бригад, с работниками политотдела армии, находившимися в войсках, я вскоре составил цельную и довольно подробную картину этих боев. Они были трудными и кровопролитными. Фашисты сопротивлялись отчаянно, до последней возможности.
Член Военного совета Я. С. Колесов принес нам печальную весть о гибели командира 84-й стрелковой бригады полковника Василия Андреевича Молева. Это соединение вело бои на высотах юго-восточнее Клина. На ее участке враг предпринимал особенно яростные контратаки, пытаясь прорвать кольцо окружения. 13 декабря особенно ожесточенное сражение разгорелось за высоту у деревни Воробьево. Полковник В. А. Молев лично руководил этим боем. Здесь и настигла его вражеская пуля. За мужество и отвагу он был посмертно награжден орденом Ленина.
13 декабря было опубликовано специальное сообщение Совинформбюро о провале немецкого плана окружения и взятия Москвы и о первых результатах контрнаступления советских войск. В нем говорилось, что только за 5 дней боев противник потерял на подступах к столице свыше 30 тысяч солдат и офицеров. Войсками Западного фронта в качестве трофеев было захвачено 386 фашистских танков, 4317 автомашин, 305 орудий и много другой боевой техники. На первых полосах центральных газет публиковались портреты военачальников, под командованием которых была одержана эта блестящая победа. В их числе был и наш командарм Василий Иванович Кузнецов.
Это вдохновляющее известие вызвало у бойцов и командиров армии громадный душевный подъем. Определенно новый поворот вносило оно и в ход партийно-политической работы. Требовалось всесторонне продумать, какими формами и методами доводить до каждого воина сообщение Совинформбюро, как использовать его в интересах дальнейшего повышения наступательного порыва войск.
Поскольку бои за Клин подходили к концу, я уже собрался было вернуться в поарм. А тут вдруг звонок Д. Е. Колесникова:
— Вам, Федор Яковлевич, необходимо срочно выехать на левый фланг армии в пятьдесят шестую и семьдесят первую бригады.
— С какой целью?
— Военный совет фронта требует ускорить темп наступления этих бригад на волоколамском направлении. Кстати, побывайте также и в сорок шестой, она только что вступила в бой.
Что ж, приказ есть приказ. На рассвете 15 декабря приезжаю в 71-ю морскую стрелковую бригаду. Ее штаб и политотдел расположились в небольшом поселке западнее Солнечногорска.
Бригада готовится к бою за деревню Власково. Комбриг и военком вызвали для постановки боевой задачи командиров батальонов. Операцию по освобождению этого населенного пункта решено осуществить ночью путем нанесения одновременного удара с фронта и тыла. Комбаты спокойны, сосредоточенны. Ночные атаки для них уже не являются новинкой.
Прошу начальника политотдела бригады Н. В. Никифорова проинформировать, как у него организовано разъяснение сообщения Совинформбюро о провале немецкого плана окружения Москвы. Он докладывает, что текст сообщения зачитан во всех подразделениях. В ряде стрелковых рот проведены в связи с этим митинги. Сейчас командиры, политработники, парторги и агитаторы продолжают индивидуальные читки с теми бойцами, которые по различным причинам не смогли присутствовать на ротных митингах.
У меня не было оснований в чем-либо упрекнуть политотдел бригады.
Ночью моряки освободили Власково. А на следующий день командование бригады подвело итоги периода наступательных боев. Докладывал полковник Я. П. Безверхов. Он сообщил, что за это время соединение продвинулось на запад почти на 100 километров, освободило 30 населенных пунктов. Захвачены большие трофеи. Умнее стали воевать, смелее идти на окружение врага. Наладилось четкое материально- техническое и продовольственное обеспечение батальонов.
Выступивший вслед за ним начальник политотдела доложил, что за время пребывания бригады на фронте — за 16 дней — отличившиеся в боях воины подали 148 заявлений с просьбой о приеме их в партию. Все они рассмотрены без задержки. Партийные документы принятым в члены и кандидатам в члены ВКП(б) вручаются в перерывах между боями. Молодые коммунисты сразу же вовлекаются в активное участие в партийно-политической работе, ведут агитацию среди беспартийных, оказывают на них влияние личным примером.
