В своем безупречном светло-сером костюме и галстуке с бриллиантовой заколкой полный благообразный Чумак напоминал стареющего сенатора. На его фоне Дьячкофф в джинсах и Камакин в поношенном клетчатом пиджаке и китайских кроссовках выглядели плебеями.
Макс и раньше помогал Чумаку улаживать кое-какие деликатные дела, и тот всегда высоко ценил эти услуги. Временами у Камакина даже возникало подозрение, что Чумак считает его едва ли не самым крутым парнем к востоку от Миссисипи. И хотя сам Макс оценивал себя гораздо скромнее, ему льстило, что толстяк видит в нем нового Аль Кашне.
На этот раз Камакин изменил привычке и приехал с напарником. Он не был уверен, что поступает правильно, однако обстоятельства оказались сильнее.
Из огромного ресторанного окна Чикаго был виден, как на ладони, но город никого не интересовал: Дьячкофф сосредоточенно уничтожал внушительную порцию спагетти под грибным соусом, а Камакин с Чумаком толковали о деле. Разумеется, по-русски, для полной ясности.
Для начала Чумак подробно рассказал о своем бывшем компаньоне, некоем Леве Кликмане, с которым они года полтора спекулировали дизельным топливом по всей Пенсильвании.
С этим парнем, по словам Чумака, ему удалось сколотить приличный капиталец, прежде чем подлый Кликман тайно перевел куда-то все их деньги и затем дал деру.
На поиски беглеца была потрачена уйма времени и средств, но того и след простыл. С тех пор прошло несколько лет.
– Между прочим, этот ублюдок еще жив, и теперь я знаю, где его нора. Кстати, Леву там уже зовут Глюкманом! – авторитетно подытожил Чумак, и его пухлая ладонь с огромным золотым перстнем на безымянном пальце звучно хлопнула по столу.
Хлопок заставил Эдика вздрогнуть и, взглянув на Камакина, он неохотно отложил вилку в сторону.
– Где его нашли? – Макс спросил об этом так, будто речь шла о старом башмаке.
– Есть в Калифорнии райское местечко, – осклабился толстяк. – У Левчика отличный дом, доходный бизнес… Говорят, эта сволочь даже умудрилась пролезть в тамошний Городской Совет, – добавил он с нескрываемой обидой.
Камакин промолчал, но и так было ясно, что Кликман-Глюкман на Западе не бедствует.
Чумак порылся в кармане пиджака и выудил небольшое фото.
– Полюбуйся, – процедил он, передавая карточку Камакину.
Тот мельком глянул на фото немолодого холеного господина с черными, заметно поседевшими на висках волосами и дымящейся кофейной чашкой в руке, и тут же сунул его напарнику.
Дьячкофф отреагировал не сразу.
– Когда сделали фотку? – небрежно спросил он, пытаясь копировать интонации Макса.
– Неделю назад, ковбой, – буркнул Чумак. – Видишь, кофе еще не остыл.
И хотя последнее замечание было явной издевкой, Дьячкофф важно кивнул своей круглой лысеющей головой.
– Послушай, Боря, – отозвался Камакин, когда Чумак объяснил им суть предстоящего дела. – Этот парень увел у тебя около трехсот тысяч… С какой стати мы будем требовать с него пол-лимона?
Ладонь Чумака опять бесцеремонно грохнула по столу.
– А мои переживания, по-твоему, ничего не стоят?! – совершенно искренне возмутился он. – И потом, мне нужно заплатить вам за работу.
Довод был разумным, и Камакин кивнул:
– Чудесно. И сколько нам перепадет?
– Джентльмены, – помедлив, откликнулся Чумак. – Полагаю, пятидесяти тысяч на двоих будет достаточно.
– Шансы возрастут, если добавишь еще полсотни, – тотчас оживился Камакин. Макс откровенно блефовал, но игра стоила свеч.
Чумак ответил не сразу.
– О'кей, – шумно вздохнул он. – Сто кусков и ни цента больше… Да, и не вздумайте шутить с моими деньжатами, – вдруг встрепенулся толстяк. – В случае чего, из-под земли достану!
Угроза прозвучала не слишком убедительно, но Макс на всякий случай бросил:
– Не беспокойся, это не наш профиль.
Помимо вознаграждения, Камакина интересовала и воспитательная сторона проблемы.
– Эту падаль надо обязательно тащить сюда, или хочешь, чтобы мы просто взорвали Глюкмана в каком-нибудь подходящем месте? – он еще раз лениво глянул на фото чумаковского дружка. – Кстати, его можно было бы сбросить с небоскреба…
К удивлению Макса, дельные предложения не встретили поддержки.
– Это перебор! – заупрямился Чумак. – Просто пугните слизняка как следует, – поразмыслив, посоветовал он.
Неожиданно в разговор встрял Дьячкофф.
– Эй, а если он не захочет отдать бабки, а возьмет, да и попрется в полицию? – он озабоченно наморщил лоб, часто хлопая при этом своими по-девичьи длинными ресницами.
