Для О'Пакки опять пришло время исполнять необременительные обязанности марсианина; однако прощай, милая человеческая речь!
Взяв за плечи лорда Стьюпида, О'Пакки начинает бороться с ослабевшими объятиями снотворного средства, которым был угощён лорд. Англичанин медленно пробуждается, делает попытку потянуться, но замечает Ирену (помилуйте — дама!), хотя и спящую, на полужесте обрывает своё намерение.
Оставив лорда стряхивающим со своей рыжей головы последние крошки сна, О'Пакки принимается за Пузявича и Кошкодавова… Пузявич бессмысленно всматривается; на его лице выползает припоминающее выражение.
О'Пакки уже направился к Ковбоеву, как услышал совершенно непонятные ему, даже как жителю земли, а не то что как марсианину:
— Послушьте, мил человек! Кваску нельзя ли у вас попросить! — протянул Кошкодавов.
— Дур-рак! — сочно уронил Пузявич.
Ковбоев чуть не погубил дело и только за счёт громадного напряжения не рассмеялся над словами Кошкодавова.
О'Пакки, повернувшись к русским эмигрантам, сделал любезное лицо, искренно решив, что они беседуют между собой, и начал трясти Ковбоева. Тот не замедлил «проснуться».
Когда был разбужен Пильмс и Ирена, началось перестукивание.
— Вы всю дорогу… — О'Пакки показал, как люди спят, Пильмс постукал, О'Пакки с удовлетворением кивнул… — спали!
— Всю дорогу?!
— Да-да! Это не так много, около десяти часов по-марсиански.
— Как так, ведь на Землю вы летели несколько суток?! — изумляется вдруг Стьюпид.
— Ха-ха! на Земле — несколько суток, а в пути несколько часов, — недоверчиво качает головой Пузявич.
После долгих перестукиваний Генри даёт очень специальный ответ, подкрепляя ссылками на Каммариона. Все удовлетворены.
— Это и лучше… А то такая масса беспокойства в пути, — делает замечание Ирена, бесцеремонно занявшаяся туалетом.
— Где же большой аппарат? — вежливо осведомляется Ковбоев и получил ответ, что аппарат находится в «зоне приёми». Никем это точно не было понято, но также найдено достаточно удовлетворительным.
— Наш путь?
— Реол-Рула, место стоянки аппарата, до приезда делегации.
— Мы летим, кажется, над морем, — заметил, выглянув, Пузявич: — на горизонте какие-то участки почвы.
Дука что-то воскликнул из рулевой будки. О'Пакки постучал.
— Через несколько минут — спуск! Реол-Рула!
Вскоре раздались какие-то завывания, и аэроплан с лёгким вздрагиванием начал готовиться к посадке: опустились червячные полозья, и, похрустев немного по песку, аэроплан остановился…
В ту же минуту Пулю ткнул Годара в бок и сказал, указывая на выходящих аэронавтов:
— О, старина! Я говорил, что это ангар и надо только подождать птичку!
— Нет, это я сказал, что это ангар!
— Ах, Годар, всё это не важно!.. Факт тот, что кто-то прилетел, я насчитал восемь человек.
— Из них одна женщина! — прошептал Годар.
— Тем лучше, что есть женщина!.. Однако, внимание!.. Давай лучше заберёмся подальше в кусты, пока совсем не смеркнется.
— В жизни не видал таких аэропланов, — бормочет Годар, уползая в кустарник вслед за Пулю.
22. Глава с беспокойствами
Лорд Бриджмент чопорно предложил Ирене руку и направился с нею на берег. Пузявич, вырезав в ближайших кустах пару удилищ, занялся их оснасткой, а Варсонофия послал копать червей.
— Иди, иди, пока не смерклось! Завтра на рассвете и засядем. Благодари меня — лесок и крючков захватил, чорта тут достанешь!
Кошкодавов отворачивал большие камни, тыкал палочкой в неостывшем ещё песке, дёргал траву и собирал случайных улиток и червяков в фуражку.
О'Пакки и Дука с помощью Генри и Ковбоева заводят аппарат в ангар…
— Бог мой! — восклицает Генри. — Надо незамедлительно убрать эту чертовщину.
Генри с ужасом схватывает какой-то слесарный инструмент и демонстрирует приятелям.
— Смотрите: на нём фабричное клеймо! «Стиль-Манюфакчуринг. Буффало»! Как всё раскидано!..
— Скорее в кладовую!..
Поспешно уволакивают принадлежности за дверку, тащат ящики с гвоздями, винтами, прячут режущие глаза фабричными клеймами «далёкой» Земли инструменты и различные упаковки.
— Ах, какая оплошность чуть было не сделана, — говорят сконфуженные «марсиане», — а ведь сам аппарат был тщательно осмотрен!
Наконец всё убрано и заперто… В ангаре лежат лояльного вида куски металла и проволоки.
Всё-таки надо утром ещё раз и как следует посмотреть, вдруг что-нибудь…
— Генри, Генри! — раздаётся за дверьми ангара.
— Что случилось?!
— Откройте, откройте скорей!
У входа взволнованная Ирена.
— Все здесь? — спрашивает она, считая глазами присутствующих.
— Все.
— На острове не оставалось рабочих?
— Нет!
— Мы пропали. Русские сидят на берегу, лорд Бриджмент любуется сумерками, вы работаете здесь, а я — когда шла сюда, видела, как в кустах мелькнули две фигуры!! На острове есть посторонние!!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Короли и валеты
1. Герметические люди
В нашей повествовательной колоде масса фигур — до сих пор выявлен ряд королей и валетов, но на всю эту компанию приходится всего лишь одна дама, и эта дама, без сомнения, Ирена Ла-Варрен.
Было бы невероятной ошибкой предполагать, что полное нагнетение событий перенесено на островок в Тихом Океане. Это явно непочтительно по отношению к славному городу Нью-Орлеану, столь долго принимавшему живейшее участие в водовороте отмечаемых событий. Позволительно считать, что у читателя и у автора достаточно развито чувство патриотизма места, и, поскольку Нью-Орлеан имеет право быть таковым местом, то сохраним к нему и впредь до оглавления эту необременительную эмоцию.
Конечно, если открыть топографическую карту Луизианы, то можно закинуть в кредит читательских симпатий озеро Пеншантрен, залив Будро, берега Миссиссипи и всякие жёлтые лихорадки, ютящиеся вокруг