Мужеству и отваге молодые коммунисты, подчеркнул Н. В. Никифоров, учатся у старших своих товарищей. И прежде всего — у партийных организаторов. У таких, например, как парторг разведроты сержант Трофим Андреевич Никитин.
Мне уже приходилось слышать об этом парторге. Член партии с 1936 года, он в довоенную пору 15 лет проработал на одной из сибирских шахт. В бою за населенный пункт Алферьево сержант лично уничтожил из автомата 16 гитлеровцев, первым ворвался в село. Разведчики роты во всем старались равняться на него. Не случайно поэтому парторганизация подразделения постоянно росла, становилась надежной опорой командиру. Только за время боев под Москвой ротная парторганизация пополнилась 26 новыми членами и кандидатами в члены ВКП(б) из числа передовых бойцов и командиров.
Парторги… Это были, как правило, коммунисты с довоенным стажем, люди политически зрелые. Многие из них имели к тому же и опыт руководящей партийной, советской, комсомольской или хозяйственной работы в гражданских условиях. И он во многом пригодился им на фронте. Они умели работать с людьми, убеждать их словом и делом, умели, наконец, находить правильный подход к каждому бойцу. Одним словом, оказывать на личный состав то партийное, политическое воздействие, которое сплачивало, цементировало подразделения.
Кроме того, в каждой части и соединении у нас имелся определенный резерв ротных и батарейных парторгов. Поэтому замена руководителей парторганизаций (в случае их выбытия из строя) производилась обычно быстро, без какой-либо задержки.
Политотдел армии, военные комиссары и политорганы соединений уделяли большое внимание подготовке и воспитанию партийных организаторов. С первого же дня сформирования 1-й ударной здесь стало непременным правилом: если работник поарма выезжал в то или иное соединение, в часть, то помимо выполнения других заданий ему вменялось в прямую обязанность собрать парторгов и комсоргов, побеседовать, поставить перед ними конкретные задачи. Групповое и индивидуальное их инструктирование регулярно осуществляли и работники политорганов соединений, военкомы.
Не меньшим вниманием пользовались и ротные, батарейные, взводные агитаторы. С той лишь разницей, что всю организационно-воспитательную и инструктивную работу с ними проводили в основном секретари партийных и комсомольских бюро частей, военкомы батальонов, парторги.
Несколько позже в практику нашей партийно-политической работы прочно войдет регулярное проведение семинаров парторгов, комсоргов, агитаторов. В условиях же боев под Москвой эта форма работы еще только зарождалась. Тогда она ограничивалась в большинстве случаев краткими совещаниями с ротным активом и индивидуальным инструктированием. И так было не потому, что политорганы недооценивали семинары. Просто для их подготовки и проведения не имелось ни времени, ни необходимых условий.
Парторги, комсорги и агитаторы играли заметную роль в обеспечении высокой боевой активности личного состава. Сошлюсь на один хорошо запомнившийся мне случай.
Стрелковый батальон, где военкомом был политрук К. С. Семенюк, вел бой за деревню Плаксино. Неоднократные попытки с ходу ворваться в деревню не приносили результатов. Тогда Семенюк созвал парторгов, комсоргов рот и агитаторов, обратился к ним со следующими словами:
— Перед нами поставлена задача — освободить деревню Плаксино. Сил у нас для этого достаточно. Но у противника выгодные оборонительные позиции. Чтобы выбить гитлеровцев из деревни, нужен смелый рывок в сочетании с обходным маневром. Поговорите еще раз с бойцами, вдохновите их на подвиг. Но прежде всего покажите личный пример стремительности, смелости в атаке.
Через полтора часа подразделения батальона ринулись в очередную атаку. Впереди шли коммунисты, комсомольцы, агитаторы. Вел их политрук К. С. Семенюк. Кажется, ничего особенного не произошло: в батальоне те же силы, та же тактика. Однако проведенная партийными и комсомольскими активистами работа, их личное бесстрашие и самоотверженность сыграли свою роль: гитлеровцы не выдержали дружной и стремительной атаки советских воинов, побежали. Плаксино было освобождено.
15 декабря в Москву прибыла миссия Великобритании во главе с министром иностранных дел Антони
