– Я всех ваших мам любовником буду! Всех поставлю, как собачек женского пола, на четвереньки и каждому засуну в природное отверстие по гранате! И т. д.
– Сбегать, что ли, за Хрениным, товарищ полковник? – поинтересовались из селектора.
– Ага.
– Понятно. А то вы как-то замысловато!..
Журов разбил очередной бюст…
Прошло время, и в селекторе закряхтело:
– Товарищ полковник, вас можно?
– Меня никогда нельзя! – рявкнул Журов в ответ. – Это я могу любого и когда захочу!
– Здесь девушка к вам давешняя прибыла, – не обращал внимание на раздражение начальства селектор. – Говорит, по очень важному делу.
– Какая девушка? – с недовольством поинтересовался начальник отдела, хотя уже понимал, какая, и кривил физиономию, как будто лимон разжевал.
– Бове – фамилия. Которая старшине моргала выколола.
Журов поправил на брюках ремень, в брюках хозяйство и распорядился пускать.
Она вошла – сама нежность. В темненьких очочках, со свежей прической и пахнущая тем запахом, который как раз подходил к двум другим – сигарному и коньячному.
– Шанель номер пять? – случайно спросил полковник.
– Угадали, – улыбнулась Сашенька, хотя духи были даже не французскими.
– С чем пожаловали в нашу скромную обитель?
Сашенька поглядела на разбитый бюст и поинтересовалась:
– Что ж вы так с Президентом неосторожно?
Еще одна гэбистка, тяжело вздохнул Журов и еще раз сказал:
– Я вас слушаю… – А сам подумал: застрелить ее, что ли?
Бове села на дерматиновый стул и сообщила, что имеет грандиозный план!
– Какой? – вяло поинтересовался мент.
– Внимание включите!
– Ну, включил!
– Выпускаем Зураба сейчас же!
Сашенька торжествующе молчала, ожидая соответствующей реакции.
Лицо Журова окислилось, как старый медный провод в сырой обстановке.
– Это все?
– Почти. Мы отпускаем Зураба, и он перестает нам всем мстить!
– С чего бы?
– Душко пишет бумагу, что не имеет к нему претензий, Зураб пишет точно такую же вам, я выхожу за грузина замуж, ну, а вы просите его о том, чего вам нужно.
Вот-вот полковника должно было замкнуть.
– За кого замуж?
– За Зураба. Он мне давно предлагает.
– Да я за Душко… – вдруг побагровел Журов. – За парня своего, за ж… его!
– Душко не в претензии, я же сказала!.. Его прооперировали, всего двадцать один шов… – Сашенька поднялась со стула, взяла коньячную бутылку и плеснула себе в полковничий бокал. Выпила маленькими глоточками. – Поди, в министерство хотите? – спросила. – У Зураба такие связи, будет кабинет и секретарша… А там и генерала к юбилею…
Попала в живое, словно пуля в печень. Полковник даже на минуту отключился, представляя свежую «Волгу» и просторный кабинет с портретом Президента на стене. Чувствовал, что девушка не блефует.
– Вам-то что со всего этого?
– Лысого отпустите.
– Слизькина?
– Его.
– Да, пожалуйста! Забирайте вашего идиота! Я сам его давеча хотел отпустить! – полковник икнул. – Только у него, как вам сказать… Ну… Физиономия несколько в необычном состоянии… Без претензий?
– У нас у всех все в необычном состоянии!
Крякнул селектор, сообщив, что Хренин явился.
