штаб корпуса. Быстров, Клименко, Катышев и Хознн вместе с ними сразу же выехали к месту последнего жительства семьи Геббельса — комфортабельному бомбоубежищу.
Как рассказал по возвращении начальник контрразведки корпуса Клименко, в двух метрах от входа в бомбоубежище они обнаружили два обгоревших трупа — мужчины и женщины. В трупе мужчины повар и механик гаража рейхсканцелярии без труда опознали Геббельса, а при осмотре второго трупа заявили, что это, очевидно, жена министра пропаганды.
На следующий день, 3 мая, из квартиры-бомбоубежища Геббельса в расположение штаба 79-го стрелкового корпуса были доставлены 6 детских трупов, трупы сильно обгоревших женщины и мужчины в мундире генерала пехоты. Группа работников отдела армейской контрразведки «Смерш», несколько представителей политотдела и других отделов штаба армии вместо с пленным вице-адмиралом Фоссом, а также Шнайдером и Ланге выехали на место, в 79-й стрелковый корпус, чтобы окончательно удостовериться не только в самоубийстве самого фашистского маньяка Геббельса, но и в его преступном изуверстве в отношении своих детей. В работе комиссии по опознанию трупов, а также в составлении акта принимал участие и я, как представитель Военного совета армии.
Пленный вице-адмирал Фосс, лично знавший семью рейхсминистра пропаганды, в обгоревшем женском трупе признал фрау Геббельс, а в шести детских трупах от четырех до четырнадцати лет — детей фашистского трубадура, умерщвленных по его указанию. В трупе генерала был опознан начальник генерального штаба немецких сухопутных войск генерал пехоты Кребс. Помимо пленного вице-адмирала это подтвердили также бывший повар столовой фашистской рейхсканцелярии Вильгельм Ланге и механик гаража Карл Шнайдер[20].
— Лишить жизни шестерых собственных детей!.. На такое даже лютые звери не способны, — мрачно проговорил Клименко, подписывая акт. — Просто не верится, что сделал это человек. Хотя ничего человеческого у Геббельса и его супруги не было. Одним словом — изверги. А жена Геббельса — чудовище в образе женщины. Иначе ее и не назовешь.
В делах и заботах, для нашей армии уже мирных и полумирных, быстро пролетела неделя между 2 и 9 мая. После непрерывных семнадцатисуточных боев войска приводили себя в порядок.
Весь арсенал форм и методов партийно-политической работы теперь был направлен на то, чтобы довести до сознания каждого воина требования о постоянной бдительности, о соблюдении чести и достоинства, о необходимости поддерживать нормальные отношения с мирными жителями Берлина.
Много времени отнимало оформление наградных материалов и вручение наград отличившимся в боях за Берлин бойцам, сержантам и офицерам. К тому же почти ежедневно проводились партийные и комсомольские собрания, заседали парткомиссии, рассматривавшие заявления лучших воинов о приеме их в члены и кандидаты в члены ВКП(б), в комсомол. Затем в торжественной обстановке, зачастую одновременно с государственными наградами, им вручались партийные и комсомольские документы.
Но чем бы каждый из нас ни занимался, все с нетерпением ждали, когда же будет подписан акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии, а следовательно, и об окончании войны.
Наконец этот радостный день наступил! В ночь на 9 мая в пригороде Берлина — Карлсхорсте акт был подписан. На церемонии подписания вместе с другими командармами присутствовал и генерал-полковник В. И. Кузнецов. Вернувшись рано утром на армейский КП, командующий в узком кругу генералов и старших офицеров армии поделился своими впечатлениями об этом историческом событии. Поздравив затем нас с победой, он сказал примерно так:
— Мы по праву можем гордиться тем, что наша армия внесла достойный вклад в общее дело победы. Путь от Москвы до Берлина был нелегким, потребовал много жертв, но он с честью и славой пройден воинами третьей ударной армии. Это — великое счастье.
9 мая во всех частях армии состоялись массовые митинги, посвященные празднику Победы. 10 мая войска 3-й ударной по приказу командования фронта передислоцировались в район Эберсвальде, передав свой участок в Берлине, в том числе и район рейхстага, соединениям 5-й ударной армии. При передаче установленное над рейхстагом Знамя Победы было заменено дубликатом и передано на хранение в 756-й стрелковый полк 150-й стрелковой дивизии. Дубликат несколько отличался от того знамени, которое установили на куполе рейхстага М. А. Егоров и М. В. Кантария. На подлинном Знамени Победы серп и молот со звездочкой были изображены на левой стороне вверху, возле древка, а на дубликате — в середине, в центре красного полотнища.
