— Я не могу… — простонал контрмаг. — Не имею права выдавать секреты моего клиента.
— Расслабься, у тебя уже нет клиента, — усмехнулся Локки. — Ты больше не служишь капе Разо. Сам понимаешь, он нанимал на работу контрмага, а не беспалое дерьмо с дохлой птичкой в придачу. Удалив твои пальцы, я освободил тебя от всех обязательств перед Разо… по крайней мере, мне так кажется.
— Пошел к черту, — выплюнул Сокольничий.
— Отлично. Значит, ты решил выбрать путь потруднее, — Локки с усмешкой передал кинжал Жеану, который принялся снова прокаливать его на огне. — Если бы на твоем месте был любой другой мужчина, я бы взялся за его яйца и с удовольствием поучился бы делать евнухов. Но, полагаю, для тебя это не самое страшное наказание. Ты ведь не такой, как все мужчины, ты выше низменных желаний! Думаю, всего страшнее — так, чтоб проняло до самых потрохов — для тебя будет лишиться твоего поганого языка.
Контрмаг в ужасе уставился на Локки, губы его беззвучно шевелились.
— Пожалуйста, имей милосердие! — прошептал он наконец. — Во имя всех богов, сжалься. Мой орден существует, чтобы служить клиентам… я выполнял условия контракта…
— Ты превысил свои полномочия, как только твой контракт коснулся моих друзей.
— Прошу тебя… — простонал контрмаг.
— Нет! Я это сделаю — вырежу твой грязный язык, пока ты вот так лежишь и корчишься от страха. Сделать тебя немым — отличное решение. Полагаю, без пальцев ты еще смог бы творить кое-какие магические штучки, а вот как насчет языка?
— Пожалуйста!
— Говори. Расскажи мне то, что я хочу знать.
— О боги, простите мне мое отступничество! — всхлипнул Сокольничий. — Спрашивай. Задавай свои вопросы.
— Имей в виду, если я поймаю тебя на вранье, то все-таки отрежу сначала яйца, а затем язык, — предупредил Локки. — Не испытывай мое терпение. Почему капа Разо хотел убить нас всех?
— Из-за денег. Ему нужна была звонкая монета, которая хранилась в вашем тайнике. Однако это оказалось, так сказать, побочной выгодой, поскольку вначале мы ничего не знали о вашем богатстве. Я выяснил это лишь в ходе слежки за вами. Изначально Разо намеревался использовать расправу над вами в качестве отвлекающего момента, чтобы отвести глаза капе Барсави. Но когда открылось, сколько у вас награблено денег, Разо, естественно, решил присвоить их. Ему надо было расплатиться со мной — ведь мне предстояло еще месяц трудиться на него, чтобы довести дело до благополучного завершения.
— Так ты лишил жизни моих друзей и пытался убить нас с Жеаном из-за горстки металла, которая хранилась в нашем подземелье?!
— Мы понимали, что вы вряд ли смиритесь с потерей денег, — прошептал контрмаг. — Забавно, да? По сути, это была простая мера предосторожности: мы посчитали, что таких врагов лучше иметь мертвыми.
— Тут вы правы, — кивнул Локки. — Теперь насчет капы Разо, Серого Короля или как там еще величают этого гаденыша…
— Анатолиус.
— Это его настоящее имя? Лучано Анатолиус?
— Да. А откуда вы его узнали?
— Вопросы тут задаю я, Сокольничий. Значит, Анатолиус… И что же за дела у него были с Барсави?
— Все упирается в Тайный Договор, — пояснил контрмаг. — Как вы понимаете, подобное соглашение пришлось по вкусу не всем в городе. Не обошлось без войны и кровопролития. В то время жил один богатый торговец, который из своих источников выяснил, что именно замыслили Барсави и герцогский Паук. Поскольку сам он не принадлежал к знатному роду, ничего хорошего ему ждать не приходилось. В общем, старик очень сильно… расстроился.
— И Барсави убил его?
