футов. Человек без необходимого оборудования не сможет через него пройти, его сбросит в ров. Для того все и устроено. И весьма красочно и убедительно.
Вскоре водопад остался позади. Локки увидел, что их втягивают в огромный полукруглый зал с резной дальней стеной и тридцатифутовым потолком. Зал освещали серебряные, белые и золотые алхимические фонари, так что через окна, еще залитые водой, он казался сверкающей сокровищницей. Движущийся ящик остановился, служители привели в действие невидимые механизмы, и окна раздвинулись, как пара гигантских дверей.
Локки и Жеана вывели из ящика, на этот раз не так грубо. Камни под их ногами были скользкими от воды, и по примеру стражников они ступали осторожно. За спиной еще какое-то время ревел водопад, потом огромные двери закрылись, и оглушительный шум превратился в далекое эхо.
В нише стены слева от Локки видна была какая-то водяная машина. Несколько мужчин и женщин стояли у блестящих медных цилиндров и нажимали на рычаги, назначения которых Локки не мог понять. Тяжелые железные цепи исчезали в темных отверстиях в полу рядом с желобом, по которому передвигался ящик. Жеан тоже повернул голову, желая удовлетворить свое любопытство, но как только кончились скользкие камни, кончилось и терпение солдат, и они снова крепко схватили двух воров и потащили вперед.
Они быстро миновали приемный зал, достаточно просторный, чтобы устраивать в нем сразу несколько балов. Вместо окон в зале были искусственные панорамы из витражного стекла, подсвеченные сзади. Каждая такая панорама представляла стилизованный пейзаж, который был бы виден в настоящее окно, прорубленное в камне: белые дома, поместья, темное небо, ярусы островов за гаванью, десятки парусов стоящих на якоре кораблей.
Локки и Жеан под охраной прошли в боковое помещение; вначале поднялись по лестнице, потом снова спустились, в другой зал, минуя застывших у входа стражников в синих мундирах. Показалось ли Локки, или на лицах стражников действительно появилось выражение необычного уважения, когда мимо проходили «глаза» в бронзовых масках? Времени на раздумья не было, потому что они, очевидно, пришли к месту назначения. В коридоре, куда выходило множество деревянных дверей, они остановились перед единственными металлическими.
«Глаз» прошел вперед, отпер дверь и распахнул ее. Помещение за дверью оказалось маленьким и темным. Солдаты быстро развязали руки Локки и Жеану и втолкнули их в комнату.
— Эй, какого… — начал Локки, но дверь за ними захлопнулась, и их окружила полная темнота.
— Переландро, — произнес Жеан. Они с Локки несколько секунд натыкались друг на друга, пока вновь не обрели некоторое равновесие и достоинство. — Почему мы привлекли внимание этих проклятых ослов?
— Не знаю, Джером. — Локки еле заметно подчеркнул псевдоним. — Возможно, у этих стен есть уши. Эй, проклятые ослы! Не стесняйтесь! Мы хорошо себя ведем, когда нас закрывают цивилизованным образом.
Локки двинулся туда, где, по его представлениям, находилась ближайшая стена, заколотил по ней руками… И обнаружил, что стена из голого кирпича.
— Проклятие, — прошептал он, облизывая разбитые костяшки пальцев.
— Странно, — заметил Жеан.
— Что?
— Мне кажется…
— Ну?
— Дело во мне, или тут действительно становится теплей?
3
Время тянулось со скоростью бессонной ночи.
Локки видел в темноте разноцветные вспышки, и хотя часть его сознания понимала, что они нереальны, эта часть с каждой минутой теряла уверенность. Жара тяжким грузом давила на каждый квадратный дюйм кожи. Локки расстегнул рубашку, стянул шейный платок и обернул им руки, чтобы увереннее держаться, опираясь на Жеана.
Когда дверь раскрылась, ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это не игра воображения. Щель яркого света превратилась в квадрат, и Локки отшатнулся, закрывая глаза руками. Воздух коридора показался ему холодным ветром.
— Джентльмены, — послышался голос из-за квадрата света, — произошло ужасное недоразумение.
— Угхм, гха… — вот все, что сумел ответить Локки, пытаясь вспомнить, как работают коленные суставы. Во рту было сухо, словно его забили мукой.
Сильные прохладные руки помогли ему встать, и они с Жеаном оказались в благословенной свежести коридора. Их опять окружили солдаты в синих мундирах и бронзовых масках. Локки щурился от яркого света, и ему было скорее стыдно, чем страшно. Он знал, что у него путаются мысли, почти как во хмелю, а он бессилен, он может лишь понимать, что не в себе. Его потащили по коридорам, потом вверх по лестнице (Лестница! Сколько проклятых лестниц может быть в этом проклятом дворце?), и его вес лишь изредка приходился ему на ноги. Он чувствовал себя марионеткой на необычно большой сцене.
— Воды! — наконец сумел прохрипеть он.
— Скоро, — ответил один из несущих его солдат. — Очень скоро.
Наконец их с Жеаном через высокие черные двери втащили в неярко освещенный кабинет, стены которого состояли из тысяч маленьких стеклянных клеток, где двигались неясные тени. Локки заморгал и проклял свое состояние: он слышал, как моряки рассказывали о «пьяной сухости» — слабости и раздражительности, которые охватывают человека, испытавшего очень сильную жажду, но столкнулся с этим впервые. Все казалось поистине очень странным; несомненно, его сознание приукрашивает вполне заурядную комнату.
В кабинете стояли стол и три простых деревянных стула. Локки с благодарностью направился к стулу, но солдаты решительно остановили его, взяв за руки.
— Ждите, — сказал один из них.
Ждать пришлось недолго: несколько секунд спустя открылась другая дверь кабинета. Вошел явно взбудораженный человек в длинном синем одеянии, отороченном мехом.
— Да защитят боги архонта Тал-Веррара! — хором произнесли солдаты.
Максилан Страгос, понял Локки, проклятый верховный военачальник Тал-Веррара.
— Ради бога, усадите этих людей, — сказал архонт. — Мы и без того несправедливо обошлись с ними, префект. Теперь нужно быть с ними предельно вежливыми. В конце концов… мы ведь не в Каморре.
— Конечно, архонт.
Локки и Жеану быстро помогли сесть. Убедившись, что они не упадут, солдаты отступили и вытянулись за ними. Архонт раздраженно махнул рукой.
— Свободны, префект.
— Но… ваша честь…
— Прочь с глаз моих! Вы и так серьезно нарушили мои инструкции относительно этих людей. В результате они не способны представлять для меня угрозу.
— Но… слушаюсь, архонт.
Префект сдержанно поклонился, три солдата последовали его примеру. Все четверо поспешно вышли из кабинета, закрыв за собой дверь. Послышался щелчок какого-то механизма.
— Джентльмены, — сказал архонт, — примите мои глубочайшие извинения. Мои инструкции были неверно истолкованы. Вас должны были привести ко мне со всей возможной учтивостью. А вместо этого поместили в жаркую камеру, предназначенную для самых отъявленных преступников. В любой битве мои «глаза» стоят вдесятеро больше противников, но в таких простых делах они меня подводят. Я вынужден