При передаче это было оговорено в акте. Но в печати почему-то не раз публиковались фотоснимки именно дубликата и даже предпринималась попытка отправить его на парад в Москву как Знамя Победы. Учитывая это, в дивизии на Знамени Победы по указанию командира и начальника политотдела была сделана надпись: «150 стр. ордена Кутузова II ст. Идриц. див.» Позднее, по распоряжению командования и политотдела корпуса, дописано: «79 ск.» А затем перед самой отправкой Знамени Победы в Москву уже по моему указанию художник дивизионного клуба добавил к написанному ранее: «3 УА 1 БФ».
В таком виде Знамя Победы и поныне хранится в зале Славы Центрального музея Вооруженных Сил Союза ССР. А полное наименование следует читать так: «150-я стрелковая ордена Кутузова II степени Идрицкая дивизия 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта».
Вскоре после передислокации войск армии в район Эберсвальде Военным советом было получено извещение о том, что в июне в Москве состоится Парад Победы, в котором от каждого фронта примет участие один сводный полк — он пронесет по Красной площади знамена наиболее отличившихся в боях соединений и частей. Командованию армии было приказано отобрать для участия в параде 150 самых достойных, прославленных в боях бойцов, сержантов и офицеров, имевших государственные награды. Командиры, штабы и политорганы с огромным энтузиазмом выполнили это задание.
За несколько дней до Парада Победы к нам поступил новый приказ: Знамя Победы, водруженное над рейхстагом, доставить в Москву с особыми воинскими почестями.
Утром 19 июня я выехал к месту хранения этого Знамени, в 150-ю стрелковую дивизию. Здесь уже собрались Михаил Егоров, Мелитон Кантария, Илья Сьянов, Степан Неустроев и Константин Самсонов. Это они должны были сопровождать в столицу нашей Родины Знамя Победы. Каждый из них получил командировочное предписание за подписью начальника политуправления 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта С. Ф. Галаджева, в котором говорилось:
«20 июня убыть в командировку в Москву на Парад Победы. Срок командировки 10 дней».
20 июня эти герои штурма рейхстага прибыли на Берлинский аэродром. Там состоялся короткий митинг. Под звуки оркестра я вручил Знамя старшему сержанту Илье Сьянову. Выполнить ответственный рейс поручалось летному экипажу под командованием старшего лейтенанта Павла Федоровича Жилкина. Штурманом экипажа был лейтенант Григорий Иванович Попов, бортрадистом — старшина Иван Иванович Иванов.
Во второй половине того же дня посланцы 3-й ударной армии уже прилетели в Москву, на Центральный аэродром. Там Знамя Победы было встречено почетным караулом Московского гарнизона. Его приняли из рук Ильи Сьянова назначенный знаменосцем Герой Советского Союза старший сержант Ф. А. Шкирев и два его ассистента, тоже Герои Советского Союза гвардии старшина И. П. Панышев и сержант П. С. Маштаков.
После Парада Победы на Красной площади в Москве Знамя Победы было передано на вечное хранение в Центральный музей Вооруженных Сил СССР.
Вот и закончились мои воспоминания о Великой Отечественной войне, о боевой службе в 1-й и 3-й ударных армиях, о друзьях-товарищах, вместе с которыми был пройден трудный путь от Москвы до Берлина.
Эта книга писалась не только для тех, кто воевал, но прежде всего — для молодых. У них впереди большая жизнь. И пусть они никогда не забывают о том, какой дорогой ценой было добыто и отвоевано их сегодняшнее счастье. Пусть всегда помнят, что главным и решающим условием победы советского народа в войне против фашистской Германии было твердое и постоянное руководство пашей Коммунистической партии, которая объединяла и направляла все усилия советских людей на разгром ненавистного врага. В Коммунистической партии советский народ и его Вооруженные Силы всегда видели своего вождя, руководителя и организатора всех побед.
Буду горд и счастлив, если моя книга хотя бы в небольшой мере поможет ее читателям проникнуться