— Да. Этого человека звали Аврам Анатолиус, он был очень влиятельным купцом из Пояса Фонтанов. Барсави убил не только самого Аврама, но и его жену, а также троих младших детей — Лавина, Ариану и Маурину. Старшим же детям повезло — они бежали со служанкой, которая выдала их за своих детей, и укрылись в Талишеме.
— Ага… и звали их Лучано, Черина и Раиза.
— Именно так… тройняшки — мальчик и две девочки. Поймите, мастер Ламора, эти люди долгое время жили мечтой о мести. Что им ваши доводы, да и сама ваша жизнь! Они двадцать два года готовились к событиям последних месяцев. Черина и Раиза вернулись в Каморр под вымышленной фамилией еще восемь лет назад. Они стали прославленными контрареквиллами, поступили на службу к Барсави и сумели завоевать его доверие. Лучано же, в свою очередь… Он стал моряком и потратил долгие годы на приобретение навыков умелого бойца и командира, а заодно немалого состояния. Деньги ему требовались, чтобы нанять на службу контрмага.
— Так капа Разо — капитан торгового флота?
— Не совсем… Он стал пиратом. Но не тем грубым и примитивным разбойником, что бороздят воды Медного моря, а умным и весьма сведущим специалистом своего дела. Он долго и тщательно готовит операции, занимается разведкой, наводит справки. Подыскивает какой-нибудь эмберлинский фрегат с подходящим грузом и затем наносит молниеносный удар. Надо сказать, что он ни разу не оставил ни одного живого свидетеля, поэтому никто до сих пор не раскрыл его тайну.
— Проклятье! — взревел вдруг Жеан. — Так, выходит, он — капитан «Сатисфакции»!
— Да, так называемого зачумленного корабля, — подтвердил Сокольничий. — Даже смешно, насколько гладко все прошло. Трудно придумать лучшую уловку, если вы хотите, чтобы никто не совал нос к вам на судно.
— А под видом «благотворительной помощи» Разо переправляет на корабль свои деньги? То есть те, которые он украл у нас и у Барсави.
— Да, — печально кивнул контрмаг. — Эти деньги принадлежат моему ордену — плата за мою службу.
— Насчет этого мы еще поглядим. А что происходит в настоящий момент? Несколько часов назад я видел твоего хозяина на празднике в Вороновом Насесте. Объясни, какого хрена он собирается делать дальше?
— Э-э… — Сокольничему явно не хотелось отвечать. Даже когда Локки легонько ткнул его топориком в шею, он лишь загадочно усмехнулся. — Ты хочешь убить его, Ламора?
—
— Твой древне-теринский вполне сносный, — снисходительно улыбнулся контрмаг, — но вот произношение никуда не годится. «Правосудие в красном», о да… Итак, ты жаждешь посчитаться с Разо? Хочешь, чтобы он кричал под твоим ножом?
— Для начала.
Неожиданно Сокольничий рассмеялся — запрокинул голову и разразился тонким, скрипучим смехом сумасшедшего. И это было не наигранное веселье — грудь его ходила ходуном, из глаз текли слезы.
— В чем дело? — снова ткнул его топориком Локки. — Прекрати валять дурака и отвечай на мои вопросы, хрен тебе в душу!
— Я отвечу… ха-ха-ха… Я дам тебе даже два ответа, и уверен, что ни один из них тебе не понравится. Очень сильно не понравится… Который сейчас час?
— А какая тебе, в задницу, разница?
— Сейчас… сейчас все объясню, только скажи мне время.
— Полагаю, где-то половина восьмого, — вмешался Жеан, и контрмага вновь обуял приступ смеха. На лице у него расплылась блаженная улыбка, совершенно неуместная для человека, только что лишившегося всех пальцев.
— Что? Что за хрень? Отвечай сейчас же, пока не расстался еще с какой-нибудь частью тела.
— Думаю, сейчас Анатолиус уже вернулся на Плавучую Могилу, — отсмеявшись, выговорил Сокольничий. — Возле галеона стоит наготове ялик, на который можно попасть через потайной люк, пробитый еще Барсави. А дальше… следите за моей мыслью. С приходом Лжесвета «Сатисфакция»
