«Ага, как же, так он тебе козу и отдаст. И еще золота в придачу отсыплет. С самоцветами. Целый мешок», — язвительно возразил другой голос.
«О чем ты вообще собрался толковать с этим злодеем? — возопил третий голос, — Тебя что, зря из лука стрелять учили? Надо ведь начинать когда-нибудь становиться взрослым. Пришлепнуть его — и дело с концом! Вся округа тебе только спасибо скажет. Спасибо, конечно, в кастрюлю не положишь, но колдун живет в замке, стало быть, богато…»
«Грабеж и убийство», — печально промолвил рассудительный голос.
«Тоже мне моралист выискался. Маменькин сыночек. Правильно тебя дразнили — нюня и девчонка. Да и не убийство это, а справедливое воздаяние! Мало, что ли, слышал о всяких его злодействах? У одного коза пропала, у другого весь урожай вымерз, третий непонятной болезнью заболел. Уж понятно, чьи это проделки…»
Хёльв переложил голову старика на скамейку, неслышно встал и, покачиваясь, направился к стойке, за которой орудовал дородный хозяин трактира.
— Любезный хозяин, — начал юноша, — пироги, поданные мне, были изумительно вкусны, да и пиво — выше всяких похвал. Если бы на то была моя воля, я провел бы в этом трактире остаток жизни, однако обстоятельства складываются так, что я вынужден покинуть вас…
Трактирщик удивленно посмотрел на юношу:
— Приятно в нашей глуши слышать такие речи. Сразу виден человек с образованием. Могу ли я чем тебе помочь, добрый отрок?
Хёльв помялся:
— Не подскажешь ли ты мне, как попасть в замок колдуна?
Колдуна? Парень, а ты уверен, что тебе туда надо? Колдун не любит непрошеных гостей. Да и вообще гостей не любит. Тут недавно проходил один… По виду — студент. К колдуну направлялся.
— И что? — с замиранием спросил Хёлъв.
— И все. — Трактирщик развел руками. — Исчез, И не первый случай уже… В общем, не ходил бы ты туда — пропадешь зазря только…
Хёльв вздохнул:
— Что ж вы его не изведете, раз он вам так докучает? Собрали бы мужиков покрепче…
Ишь ты, умник, какой выискался, — хрипло пробасили с ближнего столика. — Он же колдун, капустная твоя голова, в бараний рог любого богатыря скрутит и глазом не моргнет.
— Пробовали, никак? И что, много богатырей уже полегло? — усмехнулся Хёльв.
— Очень надо было пробовать. Кому ж раньше срока помирать охота? — Хриплый бас явно был настроен скептически.
Не пробовали, а уже убоялись?
— А ты, сопляк, вообще помолчал бы, — вмешался в спор здоровенный детина, попивавший пивко возле стойки, — только от мамкиной юбки отцепился и туда же — над старшими насмехаться да зубоскальничать.
Хёльв нахмурился:
— Я не хотел вас оскорблять, добрые люди, но разве это не естественно — хотя бы попытаться уничтожить колдуна, от которого столько вреда?
— Уничтожишь его, как же. Что мы против него? Тьфу, даже не букашки — пыль под ногами. Короче, парень, не умничай. Хочешь идти к колдуну — иди. Мы с удовольствием выпьем на твоих похоронах. Если будет что хоронить.
Народ вокруг разноголосо захохотал. Местные жители одобрительно переглядывались; парень явно зарвался, и его заслуженно поставили на место.
Стиснув зубы, Хёльв направился к выходу, как вдруг на его плечо опустилась чья-то тяжелая рука.
— А что, парень, — раздался позади него низкий глуховатый голос, — идея твоя хороша, только вот беда, исполнители для нее уже наняты и оплачены.
Хёльв обернулся. Перед ним стоял невысокий широкоплечий человек с веселым загорелым лицом. Его правый глаз смотрел на мир цинично и нагловато. Левый скрывался под засаленной разбойничьей повязкой. Собсгвенно, этот человек и был разбойником — предводителем известной всей округе банды «Мохнатые Тараканы». Главарь носил странную кличку Лукавый Финик, чем почему-то очень гордился.
Толки о разбойничьей ватаге ходили самые невероятные. Говаривали, что с тех пор как ее предводителем стал Лукавый Финик, никто из шайки не погиб, а раненые — даже тяжело — выздоравливали, что везет «Мохнатым Тараканам» так, словно сам Ристаг им верные тропки указывает, да на нужных людей наводит, что каждый из разбойников побывал в Подземельях Мертвых и обрел там необычайную силу.
— Тебя Хёльвом зовут, как мне сказали? — продолжал Финик. — Стоящий ты парень, Хёльв, боевой, как я погляжу. Задал перцу этим откормленным индюкам.
— Кто еще кому задал, — зло буркнул Хёльв, — выпороли меня, как щенка.
И тут же самокритично добавил:
— Впрочем, я и есть щенок.
Главарь разбойников одобрительно рассмеялся:
— На надутого откормленного индюка ты точно не похож. Стрелять-то умеешь? — Финик глазами указал на висящий у Хёлъва за спиной лук.
— Показать? — Юноша с готовностью потянулся за стрелой.
Финик серьезно посмотрел в глаза Хёльву и махнул рукой:
— Не надо, верю. И так вижу, что умеешь. А мы ведь, знаешь, как раз с колдуном воевать идем. Герцог один местный заплатил. Ему колдун этот уже поперек горла стоит, вот он и решил покарать гада. Нашими руками, конечно. Ты, как я вижу, тоже дело к этой жабе имеешь — так что давай пошли с нами. Человек ты грамотный, умный — пригодишься нам, да и тебе будет проще не одному.
Хёльв нерешительно улыбнулся, не смея поверить в такую удачу.
— Дорога недлинная, за пару дней доберемся, а там посмотрим на месте, выработаем план кампании, — Финик подмигнул единственным глазом. — Идешь? Только предупреждаю: времени на сборы нет, как только орлы мои подкрепятся — сразу выступаем.
Он указал рукой в сторону большого стола, за которым расположилась весьма примечательная компания. Орлы — они же Мохнатые Тараканы — оказались низкорослыми крепкими молодцами с самыми что ни на есть бандитскими физиономиями. В сосредоточенном молчании разбойники поглощали небольшого барашка. Вокруг суетился целый выводок служанок, укладывавших в походные сумки разнообразную провизию.
Финик глядел на подопечных с гордостью курицы-наседки, которая никак не может налюбоваться на свое драгоценное потомство, но вечно голодного Хёльва куда больше заинтересовали жареные бараньи ребрышки.
— Да… Не знаю, какой из тебя стрелок, но едок ты, судя по всему, первоклассный. Только что из-за стола, а уже опять покушать не прочь. Даже сомневаться начинаю, прокормим ли мы тебя, — съехидничал Финик. — Ладно, авось с голоду помереть не дадим. Пойдем, отведаем барашка, заодно познакомлю тебя с моими парнями.
— Но сперва барашек, — не удержался Хёльв.
— Даже два барашка, если осилишь. — Разбойник ухватил Хёльва за локоть и потащил за собой вглубь трактира.
На следующее утро Хёльв проснулся от холода. С неба уныло моросило, дул пронизывающий северный ветер. Разбойники спали в самых разнообразных позах, оживляя тишину многоголосым храпом.
Вчера банда во главе с Лукавым Фиником шагала в таком бодром темпе, что прошла весь путь до замка колдуна за один день, и теперь, глядя на запад, Хёльв отчетливо видел выступающие из тумана высокие остроконечные башенки, увенчанные флюгерами. Почему-то это зрелище не внушало ему
