чья-то озорная рука приписала: «искренне ваш Влад Дракула».
Ну и где же коврик? Мы прошли вдоль всего забора, которым теперь был перегорожен когда-то уютный уголок Озерков, обшарили все окрестности – никакого результата. Попробовали задействовать магию, но ничего этим не добились; поселившийся в коврике джинн умело маскировался, а сил у него было и вправду побольше, чем у всей нашей компании. Что же делать-то?
– Ой, сосны танцуют!
Опять?! Я повернулась в указанном направлении. В самом деле, неподалеку от крутого обрыва, который зимой является излюбленным местом поклонников экстремальных санок, сосны перебирали корнями, будто танцевали под слышную только им музыку. Под соснами никого не было и, что самое обидное, никаких признаков ковра, только одно из оставшихся военных укреплений, все никак не запомню, как называется. Сказать, что мы были расстроены, значило бы не сказать ничего. Девочки устало опустились на корни сосен. Я устроилась прямо на торчащей из-под земли бетонной крышке. Вадим и Кир, тихонько обменявшись парой фраз, обошли сооружение кругом, заглянули внутрь и вытащили оттуда… ковер, который все это время преспокойно лежал там, на куче прошлогодних листьев.
Странное дело: вдвоем они еле волокли небольшой коврик, как будто тот весил не меньше старого холодильника. Наконец его пристроили посреди маленькой площадки между деревьев. Сегодня ковром, точнее, его обитателем, уже не заняться; оставить тут – сбежит или найдет себе еще одного хозяина… Нет, этого допустить просто невозможно! Я попыталась настроиться на 'мысленную волну' сосен. Получилось! Они обеспокоены неприятным и опасным соседством, но сами не могут ничего сделать. А если вот так?.. Постороннему наблюдателю показалось бы, что я просто застыла, разведя руки в стороны. Сначала ничего не происходило, а затем зашевелились корни сосен, выходящие на поверхность. Девочки, уютно устроившиеся на них, тихо ойкнули, свалились в песок и застыли с раскрытыми ртами. Несколько корней потянулись к ковру, становясь все длиннее и длиннее. Тот затрепыхался и даже попытался уползти, но корни уже дотянулись до него, проросли сквозь все четыре угла, намертво пришпилив его к месту. Теперь до завтра он никуда не денется.
– Ваша очередь, ученики. Вадим – заклинание невидимости, девочки – вам поручается заклинание отвращения, чтобы никому ни под каким видом не захотелось даже близко подходить к этому месту. Кир, тебе самое ответственное задание – выяснить, не видел ни кто-нибудь случайно, что здесь только что происходило, и чтобы он об этом благополучно забыл.
Устроившись на песочке, покрытом сухими сосновыми иголками, я наблюдала, как детки справляются с работой. Получалось у них на удивление неплохо.
Домой мы вернулись уже поздним вечером. Работа заняла не один час, а потом, какое самое естественное желание может возникнуть прекрасным летним вечером на берегу озера? Правильно, выкупаться! Ну и что из того, что никто к этому не был готов? Простенькое заклинание и вот уже на мне не топик с джинсовыми шортами, а купальник из элитного каталога. Надя наколдовала себе нечто невообразимое с расцветкой под чешую и стилизованным русалочьим хвостом, Людочка – наоборот, закрытый купальник, который переливался всеми цветами радуги. Сумка с пляжными принадлежностями прилетела прямо с веранды. Никто этого не заметил, только парочка собак забеспокоилась, почувствовав что-то неправильное с их точки зрения. Но к мнению собак никто особенно не прислушался, даже их хозяева. А крикливым продавцам подтаявшего мороженого и пирожков почему-то начало казаться, что под каждым пляжным грибком их здесь ждет, не дождется налоговая инспекция…
Ну, а как откажешь взрослым деткам в удовольствии покататься на лодке? Я попыталась не позволить Киру грести, все-таки недавно из больницы, но самолюбивый юноша так сверкнул на меня глазами, что едва не поджег дощатые мостки.
Пока добрались домой, пока попили чай на веранде, причем не из электрочайника, а из самого настоящего самовара, для чего специально собирали сосновые шишки – было уже заполночь. Детки разбрелись по своим комнатам, Киру я к его полному восторгу постелила в комнате, где обычно сушу травы. На половичке перед дверью разлегся Ирод, один из троицы бойцовых котов; наверху, видите ли, прохладнее…
Мне же пришлось провозиться еще некоторое время; надо было подготовить выбивалку к тесному общению с ковриком и засевшим в нем джином.
Разбудило меня истеричное кукареканье, потом донельзя гнусавый и самодовольный голос сообщил: 'двенадцать часов тридцать минут', затем все это издевательство повторилось. Вот зачем, спрашивается, надо было покупать этот будильник? Можно подумать, у меня часов мало: вон, золотые с изумрудами, подарок шейха Омара, или фарфоровый кролик. Какая разница, что стрелки не сдвигались с места уже много лет, красиво зато! Я запустила в надоедливый будильник несколько огненных шаров, но не попала, зато сон совсем прошел. Что?! Двенадцать часов тридцать минут? Собираться всем, срочно! Да какой там завтрак, по чашке кофе и за дело!
За время нашего отсутствия на площадке между соснами ничего не изменилось, корни все так же прочно удерживали ковер на месте. «Тринадцать часов ноль минут!» Кто взял с собой эту гадость? Наверно, я сама в спешке прихватила, ладно, потом разберемся.
